Андрей Иванов - Письмо со свалки

Капитан зачерпнул варенье из розетки.

— Очень вкусно,— сказал он.

— А у нас еще ругают милицию! — посочувствовала оперативнику хозяйка.— Да когда я в институте об этой картине расскажу, мне не поверят!

— Кстати, как ваша учеба?

Таня пожала плечами.

— Учусь помаленьку.

— А где?

Девушка прищурилась.

— Вы невнимательны,— сказала она.— Я вам уже говорила, что учусь в Академии Культуры.

— Да, да, вспомнил. Вообще-то я очень внимателен.

— Это легко проверить. Вы обратили внимание, что на картине, которую вы принесли, в названии корабля допущена грамматическая ошибка?

— Вы в этом уверены? Я хорошо помню название «Цесаревич Александръ», но я не видел в нем ошибок.

Картина висела на противоположной стене. Изображенный на ней крейсер и его название были настолько мелкими, что с дивана их не было видно.

— Подойдите и посмотрите,— сказала Таня.

Ларин нехотя встал с дивана и подошел к холсту.

Оперативник внимательно рассмотрел картину.

— «Цесаревич Александр»,— прочитал он.

Капитан посмотрел на Таню.

— Ну и где ошибка?

Девушка подошла к картине и посмотрела на нее.

— Странно,— сказала она, прочитав название крейсера.— В слове «Цесаревич» была пропущена буква «в». Мы всегда смеялись над этой ошибкой.

— Наверное это реставратор исправил.

— Я только сейчас заметила, что она отреставрирована.

— Значит, это не я, а вы невнимательны.

Таня улыбнулась.

— Просто я все время смотрела на вас.

— Я не стою такого внимания,— заигрывая сказал Ларин.

Собеседники вернулись на диван.

— Расскажите мне, как вы нашли эту картину. Это ведь было нелегко?

— Не то слово! Пришлось не раз рисковать жизнью!

— Вы меня разыгрываете! — засмеялась Таня...

В тот день старшим лейтенантам Дукалису и Волкову удалось узнать, кто проживает на Колокольной улице в доме четырнадцать, квартира двадцать девять. Это был некто Викентий Андреевич Талызин, пятидесяти восьми лет.

— Интересно, чем этот старый кобель школьниц к себе заманивает...— рассуждая произнес Дукалис.

— Значит, есть чем,— резонно ответил Волков.

Разговор этот происходил в тот момент, когда оперативники на своих «Жигулях» направлялись к Талызину, чтобы поговорить с ним «по душам». Приехав на Колокольную милиционеры зашли в четырнадцатый дом и поднялись к двери, ведущей в двадцать девятую квартиру. Дукалис позвонил. Открылась дверь на цепочке. В проеме появился седой пожилой подтянутый мужчина в очках.

— Вам кого? — спросил он.

— Думаю, что вас,— мрачно сказал Дукалис.

Волков показал мужчине удостоверение.

— Мы из Угрозыска,— пояснил старший лейтенант.

Вид оперативников был настолько агрессивным, что хозяин квартиры не на шутку забеспокоился.

— Я думаю, вы ошиблись квартирой,— сказал он и попытался закрыть дверь.

Но не тут-то было! Дукалис мгновенно среагировал и ударом плеча в дверь разорвал цепочку. Попытка хозяина в одностороннем порядке прервать разговор взбесила оперативника. Он ворвался в квартиру и схватил пожилого мужчину за грудки.

— Слушай ты,— прошипел Дукалис,— мы за тобой уже давно наблюдаем. Знаешь, сколько за совращение несовершеннолетних дают?

Волков попытался утихомирить неуравновешенного коллегу.

— Спокойно, Толя,— сказал он.

Дукалис отпустил жертву.

— Скажите,— обратился к нему Волков,— вы Викентий Андреевич Талызин?

— Да. Может быть, вы все-таки объясните мне, в чем дело?

Вдруг дверь из комнаты в коридор отворилась. На пороге появилась Лена Соловец. Дукалис и Волков не рассчитывали ее сегодня здесь встретить. По их наблюдениям дочь майора появлялась на Колокольной по вторникам и четвергам. Сегодня была среда. Лена с нескрываемым удивлением посмотрела на коллег своего папы, которые не раз заходили в гости к Соловцам и были знакомы ей с детства.

— Здравствуйте,— сказала Лена.— Как вы сюда попали?

Оперативники переглянулись.

— Лена,— обратился к девочке Дукалис,— нам нужно серьезно поговорить.

Волков посмотрел на Талызина.

— Вы бы не могли подождать в комнате, пока мы поговорим? — сказал он ему.

Талызин вопросительно взглянул на Лену.

— Не волнуйтесь, Викентий Андреич,— сказала школьница,— это коллеги моего папы.

Хозяин квартиры вышел из коридора в комнату, закрыв за собой дверь. Оперативники обступили дочь Соловца. Они не знали, с чего начать.

— Лена,— обратился к девочке Дукалис,— что ты нашла в этом пенсионере?

Сообразительная школьница начала понимать, что происходит.

— Вас папа попросил за мной проследить? — спросила она.

— Ну... Допустим. Но это ничего не меняет...— промямлил Волков.

— Послушайте,— сказала Лена.— Я собираюсь этим летом поступать в Театральную Академию. Викентий Андреич преподает там сценическую речь. Сейчас он помогает мне подготовиться к вступительным экзаменам. Мы разучиваем басню, стихотворение и прозу.

Оперативники не знали, что сказать.

— Вы уже закончили? — раздался из-за двери голос педагога.

— Сейчас, Викентий Андреич,— ответила Лена.

Будущая абитуриентка посмотрела на милиционеров.

— Только папе ничего не говорите,— умоляюще сказала она — Он категорически против того, чтобы я поступала в Театральный! Обещаете?

Дукалис почесал затылок.

— Боюсь,— сказал он,— мы не сможем тебе ничего пообещать...

На следующий день майор Соловец и капитан Ларин после работы зашли в соседнее с отделением кафе пропустить по кружке пива. Они расположились за угловым столиком.

— Что-то ты, Андрюха, последнее время какой-то замученный,— сказал майор.

— У меня все никак из головы эта картина не выходит.

— Не понял. Ты же ее уже вернул хозяевам.

— Вернуть-то вернул, но Таня Михайловская говорит, что на картине до ограбления название корабля было с ошибкой, не хватало одной буквы. А на той, что я принес, все буквы на месте.

Соловец сделал большой глоток пива. Затем он вздохнул.

— Где эта твоя Таня учится? — спросил он.

— В Академии Культуры.

— Ну тогда все ясно. С этой культурой все с ума посходили. Знаешь, куда моя Ленка поступать собралась?

— Куда?

— В Театральный, на артистку.

— Серьезно?

— Думаешь я шучу? Еще от меня скрывала. Смотрю, она куда-то по вечерам пропадать стала. Думал, по мужикам пошла, а оказалось, к репетитору ходит, к экзаменам готовится..

Ларин засмеялся.

— А откуда ты узнал?

— Попросил Толяна со Славой за ней проследить, они на этого педагога и вышли.

— И что ты ей сказал?

— Сказал, что лучше бы пошла по мужикам,— отшутился Соловец.

Майор закурил.

— Так что ты этих студенток не слушай,— вернулся он к разговору о картине Михайловских.— Сходи лучше с этой Таней куда-нибудь. Глядишь, появятся другие темы для разговора.