Фридрих Незнанский - Девочка для шпиона

— А вы, значит, узнали раньше?

— Мы знали с самого начала. И с самого начала вели игру.

— Какую игру?

— По некоторым данным, Кук разочаровался в своей работе на ЦРУ, и мы подумали с Юрием, а почему бы его не попытаться перевербовать.

— А что, ваш зять специалист по этому делу? По некоторым моим данным, ни в школе, ни на работе в резидентуре он отнюдь не блистал.

Пермитин посмотрел на шефа снисходительно.

«За дурака держит!» — раздраженно подумал шеф.

Заместитель тем временем начал отвечать на вопрос:

— Сейчас, когда из-за случайности все кончилось, так и не начавшись, мне трудно сказать однозначно, был бы какой-то результат или нет. Разведка — не математика, все не просчитаешь заранее…

— А убийство женщины?

— Ну это полная ерунда!

— Знаете, Эдуард Геннадиевич, вы по поводу Андриевского выступаете у меня уже второй раз, и вашу точку зрения я изучил досконально. Пора послушать самого Юрия… Владимировича, кажется?

Пермитин хотел что-то сказать, но шеф, приподняв ладонь, остановил его и нажал одну из кнопок селекторной связи.

— Николай Алексеевич?

Потом взглянул на заместителя хитро и нажал еще одну кнопку, так что голос собеседника стал слышен громко и отчетливо.

— Николай Алексеевич?

— Да.

— Добрый день!

— Здравствуйте.

— Пришлите ко мне, пожалуйста, Андриевского.

— Не имею возможности, товарищ генерал-лейтенант.

— Почему?

— Так нет Андриевского.

— Где он?

— В отъезде.

— По служебной надобности?

— Я никуда не посылал! — немного испуганно и торопливо сказал начальник отдела.

— Кто послал?

— Не могу знать. Пермитин сказал, что он в курсе, что все в порядке.

— Разве Пермитин курирует ваш отдел?

— Нет, но…

— Андриевский у вас отпрашивался, писал какой-то рапорт?

— Никак нет. Вы же знаете!..

— Ничего не хочу знать! Ставьте Андриевскому прогулы, и впредь чтобы такого не было, иначе накажу вас. Понятно?

— Так точно! — выдохнул тот.

— Тогда всего доброго!

Шеф разведки выключил селектор и взглянул на своего строптивого заместителя.

Пермитин был удивлен и очень встревожен. Впервые в его присутствии начальник показал зубки, причем показал достаточно квалифицированно.

— Эдуард Геннадиевич, на этом наш сегодняшний разговор заканчивается. Надеюсь, вы все поняли? Если ваш зять завтра не прибудет ко мне для беседы, последуют оргвыводы в отношении обоих. Вы поняли?

Пермитин с трудом сглотнул вдруг вставший в горле комок и произнес:

— Да… но он не успеет.

— Вот уж не поверю! Перспективный сотрудник, взявшийся перевербовать суперагента ЦРУ, должен успеть к назначенному сроку. Понимаете? Иначе его вышибут со службы с такой сопроводиловкой, что бедняга не устроится дворником даже в посольство республики Зимбабве! У меня все!

Та же мумия, только согнувшаяся и, казалось, еще более усохшая, молча поднялась, вышла и тихонько прикрыла за собой двери.

Начальник внешней разведки, донельзя довольный своей победой, с энтузиазмом придвинул к себе папку с последними сводками. Он не знал, что через минуту радость сменится злобой и отчаянием, потому что заботливой рукой помощника на самый верх будет положена самая важная на сегодняшний день информация о провале в Канаде крупного российского резидента, внедренного в эту страну еще в тысяча девятьсот пятьдесят шестом году…

Самолетом до Минеральных Вод мы летели все вместе, но по документам представляли две совершенно разные группы людей. Константин Дмитриевич Меркулов и я со своим коллегой из военной прокуратуры Георгием Ефремовым — мы трое представляли самих себя, хотя задачи были немножко разные. Костя летел, чтобы проверить общее состояние дел с законностью во взрывоопасном регионе, заодно поискать своего потенциального зятя Валерия и конечно же проследить, чтобы никто не чинил препятствий в работе следственной бригады. Я приперся на воды в разгар мертвого сезона известно по какой причине, а Ефремов должен был мне помогать и заодно узнать о судьбе посланных в Грозный со Скворцовым пятерых «ангелов ада». Вернее, уже четырех. Дмитрий Каратаев, позывной Крот, залечивает в больнице сотрясение мозга. Сам виноват: учили воевать под землей, так какого черта на крышу полез!

Слава Грязнов, Олег Величко и Дина Ткачева приехали нелегалами. По документам они — сотрудники неких различных газет и журналов, посланные освещать очередной кризис на просторах СНГ. Выглядели они весьма колоритно и старательно входили в роли. Слава — этакий газетный волк, увешанный фотоаппаратами, частично изъятыми, кстати, у Федулкина. Очень кстати подошло длинное кожаное пальто. Мэтр, повидавший мир, любящий рюмочку, снисходительный к газетным щенкам, у которых есть наглость и хватка, но нет опыта. А молодежь ведет себя соответственно: хлещет пиво, целуется… Я не старый ханжа, но поцелуи у них, кажется мне, совсем не наигранные. Против любви как таковой ничего не имею, но опыт свидетельствует — влюбленные беспечны. Впрочем, может, я ошибаюсь…

Мы долго думали с Костей о том, стоит ли включать в состав группы Дину Ткачеву. В конце концов решили вопрос положительно: какие бы мысли ни вертелись в ее голове, девушка будет под присмотром двух достаточно опытных людей. На это мы рассчитывали, подготавливая на Дину документы. На это нам остается надеяться.

Согласно разработанному плану, мы выполняем задачу двумя командами. Костя, я и Ефремов ведем поиск Андриевского открыто, с привлечением сил федеральных войск и частей МВД, если понадобится. С точки зрения охотников, наше дело — загонять зверя. Работа шумная и безопасная. У наших журналистов функции иные — Дина приводит их к дому, где Андриевский будет искать деньги. Там, в укромном месте, они ждут красавчика. В непосредственной близости от них переодетые под местных жителей жесткие парни из группы захвата. Связь через радиотелефон.

Я хотел идти с ними, со Славой и Олегом. Но Костя меня не пустил.

— Тебя не поймут, — сказал он мне. — «Важняк» при генпрокуроре не должен бегать за бандитами в компании с оперативниками! Твое дело расколоть подозреваемого и превратить его в обвиняемого, если, конечно, уверен, что перед тобой жулик. Неужели ты сомневаешься в том, что я сделаю ребятам мощнейшее прикрытие?

Нет, я не сомневался, но хотелось избавиться от душевного дискомфорта, а средство для этого было только одно — пойти со Славой и Олегом в мятежную столицу. Я молил Бога, чтоб Андриевский попался нам здесь. Но если учесть, что у Юрия Владимировича было несколько дней форы, шансов на такое везение было мало.

В самолете, что спецрейсом перебросил нас из Москвы на Северный Кавказ, мы были одной компанией, обсудили все, что считали нужным, поговорили о ходе предстоящей операции, выпили по рюмочке за успех нашего дела. А выходили из самолета уже как посторонние, даже чурающиеся друг друга люди. Нас с Костей встречали чины из МВД, Славину группу не встречал никто, только белая «Лада» с синей надписью на боку «Пресса» ждала их, припаркованная возле аэровокзала.