Фридрих Незнанский - Последний маршал

Он очнулся, когда в нос начали засовывать раскаленные стержни. Впрочем, открыв глаза, он увидел, что это всего лишь ватка, пропитанная нашатырным спиртом.

Муса по-прежнему находился в коридоре гостиницы «Россия». Он сидел на полу, прислоненный спиной к стене.

«Ну я и влип! — было первой мыслью, пришедшей ему в голову. — Теперь не отвертеться…»

— Ага, очнулся, — сказал белобрысый омоновец, заметав, что Муса открыл глаза.

Снова ткнув кусок ваты ему в нос, он добавил:

— На, сам держи.

Дверь в комнату Рустама была широко открыта, и из нее доносились разговоры, то и дело входили и выходили люди, вспыхивала фотовспышка. Видимо, за дело уже взялась следственная бригада.

— Давай его сюда! — послышалось из комнаты, и омоновец схватил Мусу за рукав:

— Слышь? Это тебя.

Идти было очень больно. Они явно не ограничились несколькими ударами. Тело ломило так, будто оно только что побывало под гусеницами танка. К тому же омоновец подталкивал его дулом автомата, тыкая в самые больные места.

В комнате находилось шесть человек. Эксперты снимали отпечатки пальцев с дверных ручек, стаканов, подоконника. Остальные сидели за столом и рассматривали содержимое чемодана Рустама и сумочки убитой. По комнате расхаживал следователь, который, завидев Мусу, жестом пригласил его сесть на диван, а сам опустился в кресло:

— Фамилия?

— Мажидов.

Следователь многозначительно переглянулся с приведшим его омоновцем.

— Кем приходишься покойному?

Муса повертел саднившей шеей и произнес:

— Прошу обращаться ко мне на «вы».

Следователь мерзко усмехнулся, встал и неожиданно ударил Мусу по носу.

— Ты смотри, этот педераст будет мне указывать, что делать.

Кое-как остановив хлынувшую из носа кровь, Муса, сам удивляясь неизвестно откуда взявшейся смелости, медленно проговорил:

— Кроме тебя, я здесь педерастов не вижу.

Надо сказать, следователь тоже был ошарашен выступлением Мусы и поэтому, остановив жестом омоновца, который хотел уже добавить Мусе, продолжил:

— Отвечай на вопросы! Кем приходишься покойному?

— Братом.

— Родным?

— Да.

— Прописка есть?

Муса молча достал свой паспорт и протянул его следователю.

Тот, внимательно изучив штамп, вполголоса заметил:

— Понаехали, сволочи, — и вернул паспорт Мусе. — Когда Мажидов приехал в Москву?

— Несколько дней назад.

— Цель его приезда в Москву?

Муса молчал. Пока следователь снова собирался задать ему тот же вопрос, он лихорадочно соображал:

«Кто мог убить Рустама? Конечно, тот вчерашний человек. Как его зовут? Аничкин, кажется. Сказать им об этом? Нет. Тот может рассказать обо всем, и тогда меня обвинят в торговле оружием…»

— Цель его приезда? — уже громче спросил следователь.

— Не знаю… Погостить приехал.

— Заместитель Дудаева приезжает в Москву погостить в самый разгар войны? Ты мне давай тут зубы не заговаривай! Отвечай!

«Рустам общался еще с каким-то генералом. Он еще говорил, что «это наш благодетель» и «единственный честный среди русских». Его фамилия, кажется, Петров. Генерал Петров из ФСБ».

— Я хочу поговорить с генералом Петровым из ФСБ.

Следователь засмеялся:

— А может быть, тебе сюда самого Коржакова доставить? Чего мелочиться?

Муса посмотрел ему прямо в глаза.

— Я хочу видеть генерала Петрова.

— Отвечай на вопросы!

— Я не буду отвечать, пока мне не дадут возможности поговорить с генералом Петровым.

Резиновая дубинка с огромной силой саданула ему по челюсти, лишив Мусу почти всех передних зубов. Если бы он сидел не на диване, а на стуле, то наверняка сейчас свалился бы на пол.

Следователь схватил его за волосы и, наклонившись, зло произнес:

— Сейчас мы тебя тут пришьем и за это только благодарность получим. Понял?! Отвечай, зачем приехал Мажидов!

— Позвоните генералу Петрову.

После нового удара, который нанес Мусе следователь, его руку пришлось поливать перекисью водорода и йодом, а потом перевязывать.

— Свинья чернозадая! Ну все, — он кивнул омоновцу, — забирай его. После я с ним разберусь.

Омоновец схватил Мусу за локоть и грубо поволок к двери.

— Давай, давай, шевелись!

— Я хочу поговорить с генералом Петровым! — кричал Муса, изо всех сил упираясь и цепляясь за стоящую на дороге мебель.

Вдруг он увидел, что все присутствующие повскакивали со своих мест и встали навытяжку, повернув головы к двери. Даже омоновец ослабил свою хватку, и Муса, освободив руку, сумел стереть кровь с глаз.

В дверях стоял невысокий пожилой человек в генеральской форме.

Муса вышел из гостиницы примерно через час. Генерал Петров, подробно допросив его и выяснив, откуда ему знакомо его имя и что он знает о связях с Рустамом, отпустил Мусу на все четыре стороны. Допрос происходил в отдельной комнате, так что их никто не слышал.

Спрашивал Петров и про Аничкина. И, увидев, как по лицу чеченца пробежала гримаса, генерал тонко улыбнулся…

На прощанье Петров вручил ему свою визитную карточку, наказав «звонить в случае чего».

Муса ехал и думал о том, что теперь именно ему придется мстить за смерть, вернее, за убийство брата. Причем сделать это он должен был как можно скорее, чтобы убийцу не успели арестовать.

Муса вздохнул. Он с гораздо большей охотой предоставил бы право вершить правосудие милиции. Но по чеченским законам он обязан был взяться за оружие и истребить врага. Тем более Муса не мог и оправдаться тем, что не знает убийцу.

С другой стороны, общение со следователем заставило его вспомнить и о том, что все-таки он родился не где-нибудь, а в стране, где обид не прощают. Его избили, унизили, растоптали. И хоть Мусе и удалось избежать гораздо худших последствий, которые могли бы наступить, не появись генерал Петров в гостиничном номере, душа его горела огнем.

Когда он пришел домой, жена ужаснулась, увидев разбитое лицо, и прошептала:

— Брат приехал.

У Мусы голова пошла кругом. Утром смерть Рустама, и вот теперь опять брат…

Это был Салман — один из братьев Мажидовых, который работал прокурором Кызылкалинской области Чечни. Муса и Салман обнялись, поцеловались. Они не виделись довольно давно, но Муса сразу почувствовал, что приехал брат не с радостными вестями.

— Неделю назад убили Ахмеда и Эльдара.

Муса немного помолчал, а потом, глядя в сторону, проговорил:

— Сегодня утром застрелили Рустама.

Салман вздрогнул:

— Да, опасная работа у него была. Но его смерть хоть чем-то оправдана. А Эльдар и Ахмед просто по улице шли. Проезжал БТР, очередь из пулемета — и все. И ищи ветра в поле. Многие сейчас так в Чечне погибают…

Салман скоро ушел: он прилетел всего на полдня в составе какой-то делегации. На прощанье сказал Мусе: