Никита Филатов - Возвращение капитана Виноградова (сборник)

– Класс! – признал Владимир Александрович. – Мне самую малость… а то который уже день без передыху.

– Стабильность – признак мастерства! – парировал Квазимодыч.

Выпили. Закусили. Помолчали.

– А ты где с утра пропадал? – Виноградову даже пришлось в ведомости расписаться за приятеля, а неявка к окошечку кассы в день зарплаты была явно не в милицейском стиле. – Передали?

– Да, спасибо! – Они оба имели в виду квиточек и конверт с деньгами, оставленный Виноградовым в дежурке. – Все в порядке, забрал.

– Шеф сказал, что в распоряжении главка?

– Да, только в шестом часу закончили. – Квазимодыч еще не успел расплескать впечатления, поэтому особо секретничать не стал. – Знаешь кого-нибудь в подотделе профилактики? Жуковича, Юрикова?

– Не помню.

– Они тебя знают! Жукович худой такой, курит все время.

– Так… что-то смутно.

– Короче, на моей земле притончик накололи. Участковый, сука, в доле, знал, но мне не докладывал. И по этой линии на связи никого не было – вообще не наша забота… Короче, захотели сначала прощупать, пошли я и Юриков. Оба такие идем, сунулись в парадную – здрасьте, Новый год! Квартира настежь, четверо стриженых девок вывозят, на субботник, видимо, в баню…

Виноградов понимающе кивнул – на языке нового поколения, которое выбирает отнюдь не пепси, субботником называется бесплатное половое обслуживание проститутками отдыхающих бандитов.

– …Что делать? Те на нас вылупились, мы на них. Жукович не растерялся и ближнему: «Слушай, Слона не видел? Он не с Тайсоном?»

Владимир Александрович расхохотался – в каждой уважающей себя «бригаде» обязательно имеется свой Слон или Тайсон весом под два центнера и с огромными кулаками:

– А они?

– Пока сообразили, что к чему, я до двери проскочил, заклинил. А Жукович наших кликнул, с ОМОНом… Еле успели! – И сосед Виноградова непроизвольно дотронулся до изрядно, как обратил внимание Владимир Александрович, припухшей челюсти. – Крепкие бандюганы оказались, серьезные: у одного ствол, у второго ножик-«бабочка» китайский. И девки ничего себе – одну так я бы второй раз смог!

– А почему второй? – заинтересовался собеседник.

– Если бы первый дала! – заржал Квазимодыч. – Наливай.

Этот звероподобный оперативник, недавний сержант и хронический враг дисциплины, был, конечно, далек от книжного идеала борца с уголовщиной. Но истории, подобные только что услышанной, примиряли Виноградова с окружающей реальностью, данной ему в ощущениях.

Профессиональная специфика накладывает весьма явственный отпечаток на уровень культуры и социальную ориентированность сотрудников внутренних дел. Она проявляется в системе ценностей, манере одеваться, вести себя в обществе – и даже в языке! Речь не идет о блатной музыке, заполонившей Россию… Интересно, но Виноградову почти не пришлось слышать в милицейской среде такого выражения-паразита: «КАК БЫ»! Молниеносно, быстрее СПИДа, оно напрочь засорило речь так называемой околотворческой интеллигенции, перекинулось на технарей и банкиров, а оттуда поползло вширь и вглубь. По степени чужеродности и пошлости эта не к месту употребленная фигура сослагательного наклонения могла сравниться только со словом «волнительный».

Впрочем, вероятнее всего, в Виноградове огрызались еще не до конца истребленные гены пяти поколений провинциальных учителей-славистов…

– Спасибо, Квазимодыч!

– Не за что! – Он действительно считал, что теперь коллега с ним в расчете.

По утрам Владимир Александрович делал зарядку. Не всегда, но периодически. И периодичность эта зависела от целого ряда факторов, перечислять которые нет необходимости – их прекрасно знает каждый мужчина в возрасте от тридцати до сорока, не чуждый пороков и незначительных слабостей.

Этим утром Виноградов в одних трусах проделывал свой обязательный комплекс-минимум, дружелюбно поглядывая на экран телевизора. С экрана на него с не меньшим дружелюбием и интересом смотрела популярная ведущая «Информ-ТВ».

Виноградов молчал, ограничиваясь выдохами и сопением, а девушка, наоборот, говорила почти не закрывая рта – это, собственно, и была ее работа. Очень удобно: чтобы убрать рабочее место, надо было просто закрыть рот.

– Завтракать! Дети, папа! – донеслось из кухни.

– Угу, – закончил последнюю серию на пресс Владимир Александрович.

В свою очередь на экране сменилась картинка:

– По сообщению пресс-службы Управления Федеральной службы безопасности по Санкт-Петербургу и Ленинградской области, контрразведчиками вчера при попытке передать дипломатическому работнику иностранного государства ряд сведений технического характера, составляющих государственную и служебную тайну, с поличным задержан руководящий работник коммерческой сети кабельного телевидения «Петровест-студио»…

– Папа, иди! – Дочка опасливо сунула нос в комнату: однажды ей уже чуть не досталось по голове гантелью.

– Сейчас, я сказал! – рявкнул глава семейства, но на экране уже исчезали знакомые бетонные очертания НИИ, где трудился покойный Прохоров. Мелькнула вывеска «Петровеста», и начался новый сюжет, из чего Виноградов сделал вывод о том, что чекисты на этот раз видеоматериалов не предоставили, ограничившись краткой текстовой информацией.

– Мало кому из соотечественников известно, что именно в наступающем году… – Но это уже Владимира Александровича не интересовало, речь пошла о каком-то писателе, даже фамилию которого, кроме узких специалистов, давным-давно все забыли.

…Трубку не брали довольно долго, так что Филимонов уже приготовился набрать номер снова:

– Пьянствуют, наверное, заразы!

– Святое дело… – Оперативник остается оперативником, вне зависимости от того, какого цвета у него просветы на погонах. Сначала отмечают, что остались живы и прокурор дал санкцию, потом – пропивают премию, а когда дело рушится и арестованный отправляется восвояси, в сердцах выгребают последнее из секретной сметы. – Тут, по всей видимости, орденочками пахнет.

– Вряд ли, – усомнился начальник уголовного розыска. За что украшали грудь «старшим братьям», он толком не знал, но на собственной шкуре почувствовал, что даже на плохонькую ведомственную медальку нужно по меньшей мере стать инвалидом от бандитского пистолета. Или, что надежнее, жениться на дочери замминистра.

– Вот увидишь!

В этот момент цепочка гудков, повторяемых с некоторой задержкой и на полтона ниже автоматическим определителем абонента, установленным в районном отделе Федеральной службы безопасности, прервалась неожиданно женским голосом:

– Слушаю вас.

– Э-э-э… здравствуйте! – растерялся почему-то схвативший трубку Владимир Александрович.