Питер Аспе - Дети Хроноса

– Доброе утро, господин комиссар.

Мёус предложил ему стул. Поднос с кувшином-термосом и двумя чашками говорил о том, что Ван-Ина ждали.

Несмотря на обязательный запрещающий знак, Ван-Ин зажег сигарету с намерением показать, кто здесь хозяин. Мёус был внимателен. Он нажал на кнопку селектора и попросил секретаршу принести пепельницу.

– Я пришел в связи с убийством Ива Провоста, – холодно сообщил Ван-Ин.

Сразу выложив все начистоту, получаешь определенные преимущества. Первая реакция допрашиваемого зачастую могла стать бесценной, тем более в момент, когда он разливает кофе. Мёус пролил кофе на блюдце.

– Печальный случай, – признался Мёус.

Главный контролер налогового ведомства никак не мог унять дрожь в руке.

– Вы его хорошо знали, я полагаю.

Мёус поставил кувшин на поднос и сел за свой письменный стол. Там он чувствовал себя безопаснее.

– По работе, – осторожно сказал он. – Ив был уважаемым коллегой. Его смерть меня глубоко поразила. Жестокая смерть…

– Провост стал жертвой расплаты, – резко прервал его Ван-Ин. – Согласно нынешнему этапу расследования, мы полагаем, что убийство связано с его регулярными посещениями Love.

Мёус сидел сложив руки под подбородком. Это положение должно было помочь ему справиться с шоком, который был вызван упоминанием названия Love.

– Вы же раньше тоже там бывали, господин Мёус?

Ван-Ин попробовал кофе и сделал вид, что смотрит в окно. Краем левого глаза он пристально следил за Мёусом.

– Прошу прощения, комиссар, но, боюсь, я вас не понимаю.

Его голос звучал очень сдержанно. Состояние шока, очевидно, прошло.

– То есть вы там никогда не были?

– Нет, – сказал Мёус.

Главный контролер налогового ведомства вновь обрел равновесие. Как и многие чиновники среднего звена, он методом проб и ошибок выучил, что правда – понятие относительное. Отрицание всегда лучше, чем признание.

– Еще чашку кофе, комиссар? Или вам лучше налить коньяк?

Он собрался встать. Ван-Ин показал жестом, что кофе ему уже достаточно, но Мёус это проигнорировал. Он подошел к шкафу для архива. Большинство чиновников хранили там алкоголь.

– Однако свидетели утверждают, что вы там регулярно бывали, – возразил Ван-Ин. – Что, конечно, не является правонарушением, – немедленно добавил он.

Мёус выбрал из широкого ассортимента крепких напитков неоткрытую бутылку коньяка «Отард». Ведь руководство имело право на пять бутылок в месяц. Их доставлял специальный курьер. В пакгаузах таможни хранились сотни коробок со спиртными напитками. Все-таки грех было бы уничтожать все, что было конфисковано.

– Я задаюсь вопросом, какие свидетели это утверждают, комиссар, – хитро поинтересовался Мёус.

Он налил Ван-Ину огромную рюмку. Это была испытанная практика, которая почти всегда срабатывала. Во Фландрии еда и выпивка являлись самой дешевой формой коррупции. Ван-Ин узнал этот прием. Он подумал о Линде Артс. Он понимал, почему она сломалась. Ночь в полицейской камере была для нее жутким опытом. Кроме того, ее муж дал стрекача с ее сбережениями. Несмотря на то что Ван-Ин не считал себя алкоголиком, напиток цвета амбры имел для него странную силу притяжения. «От одной рюмки ничего плохого не будет», – решил он.

– Об этом я ничего не могу сказать, господин Мёус, но мы располагаем показаниями, которые позволяют полагать, что…

Мёус сунул ему рюмку.

– Ваше здоровье, комиссар.

Ван-Ин сделал глоток. На прошлой неделе из-за этого греха он бы мучился угрызениями совести. Сегодня он наслаждался вкусом дерева и огня.

– Если я правильно понимаю, это неофициальный разговор, – сказал Мёус.

Ван-Ин кивнул. Он чувствовал себя словно кучер, который теряет контроль над своей упряжкой. Ничего страшного, если лошадь понесет.

– Ну и хорошо, – улыбнулся Мёус. – Иначе мне бы пришлось посоветоваться со своим адвокатом.

Он победоносно пригубил рюмку. Подлый взгляд его змеиных глаз отрезвил Ван-Ина.

– Я задаюсь вопросом, что бы ваш адвокат вам посоветовал, если бы я показал ему видеозаписи, господин Мёус. Если, конечно, ваша жена не возражает, что ее муж временами тайком проказничает.

Ван-Ин блефовал, но то, каким образом Мёус держал рюмку, говорило о многом. Суставы пальцев стали белыми, как мел. Похоже, комиссар попал в цель.

– Видеозаписи, комиссар?

– Каждый женатый мужчина иногда спускает штаны, Мёус. Я не могу себе представить, что рабы государственной казны являются исключением.

Мёус сосредоточился на «Отарде» и жадно пил приманку, которую он выставил для копа.

– Все это было так давно, комиссар, – произнес Мёус немного погодя. – Я был там максимум раза два.

– Два раза?

Люди всегда лгут постепенно. Они думают, что дешевле отделаются, если преуменьшат частоту своих проступков.

– Вы имеете в виду два раза в месяц, – строго уточнил Ван-Ин.

Главный контролер сделал еще глоток превосходного «Отарда». Казалось, будто он пьет лимонад. Мёус в отчаянии задавал себе вопрос, как выбраться из этой ситуации с наименьшими потерями.

– Но речь вообще-то идет не об этом, Мёус. Меня больше интересуют Провост и Брэйс.

Мёусу стало явно трудно. Его змеиные глаза сузились и превратились в тонкие бесцветные щелочки. Он знал, что в восьмидесятых годах в Love были проблемы. Вандале внезапно закрыл клуб, и ходили слухи, что там случилось нечто ужасное. Тогда прозвучали имена Провоста и Брэйса, и прошел целый год, прежде чем деятельность возобновили в другом месте.

– Вы должны понимать, что мы, чиновники, не святые. Иногда нам приходится вести себя прагматично.

Ван-Ин заставлял коньяк вальсировать в рюмке, как истинный знаток, вдыхая аромат напитка.

– Вы имеете в виду, что государственной казне всегда приходится что-то улаживать?

Мёус старался как можно лучше себя защитить. Ложь прорвалась, как перезревший гнойник.

– Иногда мы должны учитывать и другие факторы, – произнес он осторожно.

– Такие как…

Ван-Ин мог позволить себе замашки инквизитора. Ведь его выдающиеся предшественники доказали, что один только показ орудия пытки производил не меньший эффект, чем его использование.

– Рабочие места, комиссар. Если бы мы оценивали каждую компанию на все сто процентов, тогда…

– Тогда что?

Мёус налил себе новую рюмку. Ван-Ину нравилось, что главный контролер попался в собственную ловушку.

– Каждый знает, что налоговая нагрузка в нашей стране чрезвычайно высока. Поэтому мы получаем задание не проявлять чрезмерную строгость в отношении мелкого мошенничества. По крайней мере, так было в прошлом.

– И в обмен на это молчание вы могли в установленное время бесплатно трахаться в Love?

Ван-Ин сам взял бутылку и демонстративно налил себе вторую рюмку коньяка. «Можно отпраздновать победу», – подумал он. Мёус напоминал ему персонажа из фильма Феллини. Главный контролер был не чем другим, как колышущейся кучей жира в аккуратном костюме.