Алексей Макеев - Ментовская крыша

– Ты нас не просвещай тут! – сердито оборвал его Крячко. – Пентиумы вспомнил! Ты про дело говори!

– А я про что? – обиделся Ролан. – Я просто образно, чтобы суть показать. А проблемы у "Индиго" были, конечно. Они по-настоящему раскрутились года три-четыре назад. Бабки хорошие пошли, реклама, то-се… Не знаю уж как Передок до сих пор эти дела решал, а только года три назад на него наехали. И хорошо наехали!

Гуров обменялся взглядом с Крячко и спросил:

– Кто наехал?

– Можно я закурю? – попросил Ролан и, не дожидаясь согласия, зажег сигарету. Задумчиво выпустив к потолку струю дыма, он глубокомысленно сказал. – Вопрос, конечно, интересный… Но я, господа, там за углом не стоял и за достоверность информации отвечать не могу. Но мне говорили осведомленные люди, что наехала на "Индиго" банда Геры – припоминаете такого?

– Ну, допустим, припоминаем, – сказал Гуров. – Был такой отморозок. Пытался взять под контроль чуть ли не всю восточную часть столицы. Но ведь он очень недолго царствовал. Надорвался. По-моему, его даже наши в перестрелке убили?

– Совершенно верно изволили заметить! – подхватил Ролан. – Так и было. И слово очень точное нашли – именно надорвался. Договариваться Гера ни с кем не умел, оттого и погорел, бедняга. На него многие зуб имели, и там не только ваши люди поработали. Но самого Геру и штаб его – это точно менты положили. Короче, ничего от него не осталось. Если и есть еще в Москве те, кто с Герой шустрил, то они предпочитают насчет этого помалкивать. Заново биографию пишут, как говорится…

– Ну и что же получается? – иронически поинтересовался Крячко. – Говоришь – проблемы у "Индиго", а, выходит, единственную проблему и ту сразу же порешили!

Ролан развел руками.

– А я, господин полковник, говорю только что знаю! Вы спросили, кто наезжал, – я ответил. Наезжал Гера, и круто наезжал. Чуть ли не переписать на себя фирму хотел. А потом, когда его замочили, все улеглось. С кем уж там потом Передок договаривался – я не знаю. Конечно, вряд ли он без "крыши", но дальше все тихо решалось, полюбовно, напоказ никто не работал.

– Так-так, – сказал Гуров. – Это все интересно, конечно. А посвежее никаких новостей об "Индиго" у тебя нет?

– Откуда? – удивился Ролан. – Мне, если честно, от этого "Индиго" ни холодно, ни жарко, господа начальники. Моя специфика деликатная, полнейшего доверия требует, а какое же может быть доверие между мной и, допустим, Передком, когда мы друг друга как облупленных знаем?

– Ты одного Передка знаешь? Или еще кого-то? – поинтересовался Крячко. – Вот зам у него есть – Елисеев, в которого в начале лета стреляли.

– Опять началось, значит? – сделал большие глаза Ролан и сокрушенно вздохнул: – Слышал я, слышал, что снова передел собственности затевается! Неймется людям!.. Большие деньги, они голову сильно туманят – похуже "дури" всякой! Вам, государевым людям, этого, может быть, и не понять, а тот, кто понюхал большие деньги…

– Опять культпросвет разводишь! – перебил его Крячко. – Ты конкретно по списку. Елисеева знаешь?

– Этого нет, – сказал Ролан. – Я всю Москву знать не могу. Всю Москву даже Лужков не знает.

– И про новый наезд на "Индиго" ничего не слышал? – недоверчиво спросил Гуров.

– А точно был наезд? – озабоченно поинтересовался Ролан, перебрасывая сигарету из одного угла рта в другой.

– Значит, так, – ласково проговорил Крячко, протягивая руку и ловко выдергивая дымящуюся сигарету из губ Ролана. – Можешь и дальше ломать комедию – мы с удовольствием посмеемся… – Он старательно раздавил окурок в пепельнице и отряхнул пальцы. – Посмеемся, а потом все вместе поедем на Петровку…

– Стоп, господин полковник! – быстро сказал Ролан. – Комедия – не мой жанр. Вы меня не так поняли. К сожалению, люди больше всего страдают от взаимонепонимания, а, казалось бы, так просто сделать шаг навстречу друг другу… Я готов сделать этот шаг. Просто иногда меня подводит память – возраст, ничего не поделаешь… И потом, я сейчас веду не такую активную жизнь, меньше встречаюсь с людьми, многое просто проходит мимо меня. Но я постараюсь навести справки, господин полковник. Честное слово! Вы же понимаете, что про такие дела не кричат на каждом углу.

– Когда ждать звонка? – строго спросил Крячко.

– Я не стану тянуть ни одной минуты! – заверил Ролан. – Только уж вы позвольте не связывать себя жесткими сроками, господин полковник, – дело, сами понимаете, тонкое. Но, как только у меня в руках окажется достоверная информация, я тут же свяжусь с вами, клянусь горячо любимой мамой! Надеюсь, вам не приходится платить за входящие звонки? – заботливо закончил он.

– Ты слышал этого артиста? – обратился к Гурову Крячко. – Его наши денежки волнуют! Лучше бы подумал о своем будущем!

– С тех пор как мы с вами познакомились, господин полковник, – льстиво сказал Ролан, – я ни о чем другом уже и не думаю. Вы заставили меня взглянуть на жизнь другими глазами. Я нисколько не преувеличиваю. Вы открыли мне эти самые глаза!

– Я тебе их и закрою, – пообещал Крячко. – Если ты не сообщишь мне, кто положил глаз на "Индиго".

– Не сомневайтесь, – с жаром сказал Ролан. – Вам не придется брать этот грех на душу. Я приложу все силы. Через недельку… Нет, гораздо раньше! Буквально через два-три дня я дам вам знать.

– Ну, смотри! – погрозил пальцем Крячко. – Я тебя предупредил!

– Тогда, наверное, не будем терять времени, господин полковник? – деловито произнес Ролан, резво поднимаясь и отвешивая в сторону Гурова что-то похожее на светский полупоклон. – Тогда я немедленно приступаю к работе! Единственная просьба – нельзя ли немножко подъемных? Какую-нибудь чисто символическую сумму… Придется встречаться с людьми – представительские расходы, то-се, сами понимаете…

Крячко с видом глубочайшего изумления посмотрел на Гурова и возмущенно сказал:

– Ты что-нибудь слышал? Да он просто смеется над нами! Подъемных ему захотелось! Что он такое вообразил – что мы с тобой владеем золотыми копями? – Он обернулся к почтительно застывшему Ролану. – Да знаешь ли ты, что господин полковник в силу финансовых затруднений уже вторую неделю машину отремонтировать не может? И у тебя еще хватает дерзости озвучивать такие бредовые идеи?

– Беру свои слова обратно! – заявил Ролан. – Сказал безо всякой задней мысли, господин полковник. Совершенно забыл, в каком бедственном положении находится сейчас наша милиция! Просто сердце кровью обливается, когда вспоминаешь о таком, не побоюсь этого слова, беспределе! Государственная политика в этом вопросе может вызывать в лучшем случае недоумение, вы со мной согласны?

– Вот так он и морочит голову доверчивым гражданам! – со вздохом объяснил Гурову Крячко. – Может трепать языком на любые темы. А под шумок вытягивает у простаков подъемные – и далеко не символические, между прочим!