Джон Сэндфорд - Глаза убийцы

И никакой роскоши, доктор. Никакой науки. Просто сделай это и уйди.

Он шагал по комнате. Казалось, ноги находились в другой стране, в то время как разум напряженно работал. Если все пройдет удачно, то проблем не должно возникнуть… Но необходимо проверить пистолет. Съездить в Висконсин, сделать пару выстрелов. Он не стрелял уже несколько лет — после путешествия в Нью-Мексико. Оружие он купил в Техасе, удачная сделка с ковбоем в Эль-Пасо, пьяницей, которому требовались деньги. Не слишком хороший пистолет — «кольт спешиал» тридцать восьмого калибра, но в данном случае вполне подходящее оружие.

Придется стрелять… что ж, он рискнет. Если у нее есть радио… Возможно, четыре часа даже лучше. Оба будут дома, а соседи, скорее всего, еще не вернутся с работы.

Он ходил по комнате, обдумывал детали, готовился, а легкая доза пи-си-пи то выталкивала его в другие реальности, то возвращала обратно.

В полночь, когда сопротивляться Красавцу уже не осталось сил, он проглотил пару таблеток экстези. Наркотик запылал в его крови, соединился с пи-си-пи, и Беккер начал танцевать, кружась по толстым коврам. Он улетел далеко-далеко…

Когда Беккер вернулся, он обнаружил, что полураздет. Его грудь тяжело вздымалась. Что теперь? Он был смущен. Что делать? Потом появилась идея. Конечно. А если завтра что-то пойдет не так (маловероятно, но возможно; он был уверен в себе, но не преувеличивал свои силы, понимая, что неудачи случаются), тогда он упустит шанс. Беккера охватило возбуждение, у него дрожали руки, когда он быстро одевался и спешил к машине. До больницы было всего десять минут езды…

Он на пять минут задержался в лестничном колодце.

Сначала Беккер зашел к себе в кабинет, проглотил еще одну таблетку экстези для получения творческой искры и усиления интуиции, а метамфетамин для обострения восприятия. Затем переоделся в комбинезон. Чистый хлопок приятно холодил кожу, касался, не раздражая, груди, подмышек и бедер, точно накрахмаленные простыни, и удовольствие от этих прикосновений усиливало действие наркотиков.

Потом Беккер торопливо вышел из кабинета, изо всех сил стараясь не бежать. Он больше не мог ждать. Беккер прокрался по лестнице, сдерживая рвущийся наружу смех. Внутри его все пело от радости. Впрочем, он сохранял осторожность. Даже если его и увидят, ничего страшного не произойдет. Но если он сумеет пройти никем не замеченным, будет лучше.

Поднявшись на нужный этаж, он осторожно приоткрыл дверь, чтобы взглянуть на пост медсестер, расположенный в пятидесяти футах дальше по коридору. Он не выпускал ручку двери: если кто-то неожиданно появится, он сделает вид, что как раз собирался ее открыть.

Медсестра минут пять разговаривала по телефону и смеялась, а он смотрел на нее и проклинал: наркотик блуждал в его крови и толкал к Сибил. Он сдерживался, но не знал, насколько у него хватит сил.

Наконец-то. Девушка, продолжая улыбаться, повесила трубку, села и повернулась к Беккеру спиной. Он открыл дверь и быстро вошел в коридор; теперь медсестра уже не могла его увидеть. Он двигался бесшумно, хирургические туфли приглушали звук шагов, когда он направился в палату Сибил.

На мониторе была текстовая программа. Беккер нахмурился. Сибил не могла ею пользоваться. Он подошел к кровати и в тусклом свете наклонился над консолью процессора, стоящего слева. Он повернул голову пациентки и увидел, что на ней надет переключатель. Посмотрев на экран, при помощи клавиатуры он перевел курсор на «Выбор» и нажал «Ввод». Появилась дюжина файлов. У девяти были названия, у трех — только номера.

