Харри Нюкянен - Ариэль

— Можно увозить тело? — спросил криминалист. — Оно мешает осматривать автомобиль.

Я посмотрел на Тойволу.

— У меня нет возражений, — сказал он.

Я разрешил.

Неподатливое тело с трудом вытащили из пространства между рулем и сиденьем и положили в транспортировочный пластиковый мешок. Покойник лежал со скрюченными руками и ногами, как будто тянулся к чему-то, до чего ему уже никогда не добраться. Двое бойких парней с труповозки легко закинули мешок на носилки и унесли тело. Я успел подумать, что какому-то невезучему судмедэксперту достанется на редкость грязная работа.

Тойвола указал на изогнувшийся каркас сиденья:

— Специалист из пожарной охраны осмотрел автомобиль. Похоже, под сиденьем или в непосредственной близости от него находилось взрывное устройство зажигательного типа с относительно слабым взрывателем. Взрыв был не очень сильным, но водитель потерял сознание, а огонь довершил дело. Он погиб практически сразу. Что думаешь?

— А ты?

— Может быть, задача была сжечь автомобиль, чтобы замести следы, но устройство сработало слишком рано.

Мне показалось, что от недосыпа мой мозг сделался неповоротливым. От усталости я всегда не в духе и не скрываю этого даже от себя самого. Тойвола со своей стороны всячески помогал, поэтому я постарался справиться со своим дурным настроением несмотря на то, что игравшая со мной во сне в пинг-понг девушка из израильской армии была действительно красива и готова на большее, чем просто перебрасываться мячиком.

По дороге на место происшествия я думал о ней. Я не сомневался, что она была неким запоздалым отражением моей поездки в Израиль, со времени которой прошло уже более десяти лет. Я находился у Стены Плача, когда к ней подошла целая армия вооруженных винтовками солдат. Среди них было две женщины, одна — возможно, самая красивая из всех, кого я видел в жизни. Убежден, что именно она послужила прообразом для Песни песней Соломона.

С тех пор минуло больше десяти лет, и, вероятно, эта бывшая лилия теперь — раздавшаяся во всех направлениях матрона в каком-нибудь скучном пригороде Иерусалима. Когда сытно пообедавший инженер по водопроводу и канализации возвращается к шабату домой, его ждут брюзгливая жена и трое откормленных детей в кипах.

Возможно, я просто завидую. Я — еврей-гетеросексуал, которого втайне подозревают в гомосексуальных наклонностях или в какой-то другой ущербности, как и всех одиноких мужчин сорока лет. Для еврея словосочетание «сорокалетний холостяк» еще страшнее — во всяком случае, с точки зрения родственников. Согласно Талмуду, изучение Торы — единственная уважительная причина отложить брак.

Больше десяти лет назад я почти три года жил в гражданском браке, и мы с моей подругой уже собирались пожениться официально. Из этого ничего не вышло, поскольку она считала еврейские традиции слишком жесткими. Через несколько лет она вышла замуж за курда, иммигрировавшего из Ирака, и приняла ислам.

— Есть какая-то информация о погибшем? — спросил я.

— Нет, по крайней мере, личность пока не установлена.

Я обошел вокруг автомобиля и остановился позади него.

Тойвола был прав. Исходный цвет машины сохранился в багажнике. Я больше не сомневался, что машина — та самая, которую мы искали. Я наклонился, чтобы осмотреть багажный отсек, но не обнаружил ничего интересного. Сквозь отверстия в оплавившемся пластике на боковой панели багажника блестели инструменты. Рядом с ними была какая-то металлическая деталь, и я догадался, что это подставка под знак аварийной остановки.

— При покойном не было ничего, что позволило бы его идентифицировать, кольца или цепочки на шее?

Тойвола поковырялся в кармане своей полосатой темно-зеленой куртки и извлек три пластиковых пакетика.

— Наручные часы марки «Ситизен», золотая цепочка с шеи с зодиакальным знаком «Близнецы» и надписью «Дорогому Кими 17.06.2003 г.». Связка ключей на стальной цепочке и большая металлическая бляха, а также пара почерневших до неузнаваемости металлических трубочек и еще какие-то нераспознаваемые комки.

Я посмотрел на ключи. Их было три, два обычных ключа «аблой» и один — с канавкой.

Кими, родившийся под знаком Близнецов, еще больше спутал мою версию. В ней не было предусмотрено места для финна-киллера или его помощника. Единственный плюс заключался в том, что теперь появилась хоть какая-то зацепка.

— Судя по цепочке на ключах и кулону со знаком зодиака, убитый очень молод. Эти данные, имя и дата рождения, задают определенные параметры для установления личности.

Тойвола кивнул и показал пряжку:

— Это лежало на заднем сиденье, пряжка от сумки, а этот мусор был в сумке — губная помада и зеркальце от пудреницы. Если я не ошибаюсь, в машине в какой-то момент находилась женщина. Что думаешь?

Я слегка обернулся и обвел взглядом пространство вокруг:

— О женщине?

— Вообще.

— Машина в розыске со вчерашнего утра. Несколько странно, что она сгорела только сейчас.

— Мне то же самое пришло в голову, — согласился Тойвола. — Что ты думаешь об этом?

— Если в машине была зажигательная бомба, то там могли установить таймер с длительной задержкой срабатывания, чтобы машину не нашли слишком быстро.

Тойвола отфутболил ногой лежавший на земле камешек.

— Знаешь, что это за место?

— Нет?

— Здесь тусуется местная молодежь. Возможно, жертва находилась тут в какой-то компании.

— Можешь выяснить, не было ли здесь Кими, родившегося семнадцатого июня?

Тойвола обещал узнать и предложил:

— Может, договоримся, что это дело пока что остается твоим, а мы проводим вспомогательные мероприятия? Другой вариант — попросить помощи у центральной криминальной полиции.

У меня хватало дел и с четырьмя предыдущими трупами, но если пятый был частью того же дела, то имело смысл собирать пазл целиком.

— Договорились.

Тойвола отошел в сторонку и кому-то позвонил. Я приблизился к криминалисту:

— Рядом с машиной не нашли следов кого-нибудь, кто из нее выходил?

— Земля тут очень твердая, да и пожарные натоптали, но я посмотрю. На обследование местности потребуется еще несколько часов… Вы там в Хельсинки, похоже, крупное дело расследуете? Да еще и это до кучи.

— Как думаешь, в какое время она загорелась?

— Сообщение поступило в половине пятого. Когда прибыли пожарные, машина вовсю полыхала, значит, она к тому времени горела еще не очень долго.

Я взглянул на часы. Без двадцати восемь. Я знал, что Хуовинен уже проснулся, возможно, даже доехал до работы, поэтому позвонил ему и рассказал, где я и что произошло.

— Ты и здесь нужен. Заместитель начальника управления приказал сегодня опубликовать фотографии жертв, если последнего убитого не удастся идентифицировать. Не видел вечерних газет?