Джон Кризи - Инспектор Уэст сожалеет

— Не видел, — ответил Меллор.

— Хорошо, Меллор, покажите Гарденеру куда пройти, чтобы одновременно были видны обе дороги. Гарденер, вы сможете узнать мистера Келема?

— Да, сэр.

— Дайте знать Меллору, если вы увидете, что он выезжает из дома по другой дороге, — распорядился Уэст. — Меллор, вы можете рассказать Гарденеру, кого мы еще разыскиваем. Водитель, поворачивайте к дому. Нет, нет, к этому дому, пожалуйста.

Это был довольно симпатичный дом из красно-желтого кирпича с красной черепичной крышей с коньком. Роджеру никогда не приходилось видеть миссис Келем, и он удивлялся, почему она совсем не появляется в Лондоне. Келем как-то сказал, что у нее слабое здоровье. По-видимому, действительно какое-то очень серьезное заболевание так долго удерживало ее в стенах дома.

Роджер, отдышавшись, позвонил у входа.

Дверь отворила молоденькая горничная.

— Мистер Келем у себя? — спросил Уэст.

— Он занят, сэр, — ответила девушка.

Она отступила в сторону, давая Роджеру возможность войти, и справилась, как доложить о нем. Он уже хотел было протянуть ей свое удостоверение, но в это время наверху послышался какой-то гудящий голос. Он быстро поднял голову. Дверь полуоткрылась, и он отчетливо услышал:

— Даю тебе слово, Энди, это не годится, никуда не годится.

— Не думаю, — раздался спокойный голос Келема.

Дверь затворилась. Девушка вопросительно смотрела на Уэста. Тот спохватился и назвал первое пришедшее на ум имя:

— Гарденер, Джордж Гарденер. Я по поручению мисс Фейн.

— Пожалуйста, присядьте, сэр. Я скажу мистеру Келему.

Машинально следуя взглядом за ее легкими шагами по широкой лестнице, Роджер вдруг подумал, что этот гудящий голос, вероятнее всего, принадлежит тому самому толстяку, встречи с которым он так жаждал.

Горничная вскоре вернулась.

— Мистер Келем будет занят еще минут двадцать, вы сможете подождать его?

— Конечно, благодарю вас, — ответил Роджер.

Он приметил, в какую дверь вошла девушка, и поспешил перейти в противоположный угол. Если бы Келем или его посетитель, любопытствуя, кто пришел, выглянули в дверь, то они вряд ли смогли бы увидеть его. И действительно, дверь чуть приоткрылась. Роджеру показалось, что он слышит шепот. Потом дверь захлопнулась, но через несколько минут отворилась вновь, и Роджер увидел начищенные до блеска ботинки. Кто-то шел на цыпочках к перилам лестницы, видимо, намереваясь как можно быстрее и бесшумнее сойти вниз.

Роджер медленно опустился на стул, спиной к лестничной площадке, так, чтобы Келем или таинственный посетитель не смогли узнать его. С площадки донесся едва слышный шорох, а затем шепот

— Черт побрал бы этого парня. Вон он, сидит внизу.

Дверь снова закрылась. Роджер вскочил, оглянулся и, убедившись, что никто не следит за ним, неслышно бросился вверх по лестнице.

Он подошел к самой двери.

— Говорю тебе, я никогда не слышал об этом типе! Гарденер? Грйзельда не знает никакого Гарденера. Я в этом уверен.

Это точно был голос толстяка.

— Ерунда, — раздраженно ответил Келем. — Возможно, этот человек получил от нее записку…

— Ага! Значит, от толстяка она удрала, — резюмировал Уэст.

— Я должен выяснить, кто это, — твердо заявил Келем. Дверь распахнулась, и на пороге появился Келем. Он тотчас же узнал Роджера, и тот заметил, что на лице хозяина дома удивление сменилось испугом. Наступила напряженная тишина. Роджер с самым непринужденным видом пожелал хозяину дома «доброго утра».

— Что это значит? — возмутился Келем. — Насколько мне известно, вы назвались Гарденером, инспектор?

Вдруг около окна на стене зашевелилась огромная тень и раздался какой-то шум, сильно напоминавший взрыв. Роджер, решивший во что бы то ни стало увидеть толстяка, минуя испуганного Келема, ворвался в комнату. Он заметил, что дверь, очевидно, ведущая в соседнюю комнату, тихо приоткрылась. Потом щелкнул замок.

— Уэст! — закричал Келем.

— Извините меня, — едва успел сказать Роджер и выскочил в коридор. Он захлопнул дверь и остановился, прислушиваясь, как Келем двигается по комнате, и не спуская глаз с другой двери в коридоре. Вот она начала потихоньку отворяться. Роджер прижался к стене. Щель стала шире, и толстяк выглянул в коридор.

— Мистер Александр! — раздался требовательный шепот Келема.

Толстяк вздрогнул, но Роджер быстро прыгнул вперед и успел протиснуть ногу между дверью и стеной и помешать тому захлопнуть дверь.

Из первой двери показался встревоженный Келем. Чудовищно толстый Александр, не сводя глаз с Роджера, медленно отступал назад.

— Вам еще не надоело играть в прятки? — спросил Роджер.

— Кто, кто этот человек? — послышался голос толстяка. — Энди, почему ты позволяешь подобным типам так распоясываться в твоем доме? Может быть, я ошибаюсь, но этот малый не имеет права находиться здесь. Он нарушил границы твоего владения…

По мере возвращения к нему самообладания голос толстяка становился все более зычным. Роджер против воли восхищался такой находчивостью.

— Вы знаете, кто я такой. — сказал Роджер. — Да и я не забыл урока, который вы дали мне прошлой ночью, мистер Александр!

— Инспектор, я должен попросить вас немедленно удалиться, — сказал Келем. — И я буду жаловаться вашему начальству на ваше неоправданное вторжение в мой дом.

— Давай прежде спросим у него, почему он обманул тебя, сказав, что принес известие от мисс Фейн, — перебил его толстяк.

Протянув руки к Роджеру, он двинулся вперед. Губы его вдруг полуоткрылись, и лицо приняло выражение робкой надежды.

— Мой дорогой сэр, умоляю вас сказать правду! — у него даже перехватило дыхание. — Умоляю, будьте совершенно откровенны. Есть у вас новости о моей племяннице? Скажите, где Гризельда Фейн?

— Я сам очень хотел бы знать это, — ответил Уэст.

— Значит, она пропала, она пропала, бедная девочка, — воскликнул Александр, но сразу же овладел собой. — Этого я и боялся. Безрассудное дитя, иной я ее не помню! Всегда упрямится, не хочет повиноваться. Бедное, бедное дитя. Мое сердце скорбит о ней.

Келем нахмурился и взглянул на Роджера, как бы говоря, что от мистера Александра ожидать благоразумия трудно.

— Инспектор, а что привело сюда вас? — спросил он.

— На меня напали двое людей. Они отняли бумаги Гризельды, изъятые мной из ее комнаты. Я преследовал их вплоть до этого дома.

— До этого дома? — воскликнул Александр. — Вот проклятые дураки!

— Согласен с вашим мнением. А вы велели им ехать в другое место, не правда ли? — спросил Роджер с самым наивным видом.

Позднее он каялся, хоть и на одну минуту, что утратил бдительность. Виною такой беспечности было его ликование.