Сергей Ивлев - Деградация

– Восьмилетняя машина в Германии стоит копейки. Даже БМВ. Их там налогами начинают давить, подталкивая к покупке новой. Машина от 10 лет и старше начинает сосать деньги, как новая в кредит, а то и больше, и немцы начинают их утилизировать, или спихивать в Прибалтику за бесценок.

– Вот вандалы, – воображение живо нарисовало уходящий под пресс десятилетний «Мерседес». – Только при чем здесь это?

– Машина 7–8 лет еще чего–то стоит на вторичных рынках. Эта мне обошлась в десять тысяч евро. Я ее сам пригнал.

– А растаможка? Это же еще столько же.

– Больше наверное, но не в этом дело. Вань, ты очень хочешь отдать тысяч десять евро нашему государству только за право ездить не на отечественных «тазиках»? На чем твои родители ездят?

– На «пятерке», только Жигулях. Это несправедливо, но что делать–то?

Услышав марку машины, Блинов состроил такое выражение лица, как будто только что откусил дольку лимона.

– Вот и я на «пятерке» езжу. Только нормальной, немецкой, – он задумался, явно решая, вводить Ивана в курс дела, или нет. Приняв положительное решение, продолжил: – Алгоритм прост. Ищешь в Интернете продажу разбитой в хлам аналогичной машины, такого же цвета, главное, подешевле. Покупаешь ее. Оформляешь на родственника какого–нибудь, учитывая очередную показательную борьбу с коррупцией на службе, что бы вопросов не возникало глупых. Затем планку с номерами кузова вырезаешь из останков разбитой машины, и ввариваешь в этот. Не сам естественно. Есть специалисты. Будут нужны, подскажу. Госномера прикручиваешь с легальной машины. Все, можно ехать. Растаможена. Этот бизнес сейчас процветает. И я не считаю его чем–то из ряда вон выходящим.

– А двигатель?

– Ты видел когда–нибудь, что бы гаишники его смотрели? Я нет. Боятся ручки испачкать. Если двигатель поработает немного, то лезть туда и обжигаться желания не много. Выявить переварку номеров кузова может только экспертиза. Экспертов у гаишников на постах нет, номера детально изучают только при снятии и постановке на учет. Еще при техосмотре, но ты же понимаешь…

– Понимаю. А как ее снять с учета–то?

– Это да, машину не продашь, если только на запчасти. Но снять «труп» с себя не сложно. Пишешь заявление в ГАИ о том, что бедняжка сгорела до тла где–нибудь подальше от Москвы, что бы желания посмотреть на останки не возникло, госномера же нужно открутить и сдать. С учета для утилизации снимут и без остова кузова. Ну или не снимать, а вырезать планку с номерами, и по второму кругу.

Иван был поражен. Офицер милиции, которого ему Старков иногда в пример ставил, так спокойно рассказывал об уголовной схеме, в которой участвовал. Еще удивляло то, что эта картина не вызывала особых внутренних протестов. Скорее, равнодушие. Его дело…

– Это не законно… – Вяло, негромко, скорее по инерции сказал Иван.

– Вань, а врачам деньги брать законно? Ну да, его можно было посадить на взятке, дальше что? Придет другой такой же. Этому я хоть напомнил, что у нас медицина бесплатная. А преподавателям в институте тоже совать нормально? Бесплатное образование никто платным еще не сделал. Официально естественно. Еще продолжить? Так кто прав?

– Не знаю…

– Я считаю, что обдирать и без того нищих людей – вот это свинство. Этот доктор наверняка бы ободрал вас, как липку, пока взять бы было нечего. А обмануть государство, которое на все это равнодушно смотрит, и, прости, кладет на всех сверху, это не грех. Показательные акции борьбы по телевизору доверия не внушают. Нам, помнится, недавно все уши прожужжали, что чиновники теперь только на «Волгах» ездить будут. И?

