Николай Леонов - Вышка для бизнесмена

– А чего к ним идти, когда батя сам сюда на всех парах мчится, да не один.

Гуров повернулся и увидел, что Василий Семенович с сыновьями, все с ружьями, быстрым шагом направлялись прямо к ним.

– Может, объяснишь, что происходит? – неласково спросил Задрипкин.

– Гуров, объясни ты, у тебя лучше получится, – попросил Гордей.

Лев в нескольких словах обрисовал ситуацию, и Василий Семенович возмутился:

– Эх ты. А еще полковник полиции, в МУРе работаешь. Что дочь от похитителей спас, за это тебе поклон земной, а что нам правды не сказала, это плохо, она нам раньше никогда не врала.

– Это я предложил сказать, что это были просто хулиганы, чтобы вас не нервировать, – объяснил Гуров – Я думал, что она у вас здесь отсидится, а я тем временем в городе во всем разберусь. Кто же мог предположить, что они сюда заявятся?

– А ты что молчал? – Василий Семенович повернулся к Гордею.

– Это я ему запретил с этой же целью, – перевел стрелки на себя Гуров.

– Значит, ты и Елену к себе решил перевезти, потому что думаешь: у тебя она в безопасности будет? Отцу ее родному и братьям не доверяешь, значит? – очень нехорошим тоном спросил Задрипкин.

– Угомонись, батя, и рассуди сам, – примиряюще попросил Гордей. – Врага своего я пока не знаю, но уже понял, что человек он подлый и изобретательный. Вот ты говоришь, что вы все Аленушку защитите. А ты представь себе, что ферму подожгут. Вы все ее, конечно, тушить броситесь, скотину выпускать и все в этом духе, потому что на помощь соседей вам рассчитывать не приходится – дом-то на отшибе стоит, на них огонь не перекинется, значит, им бояться нечего. Они же, если и прибегут, так только затем, чтобы поглазеть да позлорадствовать… Тут в суматохе все, что угодно, случиться может.

– В общем-то, прав ты, – подумав и остыв, сказал Василий Семенович. – Ладно, черт с тобой. В дом-то зайдешь?

– Прости, батя, некогда, – отказался Гордей. – Мы с Гуровым сейчас в Белогорск вылетим.

– Гордей, у меня тут машина, трава, да и переобуться бы надо, – заметил Лев Иванович.

– Не волнуйся, – отмахнулся Гордей. – Машину перегонят, вещи твои батя завтра привезет, а за остальными я сейчас распоряжусь и кто-нибудь в санаторий съездит. Ты уж позвони, чтобы ему там препятствий не чинили.

– Не надо, – покачал головой Гуров. – Я там ночевать буду – сам же говорил, что у тебя в доме пусто. Не на полу же мне спать?

– Ну, я бы тебе ради такого дела свой диван в кабинете отдал, – предложил Гордей.

– Да брось ты. Главное, чтобы с машиной ничего по дороге не случилось – не моя она, Воронцов дал на время, – объяснил Лев.

– А то я его номера не знаю, – хмыкнул Гордей. – Не бойся, и отгонят нормально, и даже вымоют.

– Тогда ладно, – согласился Гуров.

– Иван, а с этими паразитами ты что собираешься делать? – поинтересовался Василий Семенович и потребовал: – Пусть они сначала дорогу обратно сделают.

– Не волнуйся, батя, все они закопают, – успокоил его Гордей. – А еще, хочешь – ругайся, хочешь – нет, но охрану я тебе оставлю, чтоб в дороге ничего не случилось.

– Черт с тобой, не возражаю. Вертолет-то откуда взял? – Задрипкин с бо-о-оль-шим интересом, если не сказать любопытством, рассматривал машину.

– Нанял, – как о деле совсем пустяшном, сказал Гордей. – Это дело нехитрое – были бы деньги. Слушай, батя, – спохватился он. – А может, мне завтра за вами вертолет прислать?

– А что? Я бы полетел, – загорелся Василий Семенович, но тут же покривился: – Да нет, бабы визжать будут. Какое уж тут удовольствие? Мы уж лучше на машине.

