Владимир Колычев - Отпетые любовники

– Макар Ефремович! – Максим подобрался, как будто собирался подняться, подать гостю руку, подставить стул под его задницу.

Он улыбался так, как будто чертовски рад был его видеть. Но майор не поднялся, и руки не подал. Лишь показал на стул за приставным столом.

– Мы вчера одну деталь упустили, – усаживаясь, сказал Сиднев. – Нехорошо получилось.

– Насчет чего?

– Насчет кого. Парень у нас в гостях был, Игорь. Он, оказывается, мой инвестор. Его банк в мою новую фабрику вложился.

– Это вы о Сангине говорите? Хотите сказать, что прежде были с ним знакомы?

– Ну да, он лично присутствовал при заключении договора. Там сумма значительная, двадцать шесть миллионов рублей. Почти миллион долларов.

– Эти деньги вы получили от Сангина?

– Да, он выкупил определенный пакет акций.

– Контрольный?

– Нет, что вы, даже не блокирующий.

– Вы говорили, что у вас возникли финансовые затруднения, – вспомнил Максим.

– Да, есть определенные трудности.

– Так, может, Сангин собирается вложить в ваш проект дополнительные деньги, увеличить свой пакет хотя бы до блокирующего? Вы обращались к нему за помощью? – Максим в раздумье посмотрел на Сиднева.

Вдруг банкир нарочно обворовал своего клиента, чтобы создать ему финансовые проблемы? Может, и служба у него такая есть – для работы в нестандартных ситуациях? Но ведь Сангин попал в дом к Сидневу случайно.

– Да, был разговор. Он согласился мне помочь. Мое производство работает устойчиво, прибыль стабильная. Сангин согласился выделить мне кредит. Не более того. Он не собирается доводить свой пакет до блокирующей величины.

– Может, Сангин знал, что вы храните у себя крупную сумму денег?

– Нет, не мог он знать. Мы с ним едва знакомы. Он здесь ни при чем. Возможно, воров на мой дом навели стриптизеры.

– Кто? – Максим вмиг забыл о Сангине.

– Дело в том, что в тот вечер у нас был не только Сангин, но и парочка из стриптиза, – через силу выдавил из себя Сиднев.

– Кто их вызвал?

– Это, в принципе, не важно.

Одинцов усмехнулся. Видно, женушка Сиднева разгулялась не на шутку, зажгла по полной, а признаться в этом ей было слабо.

– Бэтмен и Красная Шапочка у нас были. Танцевальный номер у них. Эмма спать завалилась. Сангин со своей девушкой еще раньше ушли. А стриптизеры остались.

– Без присмотра?

– Почему же! Горничная была, Рита. Она сказала, что эти танцовщики недолго были. Может, кто-то из них успел в моем кабинете пошуровать?

– Откуда танцевальный номер заказывали?

– Из местного клуба «Первый Рим».

– Значит, Бэтмен и Красная Шапочка? – Максим усмехнулся, поднялся, покрутил шеей, разминая затекшие мышцы.

В ночной клуб надо ехать. Там он и задаст назревший вопрос. Заодно Лукомора проведает, если этот старый пень сейчас там.

Кустарев был на месте, Ожогин работал на выезде, но Максим позвонил ему и велел ехать к «Первому Риму». В волчье логово в одиночку лучше не соваться.

Непростое это занятие, опасное – мчаться на мотоцикле по отвесной стене, по кругу. Но возможное. Главное, не останавливаться. Замешкался, потерялся, сбавил скорость, и все, прощай, любимая.

Когда идешь на волка, тоже нельзя останавливаться. Есть возможность или нет, а надо переть на пролом. Не миновать беды, если зверь учует страх.

– Клуб закрыт, рано еще! – Здоровенный бугай в черном костюме деловито зевнул, с нахальной ленцой глядя на Максима.

– Майор Одинцов, уголовный розыск.

– И что? Вечером приходите.

Максим неторопливо покачал головой, глядя на вышибалу. Новенький он, еще не отесанный, а потому такой наглый. Думает, что под крышей Лукомора можно все.

Или начальник охраны его научил, Толик Прокоп, особа, приближенная к Лукомору. Судимый, борзой. На ментов у него аллергия. Может, потому и натаскал он так вот этого новичка.

– Майор Одинцов, – спокойно, по слогам повторил Максим.

– Ну и что? – Бугай оскалился и тут же вытянулся в лице, открыв рот.

Максим ударил коротко, без размаха, но сильно и точно в солнечное сплетение. Громила скривился от боли, хватая ртом воздух, сдал назад.

– Максим Львович! – Из глубины холла вышел Прокоп с фальшивой улыбкой на корявом лице.

Абсолютно лысая голова, похожая на дыню, белесые брови, маленькие выцветшие глаза, нос лепешкой. Роста он среднего, худощавый, но шустрый. Походка у него пружинистая, даже угрожающая.

Он шел будто для того, чтобы подскочить и ударить. Прокоп умел так бить, учился этому. Жизнь в мире сильных и опасных людей – она такая. Не хватает роста – компенсируй этот недобор высотой подскока.

Одну руку он отводил в сторону, а другой застегивал пуговицы своего тесного пиджака с отливом. На вышибалу Прокоп глянул с явной досадой. Он вроде бы и выражал радость по поводу того, что с майором Одинцовым ничего не произошло. Но громила свое получит – за то, что не остановил мента.

– Какие люди!

– Лукомор на месте?

– Да, обедает. Подождете? Я доложу.

Максим кивнул, но ждать не стал, пошел за ним вместе со своим опером. Пусть кто-нибудь попробует их остановить!

На входе в малый зал стоял телохранитель Лукомора. Он хмуро глянул на Максима и с трудом, но все-таки заставил себя отвалить в сторону.

Майор Одинцов – человек не конфликтный, но создать проблему мог запросто. Этого самого цербера он без труда опустил бы ниже плинтуса. При желании.

Лукомор сидел за столом в компании со своим верным Витей Штрихом. Этот мордастый тип угрюмо посмотрел на Максима и отвел взгляд в сторону. Не жаловал он майора Одинцова.

Лукомор лениво ковырял вилкой в тарелке, не отрывая от нее глаз. На свободное кресло он показал, даже не глянув на Максима. Пожилой уже мужик, рыхлый, грузный, темный как лицом, так и душой.

В Бочарове он появился еще в девяностых годах, разобрался с местной братвой, назначил себя смотрящим, как будто имел на это право. Лукомор и прежде занимался коммерцией, и воровская братва это не оценила. Вроде бы по ушам ему дали, короны лишили, но не все признавали этот факт.

Именно поэтому Лукомор до сих пор считал себя законным вором. У него было определенное влияние, в том числе и в тюрьме. Не так давно он помог Максиму организовать работу с одним несговорчивым арестантом. Пришлось подсобить.

Он называл себя законником, но в большей мере занимался бизнесом, нежели воровскими делами. Хотя и эту тему Лукомор держал под контролем, во всяком случае, старался ее не упускать.

Ночной клуб «Первый Рим» следовало бы назвать «Лукоморьем» хотя бы потому, что вор владел им на законных основаниях. В этом городе ему принадлежала еще и масса торговых площадей. Магазины, автосервисы. Прочный фундамент, но не удержаться ему, если сама земля станет вдруг зыбкой. Одинцов мог устроить такую качку, и Лукомор это знал.