Ольга Завелевич - Яблоки для Белоснежки

– Произнеся сей замечательный монолог, Дан наконец выдохся и замолчал. Алекс продолжал машинально кивать, но вовремя спохватился и, так как мыслей по существу дела у него не появилось, решил заполнить паузу нейтральной просьбой.

– Попить дай, – попросил он шефа.

– Последнюю бутылку допиваешь, – гостеприимно заметил Шапиро, – все вы любите попить за чужой счет. Вот этот убийца – джентльмен всю мою воду выдул, – прибавил он, подвигая помощнику пластиковый стаканчик.

– Левин протянул руку, чтобы взять со стола стакан с водой, но замер, удивленно

– глядя на шефа. Тот сидел с ошарашенным видом, тупо рассматривая руку подчиненного.

– Эй! Ты чего? Я старуху не убивал, она не в моем вкусе! Шапиро мучительно сморщился.

– Погоди, есть одна мысль, в голове свербит.

–

– Голову давно мыл? – участливо поинтересовался Алекс. – Иногда помогает, чтобы не чесалась!

– Кончай свои шуточки, – буркнул Дан, – я понял, что меня насторожило.

– Что? – Алекс моментально стал серьезным.

– Согласно заключению экспертизы, удар был нанесен справа.

– И что? Я это заключение уже наизусть выучил!

– А то, что у меня на допросе Мизрахи беспрерывно пил воду, хватаясь за стакан левой рукой!

– Он что – левша? – удивленно переспросил Алекс.

– Похоже на то. Надо срочно выяснить это.

– Через полчаса они снова, все так же сидя в кабинете, мрачно смотрели друг на друга. Шломи Мизрахи действительно оказался левшой. Его фантастическая версия случившегося начинала все больше походить на правду. Полицейским от этого легче не стало. Следствие зашло в тупик.

– Отпустив помощника, Дан погрузился в размышления.

– «Что же там произошло, в этом проклятом доме? Ограбления не было, мести – тем более. Наследство? Но адвокат Сары Бакар сообщил, что она завещала продать дом после ее смерти, а деньги перевести в фонд помощи солдатам. Случайный грабитель? Но два грабителя в одном, достаточно непривлекательном для воров месте, – это уже перебор».

– Эти мысли осаждали старшего инспектора, пока он в очередной раз просматривал фотографии с места убийства. Протоколы допросов и результаты экспертиз Дан больше не читал – он знал их наизусть. Несколько раз заглядывал Левин, но, увидев выражение лица начальства, счел более разумным, для сохранения собственной нервной системы, ретироваться.

– Комната общим планом, часть комнаты с убитой на полу, орудие преступления, прихожая с вазами… Инспектор хмыкнул, вспомнив идиомы помощника, и продолжил

– изучение фотографий. Но следующую Дан уже рассматривал и не видел. Перед глазами стояли дурацкие вазы.

– Морщась и машинально теребя себя за ухо, Шапиро продолжал бормотать, не замечая, что разговаривает сам с собой.

– Что меня зациклило на них? Монумент идиотизма и дурного вкуса. Хорошо, хоть они не являются орудием преступления, а то бы пришлось, пожалуй, втаскивать их в лабораторию, или, чего доброго, сюда, в кабинет. Что же на этих фотографии мне не нравится?

– В очередной раз в проеме двери нарисовался помощник. Дан рассеяно посмотрел на него и, поманив к столу, ткнул пальцем в злополучную фотографию. Алекс скривился и машинально потер лоб.

– Чертова ручка! Торчала посреди прохода как…кхм…кость в горле! Представляю, как несчастная хозяйка дома каждый раз билась лбом об нее!

– «Торчала посреди коридора». Вот оно! То, что он видел на фотографии, но не мог сформулировать, не мог уловить. Шапиро снова впился взглядом в снимок ваз.

– Алекс, – медленно произнес он, – смотри, у одной из ваз ручки параллельны стене, а у другой расположены немного под углом, поэтому ты и ударился.

–

– Не понял, – недоуменно произнес Левин.

– Вазу сдвинули или повернули вокруг собственной оси! – возбужденно говорил инспектор. – В обычном состоянии ручка не выдавалась в проход и не мешала хозяйке. И сдвинул вазу некто третий!

– Зачем? Он что, – псих – такую тяжесть ночью ворочать?

– Днем вазы легче не становятся, – ядовито заметил начальник, – ты что, не понимаешь: он там что-то искал!

– В глазах подчиненного ясно читалось, что боссу не следует увлекаться детской приключенческой литературой о пиратах и кладах, но субординация – превыше всего, и он только промычал нечто, могущее, в первом приближении, служить знаком согласия.

– Едем туда! – старшему инспектору явно не терпелось проверить свою

– догадку.

– Бедняге Левину ничего не оставалось, как, потирая лоб и тихо ругаясь сквозь зубы, двинуться следом за начальством.

– Ну и дела! – Левин насмешливо и одновременно почтительно посмотрел на своего шефа.

– Но тот уже не видел ничего вокруг. Стоя на коленях, он пристально рассматривал, чуть ли не обнюхивал углубление, открывшееся их взорам. Усилия полицейских по поиску механизма, поворачивающего вазу, увенчались успехом после долгой возни, нелестных отзывов друг о друге и даже намеков о переходе в другой отдел.

– Вызывай экспертов, – распорядился Шапиро.

– Прибывший эксперт первым делом отогнал их от тайника, затем начал собирать пробы.

– Результаты экспертизы оказался потрясающими. В пробах пыли и мелкого песка специалисты умудрились обнаружить микроскопические частички золота, ткани и газетной бумаги, относящиеся по возрасту к началу прошлого века!

– Шапиро провел повторный обыск в доме погибшей. Пока его сотрудники, давно прекратившие зубоскальство по поводу увлечения начальника детскими книжками, добросовестно осматривали и проверяли все стены, полы и мебель в доме, Дан бродил по комнатам. Алекс был отправлен в архивы, выяснять все о прежних владельцах дома и проследить, по возможности, их судьбы.

– Ты пойми, – напутствовал старший инспектор подчиненного, у которого перспектива сидения в архивах вызвала нервный тик, – женщину убили именно из-за этого тайника. Его искали, помнишь, соседка рассказывала, что Сара Бакар слышала шум и шаги по ночам. Возможно, она вышла посмотреть, что происходит, и натолкнулась на убийцу. Он и убрал свидетеля.

– Но, судя по результатам экспертизы, клад был спрятан еще в начале века! Вряд ли владелец явился за ним. Только если его дух…

– Перестань развлекаться и посмотри на вещи серьезно. Конечно, владелец давно умер, но это может быть его потомок. В семьях всегда существуют семейные предания, легенды.

– Что-то я не помню легенды о моем прадедушке – пирате, который прятал

– клады. По-моему, он всю жизнь разводил кур в Житомире.

– Спроси об этом родителей, а сейчас вернемся к делу. Этот человек, я имею в виду убийцу, или недавно узнал о кладе, или недавно прибыл в страну.

– Верно, я бы тоже не стал ждать много времени, чтобы отыскать клад, – согласился Левин.