– Ладно, батя, не расстраивайся. Другим разом полетаешь, я тебе обещаю, – заверил его Гордей, и Задрипкин не смог скрыть довольную улыбку.

Гуров с Гордеем сели в вертолет, где под бдительным взглядом двух охранников уже скромненько, стараясь не привлекать к себе внимание, возле стенки сидели преступники, и взлетели.

– Ну, убогие, колитесь, зачем вам моя невеста понадобилась? – не предвещавшим ничего хорошего голосом сказал Гордей.

– Да в чем? – Переглянувшись, мужики состроили самые невинные рожи – ну, прямо-таки ангелы с бодуна. – Мы собирались на ремонте дороги подкалымить…

– Все ясно – дурака включили, – хмыкнул Гуров.

– Так я им сейчас его выключу, – угрожающе пообещал Гордей.

– Подожди, Гордей… – начал было Лев Иванович, опасаясь, что тот сейчас устроит разборку прямо в вертолете.

– Гордей?!. – в ужасе воскликнул, разом побледнев, один из мужиков.

– Кому Гордей, а кому господин Гордеев Иван Александрович, – веско ответил тот.

– Гордей, – воскликнул тот же мужик, бухаясь на колени. – Сукой буду, не знали мы, что это твоя невеста. Нам же совсем другое говорили.

– Вот и повествуйте нам, не торопясь, кто вас для этого дела нанял, – предложил Гуров.

С этими двумя недоумками, недавно откинувшимися от хозяина, Степаном и Игнатом – в этой паре Степан был явно за главного, – некий Александр познакомился в пивнушке рядом с вокзалом, где они радостно отмечали долгожданную свободу в кругу давних друзей себе под стать.

– Как выглядит? – тут же спросил Гуров.

– Росту моего, – начал описывать своего нового знакомого Степан и даже глаза от усердия закрыл. – И не сказать, чтобы особо здоровый. Лет ему где-то от сорока до пятидесяти. Прикид на нем так себе был, но он не из работяг, потому что руки уж больно холеные, да и морда такая же, потому и непонятно, сколько ему лет.

– Цвет волос, глаз, особые приметы? – допытывался Лев Иванович.

– Смуглый, черный, – перечислял Степан, – волосы назад зачесаны и намазаны чем-то – не иначе, как лысину прикрывает, глаза опять-таки черные, эдакие масляные с поволокой – бабы такие любят, но он по большей части в дымчатых очках ходил. Нос с горбинкой, хищный такой.

– Он случайно не из кавказцев? – спросил Гуров, вспомнив о том, как те относились к Елене.

– Да нет, наш он, – уверенно заявил Степан. – Вежливый такой, обходительный, но когда один там на него попер, так его так отбрил, что мы аж обалдели.

– Можно сказать? – робко влез Игнат.

– Давай, – приказал Гордей.

– Я так думаю, что он недавно бороду сбрил.

– Почему ты так решил? – спросил Гуров.

– Так, когда я сам усы сбрил, долго потом еще рука сама тянулась, чтобы их погладить, не скоро отвык. Вот и он иногда рукой лицо гладил, – объяснил Игнат.

– Покажи, как именно гладил? – потребовал Гуров.

– А вот так! – Игнат провел большим и указательным пальцами вокруг рта и по подбородку.

– Эспаньолка у него была, – уверенно заявил Гуров. – Он, видно, мужик тертый, раз понял, что от такой особой приметы лучше избавиться. Что дальше?

Слово за слово, и постепенно перед Гуровым и Гордеем развернулась вся эта история. Александр хорошо проставился, а когда мужики захорошели, о беде своей рассказал, что с бабой своей разругался, она его с девкой застукала. Ну, девка – то дело житейское, а вот бабу свою он любит. А баба эта с норовом. Дверью хлопнула и к себе переехала. Встречаться отказывается, на звонки не отвечает и все в этом духе. И Александр слезно попросил своих новых друзей помочь ему бабу вернуть, то есть скрутить ее, когда она с работы выйдет, и к нему привезти. Часть денег сразу дал, а остальные обещал отдать, когда они ему ее привезут.