Хеннинг Манкелль - Ложный след

Затем они перешли к Хансу Логорду. Машина охранной фирмы до сих пор не найдена. Но поиск продолжается, так как Логорд чуть было не застрелил двух полицейских. Логорд опасен, хотя причина его агрессивности неясна.

Валландер подумал, что обязан напомнить и о другой опасности, которую им никак не следовало упускать из вида.

— Хотя Стефану Фредману всего четырнадцать лет, он серьезный противник, — сказал Валландер. — Из всех присутствующих я один встречался с ним лично, и я могу сказать: да, он сумасшедший. Но он не глуп. И очень силен. Реагирует быстро и четко. Одним словом, мы должны быть осторожны.

— Все это просто отвратительно! — взорвался Хансон. — До сих пор не могу поверить, что это правда.

— Нам всем трудно поверить в это, — сказал Пер Окесон. — Но Курт все рассчитал правильно. Будем действовать в соответствии с его версией.

— Стефан Фредман забрал сестру из больницы, — продолжал Валландер. — Сейчас мы разыскиваем девушку, которая сможет его опознать — она путешествует на поезде. Но можно считать, что она подтвердит наши предположения. Опасен ли Стефан Фредман для своей сестры, какие у него намерения, мы не знаем. Сейчас главное для нас — их найти. Мы должны добраться до него раньше, чем он успеет навредить Луизе. Вот только куда он мог податься? Думаю, если он перемещается на мопеде, и за спиной у него сидит девушка, то он не мог далеко уйти. Тем более что Луиза больна.

— Маньяк-убийца и его психически больная сестра на мопеде, — проговорил Сведберг. — Да, хорошие дела, нечего сказать…

— Стефан умеет водить машину, — заметил Людвигсон. — Ведь ездил же он на отцовском «форде». Он может совершить угон.

Валландер повернулся к начальнику мальмёской полиции.

— Займитесь угнанными машинами, — сказал он. — Всеми угонами, совершенными за последние сутки. В первую очередь — в Розенгорде и в районе больницы.

Полицейский из Мальмё подошел к телефону на столике у окна.

— Стефан Фредман тщательно продумывает свои преступления, — продолжал Валландер. — Было ли похищение сестры спланировано заранее, мы не знаем. Нужно попытаться представить себе ход его мысли. Что он будет делать? Куда они теперь направятся? Черт возьми, Экхольма нет как раз тогда, когда он нам больше всего нужен!

— Он будет через час, — сказал Хансон, бросив взгляд на часы. — Его встретят на машине.

— Как его дочь? — спросила Анн-Бритт Хёглунд.

Валландеру сразу стало стыдно. Он забыл, почему Экхольм отсутствует на совещании.

— У нее перелом ступни, — ответил Сведберг. — Но она еще легко отделалась.

— Осенью обязательно проведем в школах большую кампанию: «Безопасность на дорогах», — сказал Хансон. — Слишком много детей гибнет под колесами машин.

Полицейский из Мальмё положил трубку и вернулся к столу.

— Я полагаю, вы искали Стефана в квартире его отца? — спросил Валландер.

— Мы искали и в квартире, и вообще везде, где только бывал Бьёрн Фредман. Кроме того, мы припугнули Петера Йельма и заставили его вспомнить все убежища Фредмана-отца, о которых мог знать его сын. Ими сейчас занимается Форсфельт.

— Ну, тогда за эту часть работы можно не беспокоиться.

Собрание продолжалось. Но Валландер знал, что все просто ждут развития событий. На поиски Стефана Фредмана и Логорда была брошена армия полицейских.

Оперативники входили и выходили из конференц-зала, наливали себе кофе, посылали за бутербродами, перебрасывались короткими репликами и опять пили кофе. Время от времени появлялись новости: полиция Гамбурга задержала на вокзале Сару Петтерсон, и она сразу опознала Стефана. Без четверти десять из аэропорта приехал Матс Экхольм. Он был очень бледен и до сих пор не пришел в себя. Все переживали за его дочь и желали ей поскорее поправиться.

