Николай Леонов - Коррупция

Когда он вернулся домой, то вместо Юрия Петровича обнаружил короткую записку: «Благодарю, почувствовал себя плохо, уехал лечиться». Читая, Волин лишь удивился телеграфному стилю, обрадовался, что постоялец съехал, – надобность в Лебедеве уже отпала. Но, получив информацию о ночных событиях, Референт призадумался. Неужели старый лис о готовящейся облаве пронюхал? Захваченные розыском уголовники знали лишь Лебедева, и хорошо, что он испарился, лучше бы до самого крематория. Сегодня Волину предстояла самая опасная, решающая стадия операции. Взять из камеры хранения чемодан с наркотиками, передать по назначению и получить валюту.

Когда Патрон назвал вокзал, номер камеры и шифр, Волин недовольно поморщился, мол, старо, как мир. Но хозяин резонно ответил, что как только в стране откроют частные банки, будем пользоваться персональными сейфами, а сейчас потерпим. Волин не возражал, он понял: миллионы Корпорации неведомыми путями попали в руки Патрона, и сейчас, скорее всего, уже ушли в иной адрес.

«Меня это не касается, – решил он, – главное – получить валюту, я там решим, кто танцует, а кто музыку заказывает».

Около года назад четверо здоровенных наглых парней схватили Руслана Алексеевича и, угрожая паяльником, потребовали десять тысяч – большую сумму они не могли выговорить. Волин для дела всплакнул, деньги отдал и распорядился по команде – тогда ею руководил Веселов. Через три дня главарь грозной «шайки» вернул деньги, долго просил прощения. Волин не претендовал на оригинальность, сказал, мол, Бог простит. За прошедшее время Волин несколько раз прибегал к услугам незадачливых рэкетиров, отметил, что щенята быстро взрослеют, обрастают плотной шерстью и в случае необходимости могут не только лязгнуть зубами, но и схватить за горло. Д'Артаньян и три мушкетера, так называл их Волин, не имели контактов в его окружении, что и послужило решающим фактором при выборе исполнителей. А они были совершенно необходимы: Волин твердо решил – все время, пока он занимается с наркотиками и валютой, сыщик Гуров должен находиться под амбарным замком.

Референт встретился с главарем, назвал место и время, дал фотографию Гурова.

– Ни в какие переговоры не вступать, не калечить, в случае крайней необходимости оглушить, держать до двадцати четырех. После захвата позвонить, – сказал Волин, вручил аванс – тысячу, гарантировал по окончании еще пять.

Получив такие деньги, главарь не обрадовался, а насторожился: существовал примерный прейскурант на услуги, а зазря лишнего никто не платит. Прикинув на ладони вес упакованных червонцев, главарь спросил:

– Он вооружен?

Волин любил бесплатные каламбуры, потому ответил:

– И очень, очень опасен. А за просто так, от жалости, подают лишь на паперти.

– С ним может быть охрана?

– Исключено. Он придет один. Только не обольщайся, парень. Обещаю, все деньги отработаешь сполна, еще и добавок просить придешь.

– Не пугай. Видели разных! – главарь сел в «шестерку» и укатил.

«Ну, дай тебе Бог, – подумал Референт, направляясь к своей машине, которую оставил на параллельной улице. – Кто мне мешал обмолвиться, что если клиент начнет „выступать“, а это, конечно, неминуемо, проломить ему башку к чертовой матери. Но нельзя, – одернул себя Волин, – нельзя, хотя оставлять Гурова в живых – безумие. Можно, конечно, заказывать похищение или убийство. Но для заказного убийства парни не годятся, сыпанутся на чем-нибудь и пропишут меня в тюрьме за подстрекательство в убийстве. Нет, все я сделал правильно».

Через час Гуров подсел в «вольво» к Волину, вежливо поздоровался, хлопнул Дениса по плечу и сказал:

– Привет, Дэник! Привык возить буржуев?

– А ты, Лев Иванович, привык ловить своих жуликов? – усмехнулся Денис, мягко разгоняя мощную машину. – Нравится – не нравится, каждый зарабатывает, как умеет.

– Ты, Сенека, не гони, – сказал Волин, – мы со Львом Ивановичем сейчас поговорим, и ты к его машине подкатывай. Значит, дела такие, – он повернулся к Гурову, – мое начальство убыло в командировку, теперь я штурман и капитан. Сегодня я познакомлю вас с одним иностранным человеком, который примет вас с Дэником в Вене. Личное знакомство всегда надежнее писем и всяких дурацких паролей.

– Безусловно, – согласился Гуров.

– На Ленинградском шоссе, за Войковской, есть уютное кооперативное кафе «44». В восемь часов. Договорились?

– Хорошо.

– Денис, останови, мы пройдемся, – сказал Волин и первым вышел из машины.

Гуров сжал плечо Сергачева, тот понимающе кивнул.

– Вам, конечно, уже известно, – Волин взял Гурова за руку. – И как понимать?

– Философски, – ответил Гуров, – жизнь вообще следует воспринимать философски, иначе инфаркт. А вы полагали, если подполковник Гуров в отпуске, связался с Корпорацией, то МУР закрыли на ремонт или переучет? Вы с ума посходили, притащили в столицу вооруженных бандитов, да еще накануне сессии Верховного Совета!

– Накладки бывают и на более высоком уровне, – миролюбиво ответил Волин. – Но арест наших боевиков произошел не без вашего участия, я убежден. Собака не может равнодушно видеть кошку, такова жизнь, и вы абсолютно правы, пора становиться философом. Вы принесли паспорт?

– Пожалуйста, – Гуров протянул свой паспорт.

– Отлично, – Волин положил паспорт в карман. – Вы продолжаете считать, что братские могилы хороши лишь для неизвестных солдат?

Гуров не ответил, со скучающим выражением ждал продолжения.

– Отлично, – повторил Волин. – Значит, никаких фортелей против меня выкидывать не станете. Вы придете на встречу?

– Обязательно.

– Тогда до скорого, – Волин кивнул и уехал. Ему очень хотелось спросить, куда пропал Юрий Петрович Лебедев, но Волин сдержался, понимая, что либо сыщик ничего не знает, либо просто не ответит.

Гуров вернулся на квартиру приятеля, переговорил с Орловым, затем с Денисом, предупредил, что ребята должны приехать к месту встречи примерно за час, объяснил, как следует себя вести в дальнейшем, и лег отдыхать. Очень хотелось поговорить с Ритой и Ольгой, но он опасался, что может потерять душевное равновесие и уверенность, которые ему сегодня, как никогда, необходимы.

Он даже вздремнул, затем принял душ и побрился, надел свежую рубашку, самый нарядный галстук, спрятал пистолет и документы. В карман положил лишь носовой платок и деньги.

Когда он миновал Белорусский вокзал и выкатился по мосту на Ленинградский проспект, с машиной Гурова поравнялся знакомый «вольво», коротко просигналил, далеко обогнал «Жигули» и, мигая подфарниками, начал останавливаться. За рулем «вольво» сидел незнакомый парень, Гуров понимал, что его просят остановиться, тоже мигнул сигнальной лампочкой, обозначая поворот, но не припарковался, напротив, выжал педаль газа и оторвался от незнакомца. Конечно, на трассе трюк «Жигулей» против «вольво» стоил три копейки, но в условиях города Гуров сумел проскочить светофор, влетел у «Сокола» в туннель и через несколько секунд уже остановился у кафе «44». Гуров запирал машину, когда подлетел парень на «вольво», выскочил из машины, матюгнулся и спросил: