Алексей Макеев - Производственный секрет

— Постойте, ребята! — с деланым недоумением воскликнул Бекас. — Зачем так мрачно? Выбить… У нас же простой и ясный договор. Информацию я вам продаю. Вы платите деньги — я передаю вам товар, и никаких проблем.

— Ошибаешься, — покачал головой Василий Иванович. — Небольшая проблемка имеется. Ты нарушил все сроки, Бекас. За деньги ты мог продать информацию год назад. Но ты этот год провалялся в кровати. Ты отдыхал, а мы крутились как проклятые. Шеф заставил нас облазить все укромные места в Подмосковье. Все живописные уголки. Все развалины. Ты вообще понимаешь, что это значит? По твоей милости мы облазили все помойки! В некоторых местах были даже по два раза. Шеф вообразил, что можно найти то, не знаю что! Ты не поверишь, но он даже всерьез обещал нас с Петькой закопать, если мы не найдем то, что ты так удачно припрятал. Из-за тебя мы могли жизни лишиться — понял теперь, сука? И я дал себе слово — если когда-нибудь сведет меня судьба с тобой, бекасина уродский, я из тебя все жилы вытяну за наши мучения!..

У Бекаса по спине побежали мурашки. В голосе Василия Ивановича звучала такая неприкрытая ненависть, что надеяться на благополучный исход этой ночи было просто глупо. Бекасу стало окончательно ясно, что с ним собираются расправиться, и единственная возможность избежать этого — постараться продержаться как можно дольше, пока на помощь не придет какое-нибудь чудо.

— Господа! — умоляющим голосом проговорил он. — Тут какое-то недоразумение! Я никому не хотел причинять мучений! Я сам едва не погиб. Меня разоблачили. Вы же знаете, что все это время меня стерегли, как преступника.

— Как предателя, — злорадно вставил Василий Иванович.

— Пусть так, но я же работал на вас, — возразил Бекас. — Для вашей пользы работал! Технология, секрет которой я вам передал, стоит миллионы долларов!

— Пока что ты нам ничего не передал, — оборвал его Василий Иванович. — Пока это все одно ля-ля. А вот теперь ты будешь говорить нам правду. Ты будешь четко и точно называть все координаты. Чтобы мы не таскались по грязным свалкам!.. Значит, сделаем сейчас так — мы тебя свяжем и прикрутим к кровати — это чтобы ты не дергался и не уклонялся от интервью, ха-ха!.. Пасть тебе заклеим скотчем — это чтобы не орал, не пугал людей. А это… Это, значит, рабочий инструмент…

Пока он говорил, его приятель Петька деловито раскладывал на подоконнике веревки, рулон скотча и две резиновые дубинки, вроде тех, какими снабжают милиционеров. Бекасу стало совсем нехорошо. Он представил себе, как литая резина обрушивается на его несчастные ребра, и в груди у него болезненно заныло.

— Постойте! — вскричал он. — Давайте обойдемся без насилия! Зачем оно? Я готов и так все рассказать. Мне и денег не надо. Бог с ними, с деньгами!.. Мы же культурные, цивилизованные люди и всегда можем договориться между собой!..

— Правда? — с интересом спросил Петька, постукивая дубинкой по раскрытой ладони.

— Истинная правда! — горячо сказал Бекас.

— Ну, давай колись! — кивнул Петька, бросая многозначительный взгляд на своего товарища.

Василий Иванович ничего не сказал, и, поскольку угроз с его стороны больше не последовало, Бекас чуть-чуть приободрился.

— Все очень просто! — живо сказал он. — Мы выезжаем по Дмитровскому шоссе из Москвы…

Бекас изложил схему, как ему показалось, весьма живописно и реалистично. Правда, точное место «захоронения» он называть не стал, ограничился тем, что упомянул про берег пруда. Была у него все же надежда, что, когда поедут проверять, удастся потихоньку улизнуть. Сторожа внимательно выслушали его и отреагировали весьма эмоционально.

— Вот же сука! — с чувством высказался Василий Иванович, рассматривая Бекаса с откровенной неприязнью. — Мы же в том месте три раза были! Летом и были! Ты помнишь? — спросил он напарника.

— Такое не забудешь! — ответил тот таким тоном, будто речь шла о путешествии на Северный полюс, и тут же, в свою очередь, обратился к Бекасу: — Так где, ты говоришь, спрятал это дело?

— Под берегом, — уклончиво ответил Бекас. — Не объяснишь на пальцах. На месте показывать надо.

— На месте, значит? — загадочно ухмыльнулся Петька, оборачиваясь к Василию Ивановичу. — На месте…

Он неожиданно и резко развернулся и сильно ударил Бекаса по животу дубинкой. Удар был плотный — у Бекаса остановилось дыхание и потемнело в глазах. Не устояв на ватных ногах, он грянулся на пол.

Очнувшись, он понял, что его куда-то волокут. Он по-прежнему ничего не видел, но причина была в том, что глаза ему вновь замотали тряпкой. В животе после удара будто огонь полыхал. Бекаса тошнило. Ему все сделалось безразлично.

Уже потом, когда он снова оказался на заднем сиденье машины и немного пришел в себя, Бекас набрался духу и поинтересовался, куда они едут.

— Туда и едем, — неожиданно охотно ответил Василий Иванович. — Куда ты сказал. По свежим следам. Порадуем шефа. Он с утра встанет не в духе, хмурый, озабоченный, а мы ему — раз и подарок! А? Как тебе идея?

Он сидел за рулем и, чтобы посмотреть на Бекаса, был вынужден повернуть голову.

— Да сними ты с него эту сраную повязку! — сердито бросил он напарнику, увидев, что Бекас по-прежнему валяется на сиденье с завязанными глазами. — Пускай теперь смотрит. А то не туда заедем еще…

Петька развязал Бекасу глаза. Но тот вскоре уснул, убаюканный ровным шумом мотора и темнотой.

Через некоторое время его растолкали и приказали выходить из машины.

— Веди! — распорядился Василий Иванович, подталкивая Бекаса в спину. — Приехали.

Бекас ошалело озирался. Вокруг было темно и ветрено. Шелестела трава, плескалась вода в пруду, шумели деревья. За прудом светились два окна.

— Тут какой-то хрен за этот год дом выстроил, — объяснил Василий Иванович. — Ничего себе особняк. Но по полной программе обустроиться не успел. До пруда, короче, еще не добрался. Так что если ты ничего не перепутал…

Бекасу подумалось, что наступил момент, когда ему нужно тянуть время.

— Тут все так изменилось, — хмуро сказал он. — Мне нужно присмотреться.

— Присматривайся, — разрешил Василий Иванович. — Только побыстрее. Ночь, она тоже не резиновая.

Он был раздражен, однако на уловку Бекаса попался. А тот, делая вид, будто мучительно вспоминает забытые места, поплелся вокруг пруда, пробрался сквозь мокрые кусты и принялся бродить по ночному саду, давно одичавшему, но по-прежнему исправно плодоносящему. Аромат давленых яблок висел в холодном воздухе.

Краем глаза Бекас посматривал на светящиеся окна и размышлял о том, как было бы здорово, если бы хозяева большой компанией вышли сейчас на ночную прогулку. Или хотя бы обеспокоились, заметив в своем саду посторонних. Ведомый этой мечтой, Бекас постепенно все более смещался к дому. При этом он старался почаще налетать на деревья, шуметь ветками и вообще привлекать к себе внимание. Одет Бекас был все в ту же пижаму и случайное пальто. О том, что хозяин пальто отправился к праотцам, Бекас старался не думать.