Дженет Керд - Убийца где-то рядом... Смерть в белом галстуке

— Да, — ответила Кристина немного неуверенно. — Да, думаю, что и я тоже.

Вернувшись домой после прогулки по морозцу, от которого все вокруг искрилось, она пришла к выводу, что определенно воспрянула духом, и после еды вместе с Эндриной, у которой настроение также улучшилось, она приступила к вечерней работе. Сидя у камина, прежде чем отправиться в постель, она думала о разговоре с Джейн. Милая Грэнни! Она ухитряется быть милой и в то же время умеет поддержать морально, и она очень проницательна! Конечно, она права; вовсе не стремление к абстрактной справедливости заставляет ее, Кристину Грэхем, исполнять довольно нелепую и не свойственную ей роль сыщика. Причина, вынуждающая ее ним заниматься, заключалась в том, что в это дело может быть замешан Дэвид. А эта мысль приводила ее в отчаяние. Что же касается Туэки, она с изумлением поняла, что испытывает едва ли не облегчение, когда хоть что-нибудь указывало на него, как на подозреваемого; хотя в действительности это было ужасно. Просто потому, что она влюбилась в Дэвида Роналдсона, она вполне охотно могла допустить, что Туэки — убийца! И это она, которая очень гордилась своим спокойствием, бесстрастной и благоразумной позицией в вопросе личных взаимоотношений! Скорее всего, это было простым самомнением. Она наклонилась вперед и взглянула на Эндрину, заканчивавшую делать пометки на стопке нижнего белья, откровенно говоря, слишком простенького, старательно сшитого первым классом. При этом Эндрина откинулась на спинку кресла с добродетельным видом, свойственным тем, кто прекрасно сделал свое дело.

— Эндрина, разве все, что произошло в школе, совсем не вывело тебя из душевного равновесия?

Эндрина выпрямилась.

— О, да, это должно было расстроить нас всех, не так ли? Но этого не произошло, это огорчает тебя, Крис? Случившееся подействовало на тебя очень глубоко и не только потому, что ты нашла тело Джозефа Уолша, не так ли? Я хотела бы, чтобы ты не принимала это так близко к сердцу… Мне все это очень не нравится, кроме того, в школе создалась нездоровая атмосфера, но лично меня это скорее всего не затрагивает. И, конечно, я сочувствую Алеку, мистеру Суонстону.

— Эндрина, тебе действительно нравится директор?

— О, я не знаю… Да, немного. С ним очень приятно бывать в обществе, и у него прекрасные манеры, он очень умный и может быть забавным, хотя обыкновенно излишне серьезен. Он — грустный… или нет… не то слово, скорее немного мрачный. Это и неудивительно при таком положении дел. Ему не повезло, он потерял жену. И, конечно, он еще не въехал в дом, предоставленный ему школой, там все еще работают маляры, а в гостинице жить неприятно. Иногда он кажется потерянным. Да, я в самом деле ему сочувствую.

— Это опасно, Эндрина! Будь осторожна, или ты в него влюбишься.

— Не говори тупостей, Крис. — Но сказала она это без убежденности. — И даже, если бы я влюбилась, что из того?

— Я полагаю, что ничего. — Однако при мысли, что Эндрина может влюбиться в Александра Суонстона, холодок дурного предчувствия пробежал у Кристины по спине.

На следующий день на пруду Фиддлера она решила совершенно выбросить это дело из головы и наслаждаться солнечным светом, безоблачным зимним небом, морозцем и целиком предаться катанию на коньках, почти не требующему усилий для движения. Пруд Фиддлера был переполнен, и над ним раздавались приятные звуки голосов, беззаботных и жизнерадостных. Здесь, подумала Кристина, собрались все и каждый счастлив; просто удивительно как много здесь народа. К ней подъехал Дэвид.

— Смотри, — сказал он, — новые коньки! Я купил их в большом спортивном магазине только сегодня. Коньки двоюродного дедушки Маттеуса были недурны, но не позволяли развить скорость. Мне требовалось что-нибудь получше, что позволило бы мне не отставать от тебя, — и он улыбнулся.

— Попытайся, — сказала Кристина и устремилась через пруд. Она проскользнула через толпу, развернулась у берега, вернулась обратно через центр пруда и с триумфом остановилась на том месте, откуда стартовала, и подождала Дэвида.

— Ты победила, — сказал он. — Я не могу поворачивать так же хорошо, как ты.

— Я тебя научу.

Это был чудесный день. Через некоторое время они прошли, пошатываясь, к березе, стоявшей на берегу пруда, и прислонились к ней, чтобы отдохнуть.

— Я не раз вспоминал об этих холмах, когда был на Вест-Индских островах, — сказал Дэвид. — Я не знаю других холмов с такими же красивыми очертаниями. А когда они покрыты снегом…

— Они наводят меня на мысль о больших чашках взбитых сливок, — сказала Кристина. Кажется, это немного шокировало Дэвида, и она сказала: — Я слишком прозаична…

— Нет, Крис, все что угодно, только не…

Но именно в этот момент к краю льда, рядом с ними подъехал Ангус.

— Мистер Роналдсон, вы примете участие в хоккейном матче, преподаватели играют против учеников? Это не настоящий матч, но будет довольно весело. Играет и мистер Суонстон.

Дэвид вопросительно посмотрел на Кристину.

— Тебе лучше пойти, — сказала она.

И когда он и Ангус уехали на дальний край пруда, девушка не спеша отправилась в противоположную сторону, наслаждаясь окружающей обстановкой. Она сделала красивый задний поворот и закончила его рядом с Валерией, с трудом удерживавшей равновесие.

— О, мисс Грэхем, как я хотела бы уметь кататься на коньках, как вы.

Она едва не грохнулась на спину, но Кристина ее подхватила.

— Пойдем со мной, я тебе помогу.

— Вы хотите посмотреть хоккей?

— Не особенно. А ты?

— Нет. Я лучше покатаюсь с вами.

За то время, пока они оставались на том краю пруда, где теперь было меньше народа, Кристина сумела внушить Валерии уверенность в своих силах и дать несколько полезных советов, так что Валерия смогла прокатиться, по крайней мере, десять — двенадцать ярдов, не падая. Время прошло быстро. Смех и аплодисменты показали, что хоккейный матч закончен, и край пруда, где находились Валерия и Кристина, начал снова заполняться людьми. И именно тогда Валерия сказала:

— Мисс Грэхем, моя тетя смотрела сегодня, как здесь катаются на коньках. И когда она увидела мистера Суонстона, она была очень взволнована. Потому что она уверена, что он — кузен Энея Синклера.

Она посмотрела на Кристину, которая обернулась и молча бросила на нее пристальный взгляд. Девушка, не спуская глаз с Кристины, сказала:

— Я никому не говорила. Даже Ангусу. И не скажу. А тете я заявила, что, должно быть, она ошибается. Но она уверена. И я не думаю, что она будет об этом молчать. Но я подумала, что это важно, поэтому я вам и говорю об этом.

Кристина хотела ответить, но смолчала. Она собиралась сказать: «Это очень разумно с твоей стороны, Валерия», — но поняла, что удивление, которое может прозвучать в ее голосе, создаст неблагоприятное впечатление.