– Может ты и прав…

– Вань, ты уже больше двух лет работаешь, мало насмотрелся?

– Достаточно. И раньше видел. Старался не задумываться, иначе крыша съедет на тему, нафига мы вообще нужны… Петь, как думаешь, это изменится когда–нибудь?

– Я не вижу к этому оснований и предпосылок. Никаких. Народ это все может достать, и вот тогда надо будет бежать подальше от толпы. Лично я их, – Петр указал пальцем вверх, – защищать не буду.

Они двигались по левому ряду трехполосного шоссе, только что повернув на него с московской кольцевой автодороги, в достаточно плотном потоке. Петр вел машину агрессивно, но без намеренного хамства. Сейчас Иван стал обращать внимание, как почтительно другие участники движения реагируют на черную БМВ, освобождая им дорогу. Да, на «Жигулях» все наоборот.

Проезжая мимо поста ДПС, на дорогу неожиданно выскочил инспектор и замахал жезлом, явно приказывая остановиться.

– Единственный недостаток этой машины – это повышенное внимание со стороны этих крохоборов, – сказал Петр, кивая в сторону поста дорожно–патрульной службы.

Однако, вопреки ожиданиям, он и не думал останавливаться, а наоборот, прибавил скорости. В правом зеркале Иван успел различить, как уже удаляющийся от них инспектор потянулся за рацией.

– Ты что делаешь?! В своем уме? – ошарашено спросил он Петра.

– Вань, не волнуйся, пусть хоть «Перехват» объявляют, это все ерунда. – Петр говорил совершенно буднично и спокойно. – Я глотнул коньяка, еще утром коктейль скушал, в себя надо было прийти, вчера немного лишнего позволил. Вдруг инспектор молодой и принципиальный, как ты? Ну его. У нас прямо на Петровке, напротив нашей конторы, какой–то явно не простой «Мерседес» с интересными номерами сбил сотрудника на переходе. Так гаишники сделали виноватым далеко не водилу. Еще и свидетелей каких–то подтянули, мол, на «красный» переходил. А чего, деньги не пахнут. И знаешь, что они нашим сказали по–тихому? «Мент гаишнику не кент». Их после такого даже уважать не за что.

– Он же передал ориентировку уже наверняка, – тихо возразил испуганный Иван.

– Да. И что? Мало в городе черных БМВ? Да даже если номера запомнил, что это ему даст? Мы почти приехали, сейчас поставим машину во дворе, и ищи–свищи. Ну, допустим, найдут ее, проявит проезжающий мимо наряд ППС бдительность, в чем я очень сильно сомневаюсь, у них своих дел достаточно. А кто на ней ездил? Да хрен его знает, мы сидели и бухали с самого утра. И пусть докажут обратное. Жену мою поищут, опросят, это же ее машина официально, – Блинов ухмыльнулся, затем продолжил: – Кроме того, машины у инспектора под рукой я не увидел, у поста тоже не было, преследовать моментально сорвавшись с места он нас не сможет. Это был сержант, сам решения не принимает, он свой каждый шаг должен согласовать с офицером, а это время. Даже если бы нас остановили с мигающей «гирляндой», а сваливать от них я бы не стал, я еще не совсем отмороженный, ты не волнуйся, но ты же ведь подтвердил бы, что он махал палкой неизвестно кому?

– Он махал нам.

– С чего ты взял? Потому что мы ехали на заметной БМВ? Но рядом была куча машин. Они равноправные участники движения, можешь правила этого самого дорожного движения почитать. В них черным по белому написано, что указания инспектора должны быть четкие и понятные участникам движения. Мне они такими не показались. Тебе тоже. Даже не спорь. Может он развалюху гнилую из соседнего ряда выцепить пытался, что кстати в этой ситуации было бы приоритетней по закону. А завтра до этого никому никакого дела уже не будет, потому что не будут они марать бумагу, передавая сомнительное правонарушение по смене. В итоге смена сменится, все про все забудут.