Беккер выделил первый файл и тут понял, что женщина пришла в себя. В ее темных глазах плескался ужас.

— Время пришло, — прошептал он.

Наркотики ревели в его крови, и Беккер наклонился к Сибил, чтобы заглянуть ей в глаза. Она опустила веки.

— Открой глаза, — сказал Беккер.

Женщина никак не отреагировала.

— Открой…

Она не повиновалась.

— Открой глаза… Сибил, я должен узнать, что ты увидишь в конце; мне необходимы твои реакции. Твои глаза должны оставаться открытыми. — Он нажал на клавишу. — Я просматриваю твои файлы, Сибил.

Она тут же быстро, почти инстинктивно, открыла глаза.

— Ах вот оно как! Значит, мне стоит на них взглянуть…

Взгляд женщины метался от Беккера к экрану. Он перевел курсор на первый файл без названия и нажал на «Ввод». На экране появились две буквы: «МБ».

— Ты ведь не имела в виду Майкла Беккера? — спросил он, стер запись и вошел в следующий файл. «УБИ». Эти буквы он также удалил. — Ты оставила здесь маленькое сообщение? Неужели ты думаешь, что они бы его поняли? Конечно, если бы прошло еще несколько дней, тебе бы удалось что-нибудь добавить.

Беккер открыл последний файл. «МЕНЯ».

— Что ж, и с этим мы покончим.

Он быстро стер короткое слово.

— Ну, — сказал Беккер, поворачиваясь к жертве, — мне удалось убедить тебя держать глаза открытыми?

Она опустила веки.

— Время пришло, — сказал он. — И на этот раз мы дойдем до конца. Все будет по-настоящему, Сибил. До самого конца…

Он подошел к двери и выглянул в коридор. Никого. Темные, влажные глаза женщины следовали за ним. Подняв брови, Беккер закрыл ладонью ее рот, а большим и указательным пальцами аккуратно зажал нос. Она опустила веки. Тогда Беккер указательным и средним пальцами другой руки приподнял их. Секунд пятнадцать ее взгляд оставался совершенно неподвижным. Затем глаза заметались в поисках помощи. Грудь начала дрожать, взгляд остановился, и теперь она смотрела куда-то в сторону. Глаза Сибил засияли.

— Что там? — прошептал Беккер. — Ты видишь? Что? Что?

Она не могла сказать. В самом конце глаза закатились, а зрачки исчезли, но сияние осталось…

— Да? — произнес женский голос.

Беккер испугался, отпустил нос жертвы и отступил от постели. Волосы у него на затылке встали дыбом. Беккер отчаянно дрожал, он с огромным трудом контролировал себя. Она была так близка. Так близка.

— Э-э-эй?

Едва дыша, Беккер подошел к двери и выглянул наружу. Отсюда он видел часть столика, за которым сидели медсестры. И больше ничего. Затем он вновь услышал женский голос, доносящийся из соседней палаты:

— Вы меня звали, миссис Лейми?

Беккер рискнул, пересек коридор тремя большими шагами и проскользнул в дверь, позволив ей захлопнуться под собственной тяжестью. Оказавшись на лестнице, он начал быстро спускаться, перешагивая сразу через две ступеньки. Снова раздался голос медсестры:

— Да?

Должно быть, она что-то увидела или почувствовала. Беккер мчался по лестнице, легкие туфли гасили звук его шагов. Он открыл дверь на свой этаж и в последний раз услышал далекий голос:

— Да?

Десять секунд спустя Беккер уже сидел в своем кабинете, заперев дверь на ключ и выключив свет. Он тяжело дышал, сердце отчаянно колотилось в груди. Теперь он в безопасности. Ксанакс поможет успокоиться. Беккер торопливо проглотил две капсулы и замер в темноте. Он немного подождет. Переоденется. Экстези снова подчинил его себе, и он улетел…