Андрей Кивинов - Контрснайпер

— Спасибо. Только извини, баранки закончились, — обрадовал Елагин, — так что без чаевых.

Марина засмеялась.

— С госструктур не беру, — угрюмо парировал швейцар.

Елагин с Поздняковым не без труда спустили тележку по крутому пандусу, распугав задремавших голубей. При этом ни разу не матюгнувшись. Катя хоть и в погонах, но все же дама. Она семенила за наставником, пытаясь помочь если не физически, то хотя бы поддержать морально — добрым словом и вымученной улыбкой. Понимала, что толку от нее никакого, но и обузой быть не хотела.

Рядом с милицейской машиной виновник торжества заметно оживился.

— Боевая тревога?

— Она самая, — мрачно подтвердил водитель, распахивая заднюю дверцу. — По машинам!

Вакх, не вставая с тележки, протянул руки, ухватился за металлическую скобу, а затем с неожиданным для его комплекции и состояния проворством втянул свое тело в «собачник». «Уазик», страдальчески скрипнув рессорами, просел на задний мост. Поздняков усмехнулся, захлопнул дверь и повернулся к Сергею:

— Чего стоим? Кого ждем?

— Инвентарь вернуть надо…

Когда страсти улеглись, Марина вернулась к цветам. А Наталья — к разговору о личной жизни.

— По-моему, этот сержант — подходящий вариант.

— Почему вдруг? — поливая свисавший со шкафа шикарный аспарагус, спросила напарница.

— Я же видела, как он на тебя пялился. И не в первый раз. Он еще раньше на тебя глаз положил.

— И что с того? На нас кто только не пялится.

— Помнишь, на той неделе драка была у входа — тогда тоже этот парень приезжал. Все к тебе присматривался. Познакомиться пытался. Сказал, что Серегой зовут.

— Да без разницы мне, как его зовут.

— Наумова. Лови момент.

— Какой момент?

— Тот самый… А вот, между прочим, и он. Лёгок на помине!

Елагин закатил в холл тележку и подмигнул Марине.

— Вот, возвращаю. Куда прикажете?

— Туда, откуда взяли, — кокетливо откликнулась Наталья и, понизив голос, прошептала: — Давай, не теряйся. Чувак конкретный. Да и внешне не урод. Типичный альфа-самец.

— Сама разберусь! — прошептала Марина.

— Ты уже однажды разобралась. Теперь слушай, что старшие говорят.

Елагин, словно расслышав разговор или прочитав по губкам, простодушно поинтересовался:

— Девчонки, вы, случайно, не обо мне?

— Представьте, Сереженька, именно о вас! — моментально откликнулась Наталья. — Марина как раз говорила, что неплохо бы номер вашего мобильного попросить. У нас тут по вечерам всякое происходит, а по ноль-два, сами знаете, не дождешься.

— Почему ж не попросит?

— Стесняется.

— А стесняться не надо. Звоните, конечно! И не только по службе, между прочим. Мы оказываем экстренную помощь при решении любых проблем, кроме материальных. Особенно симпатичным девушкам.

Девушка в тапочках ему определенно нравилась, только он не знал, как к ней подкатить. И вот подкатил. Тележку.

Он продиктовал номер. Наталья записала и демонстративно протянула листок Марине. Та, отчего-то смутившись, взяла листок и сунула его в карман блузки.

Сергей по-альфа-самцовски улыбнулся и вышел, покуда уровень тестостерона не превысил предельно допустимые нормы.

Стоило «уазику» тронуться, как восхвалитель Диониса, затихарившийся было в «собачнике», начал проявлять признаки беспокойства. Он заерзал по лавке, пытаясь выглянуть наружу, а когда не получилось, деликатно забарабанил в стенку:

— Братишка, а почему без мигалки? Включи, пожалуйста.

— Перебьешься, — буркнул водитель.

— Я с мигалкой привык. Без мигалки — это неправильно. Боевая тревога…

— У нас не такси.

— А это мы сейчас проверим, — задержанный пошарил в кармане, нашел завалявшуюся тысячу и протянул водителю: — Прошу, братишка, — зажигай.

Поздняков посмотрел на купюру, потом на Елагина, пробормотал: «Мы не продаемся», — но затем ловко выхватил деньги и щелкнул тумблером, включив мигалку…

У входа в отдел Елагин услышал любимое имя:

— Сережа!

Сержант обернулся, ибо голос был женский. Будь он мужским, еще подумал бы. Из салона «Жигулей», подъехавших к зданию следом за «УАЗом», вышла Светлана Воронова — следователь следственного отдела следственного комитета при прокуратуре по городу Юрьевску — короче, язык вывихнешь. Светлана Петровна принадлежала к тому неширокому кругу женщин, которых униформа совсем не портит. Скорее наоборот, добавляет шарму. Длинные черные волосы густыми волнами спадали на погоны, изящную фигуру эффектно подчеркивал приталенный прокурорский мундир, а синие глаза были настолько синие, словно природа нарочно создала их под цвет петлиц этого самого мундира. Даже длина юбки точно подобрана. Необходимой и достаточной, чтобы коллеги имели возможность оценить стройность ее ног, но не слишком отвлекались от исполнения служебных обязанностей. Кроме того, у следователя было еще одно преимущество — молодость. Со всеми вытекающими из этого факта последствиями в виде страждущих ее тела мужчин. Но для Елагина она как секс-символ следственного отдела, увы, не существовала — слишком много между ними уже всего было. Не в любовном смысле, а в смысле совместного пребывания в пионерском лагере, которое у кого угодно могло отбить какой угодно основной инстинкт. В товарище по жестким детским играм трудно увидеть женщину. Да и послелагерная дружба зашла уже слишком далеко, чтобы опошлять ее адюльтером.

— Мне нужно с тобой поговорить.

— Привет, Свет! — отдал ей пионерский салют Елагин. — Погоди минуту — пристрою клиента.

— Да иди уж, — разрешил Поздняков, перехватывая задержанного поудобнее. — Сам доставлю. Тут недалеко.

Сергей распахнул дверь, пропуская водителя с нарушителем внутрь, и подошел к следователю.

— Я говорил, что ты похожа на героиню фильма «Молчание ягнят»? В смысле, выглядишь как кинозвезда.

— Говорил, и, кстати, не только ты, — улыбнулась она и, профессионально оглянувшись по сторонам, понизила голос: — Значит, слушай! Материал по Цветаеву я «отказала». [1] «Отказала» — вынесла постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. За отсутствием состава. Шеф подписал, прокуратура утвердила.

— Спасибо, Светик. Я не забуду этого до конца своего дежурства. А ты что, только за этим и приехала? В таком случае я польщен.

— Не только. — Воронова выдержала паузу и, переведя взгляд на обшарпанную дверь отдела, добавила: — Сверху указание пришло: возбудить до конца года не менее семи дел. Желательно — на офицерский состав. Вот, иду в ваш архив — компромат искать. Хотя это совершенно не наше дело.

— Забавно. Слушай, а почему не десять? Считать было бы легче.

— Зря прикалываешься. Думаешь, мне эти игры в борьбу за чистоту милицейских рядов доставляют удовольствие?