Без нескольких минут одиннадцать пришло долгожданное заключение эксперта. Отпечатки пальцев, не подошедшие Логорду, принадлежат Стефану Фредману. В конференц-зале стало тихо. Только слышались слабые помехи в селекторе, который соединял их с Хельсингборгом. Пути назад больше нет. Не осталось ни одного ложного следа, никакой надежды. Их взору предстала голая ужасная правда. Преступником оказался мальчик четырнадцати лет, это он хладнокровно спланировал и совершил четыре убийства.

Наконец тишину нарушил Валландер. Его слова надолго врезались им в память.

— Теперь нам придется поверить в то, во что так не хотелось верить.

Короткое затишье было позади, все снова взялись за работу. Сейчас у них нет времени на переживания. Этим они смогут заняться потом.

Валландер повернулся к Экхольму.

— Что он делает? — спросил он. — Каков ход его мысли?

— Я понимаю, что сейчас выскажу весьма рискованное предположение, — проговорил Экхольм. — Но я считаю, что он не причинит Луизе никакого вреда. Во всех его поступках есть смысл, своеобразная логика. Его цель — отомстить за младшего брата и за сестру. Изменив своей цели, он разрушит все, что возводил с таким трудом.

— Но почему он забрал ее из больницы? — спросил Валландер.

— Очевидно, хотел защитить ее от тебя.

— Защитить от меня? — Валландер был искренне удивлен.

— Можно предположить, что те четверо мужчин причинили его сестре немало зла. Это и движет преступником. Если наша теория верна, то Стефан Фредман постарается оградить сестру от контактов со всеми мужчинами. За исключением себя самого. К тому же он наверняка догадывается, что ты напал на его след. Ведь ему достоверно известно, что именно ты возглавляешь расследование.

Валландер неожиданно вспомнил о фотографиях. Они совсем было вылетели у него из головы.

— Что со снимками, которые делал Нурен? — спросил Валландер. — Фотографии людей, стоявших перед заграждением? Где они?

С места поднялся Свен Нюберг, который почти все время сидел молча, погруженный в свои мысли. Он сходил за фотографиями. Валландер разложил их перед собой, кто-то принес лупу. Все сгрудились вокруг стола. Первой Стефана обнаружила Анн-Бритт.

— Вот он! — сказала она и показала на него пальцем.

Стефана почти не было видно за другими зеваками. Высовывался только кусочек головы и часть мопеда.

— Черт возьми! — проговорил Хамрен.

— Можно попробовать установить номер мопеда, — сказал Нюберг. — Если увеличить снимок.

— Попробуйте, — сказал Валландер. — Для нас сейчас важна каждая мелочь.

Валландер подумал, что теперь и другое смутное чувство, беспокоившее его подсознание, получило свое разъяснение. Что ж, вот и положен конец моим подсознательным тревогам, подумал Валландер и поморщился.

Одно все же продолжало тревожить его: Байба. Было уже двенадцать часов. Сведберг заснул, сидя на стуле, Окесон не переставая говорил по телефону. Его собеседники сменяли друг друга настолько часто, что уже никто не мог за ними уследить. Валландер подал Анн-Бритт знак, что хочет с ней побеседовать, и они заперлись у него в кабинете. Ничего не скрывая, он рассказал ей, в какое неловкое положение сам себя поставил. Этот шаг стоил ему больших усилий. Позже Валландер так и не мог себе объяснить, почему он решился нарушить свое твердое правило: никогда не посвящать сослуживцев в личную жизнь. Валландер не делал этого с тех пор, как умер Рюдберг, но теперь практика откровенных бесед, похоже, возобновлялась. Впрочем, он не был уверен, что с Анн-Бритт у него сложатся такие же доверительные отношения. Не в последнюю очередь потому, что она была женщиной. Однако Валландер никогда не говорил ей о своих сомнениях. Не решался.