Найо Марш - Всевидящее око [Чернее черного. Всевидящее око. Работа для гробовщика]

Он так мастерски изобразил растерянность, что это тронуло женщину.

— О, вы наверняка не ошибетесь, — заверила она. — Это был конный катафалк. Очень красивый и старомодный. Много цветов… Ну, и вы сразу увидите мистера Джона.

— Да, да, разумеется, — Кэмпион потупил взор. — Нужно спешить. Конечно, я найду. Много цветов и черный гроб, вы говорите?

— Ну нет, сэр, гроб дубовый и, скорее, светлый. Разумеется, вы обязательно их разыщете, никаких сомнений.

Она взглянула на него немного подозрительно, и недаром, но он только нервно приподнял шляпу и кинулся не в ту сторону.

— Возьму такси, — крикнул он через плечо. — Большое спасибо, я возьму такси!

Женщина вернулась в дом, убежденная, что он не слишком понимал, на чьи же похороны спешит, а Кэмпион кинулся на поиски телефонной будки. С каждым шагом он шел все медленнее, плечи его распрямлялись, растерянный взгляд исчез.

Красную застекленную будку он нашел на углу пыльного переулка и провел несколько минут, листая страницы прикованной цепочкой телефонной книги.

«Кнэп Тос. Радиодетали» — нашел он наконец знакомую фамилию.

Номер был в Далвиче. Набирая его, Кэмпион не слишком надеялся на удачу.

— Алло? — голос был резок и насторожен. Сердце его забилось сильнее.

— Тос?

— Кто это?

Кэмпион расплылся в улыбке.

— Голос из прошлого, — сказал он, — раньше меня звали Берт, о чем вспоминаю теперь с большим сожалением.

— Господи Боже!

— Преувеличиваешь.

— Скажи еще что-нибудь! — голос дрогнул.

— Вижу, Тос, что на старости лет ты стал осторожен. Разумеется, неплохая идея, но довольно странная для тебя. Ну, семнадцать лет назад… или что-то около того… многообещающий молодой человек с хроническим катаром жил со своей матерью на Педигрю Плейс. Было у него занятное хобби по части телефонов и именовался он Тос Т. Кнэп, где буква «Т», насколько я помню, означала что-то вроде трутня.

— О Господи! — загудело в трубке. — Откуда ты говоришь? Черт возьми! Я был уверен, что тебя нет в живых. Как у тебя дела?

— Пожаловаться не могу, — в тон ответил Кэмпион. — А ты чем занимаешься? Ударился в торговлю?

— Ну да, — голос притих. — И да, и нет. Знаешь, мамы нет в живых.

— Я не знал. — Кэмпион принес неизбежные соболезнования, а в памяти всплыл образ крупной костлявой женщины в старых тряпках.

— Успокойся. — Кнэп не был сентиментален. — По счастью, у нее была небольшая рента. А когда пришло время, угасла сразу, как свеча, с бутылкою в руке. Не зайдешь поговорить? А может, у тебя какие-то проблемы по моей части? Чем могу…

— Сейчас не могу, но все равно спасибо, буду помнить. Я очень занят. Слушай, Тос, ты когда-нибудь слышал про Эпрон-стрит?

Воцарилась столь долгая пауза, что Кэмпион успел представить себе лисью мордочку и длинный подвижный нос. Уверенность, что теперь под ним должны красоваться усики, удивила его самого.

— Ну и что? — буркнул он, чтобы что-то сказать.

— Ничего, — голос Кнэпа звучал не слишком убедительно, что тот, видимо, понял сам, ибо тут же добавил: — Знаешь, что я тебе скажу, дружище Берт, — держись оттуда подальше, понимаешь?

— Не очень.

— Скверное там дело.

— С чем, с улицей?

— Я ничего о ней не знаю, кроме одного — прогулочка не из приятных.

Кэмпион, наморщив лоб, замер с трубкой в руке.

— Ничего не понимаю, — наконец сказал он.

— Я тоже. — Огорчение в тонком голосе казалось искренним. — Я теперь многого не знаю. Завязал, факт. Я почти женился. Но время от времени кое-что слышу, и это последняя новость. «Избегай Эпрон-стрит», — так меня предупредили по старой памяти.

— Я хотел бы разузнать побольше на эту тему.

— Постараюсь. — Тос это заявил с ноткой прежнего юношеского энтузиазма.

— Тебе за это может перепасть пять фунтов.

— Если не будет неожиданных расходов, я сделаю все исключительно по старой дружбе, — великодушно отказался Тос. — Пока, старик. Адрес у тебя тот же?

— Видел я ее, — решительно заявил Лодж. — Видел собственными глазами.

— Потрясающе, — отозвался Кэмпион. Он только что вошел в комнатку мисс Чабб, господствовавшую над полукруглым баром заведения «Платановая сень», где обнаружил своего слугу и наперсника во всем великолепии, но ни следа инспектора. И то хорошо. Лодж был в прекрасном настроении, о чем говорил торчащий вперед многоярусный подбородок и испытующее выражение лица.

— Сейчас вы признаете, что история очень странная, — продолжал он. — И сама забегаловка, и старый дед за прилавком — тоже чуднее не бывает.

— О чем ты? — Кэмпион сел на край стола.

— Ну разумеется, вы же начальник! Вот и не слушаете и все время задаете глупые вопросы. — Лодж презрительно хмыкнул. — Много потеряли на том острове, которым вам предстояло управлять. «Настоятельно требую переписать это трижды, а потом выбросить в корзину», — как принято у такого начальства. Я видел Беллу Мэсгрейв, а вы никак не можете понять.

— Беллу Мэсгрейв? — Имя Кэмпион повторил машинально, но вдруг припомнив, широко раскрыл глаза. — Вот как… — протянул он. — Ужасный малый зал полицейского суда… О Боже, да, теперь припоминаю. Маленькая стройная женщина с детским личиком.

— Теперь с двумя детскими личиками, — злорадно заметил Лодж. — Но Бог с ней. Та же черная вуаль, то же опечаленное лицо под ней, те же самые ласковые, полные лицемерия глаза. Вы помните, что было ее специальностью?

Кэмпион долго испытующе смотрел на него.

— Припоминаю, — наконец протянул он, — смерть.

— Верно. В коммерческом смысле. — Черные глазки Лоджа округлились от возбуждения. — Женщина ходила по домам с дешевыми Библиями. Отыскивала в газетах некрологи и потом шла прямо по адресу. «Как, он умер?»

— Он прекрасно передал ее недоумение. — «О, какая жалость! Для меня это тоже большая утрата. Покойный заказал Библию и оставил небольшой задаток. Нужно только доплатить пятнадцать шиллингов». Опечаленная семья, стараясь поскорее от нее избавиться, впопыхах забирала Библию, стоившую никак не больше десяти шиллингов. Теперь вы вспомнили, шеф? Неплохой источник дохода.

— Да, припоминаю. Но было и кое-что еще. Разве не играла она роль безутешной вдовы в той афере со страховкой? У нее были весьма специфические интересы.

— Точно. А теперь, когда вы вспомнили, послушайте, что я скажу. Она снова появилась, и теперь на Эпрон-стрит. Только что я ее видел. Она тоже посмотрела на меня, но не узнала.

— Где это было?

— Я же говорил вам, у того чудаковатого аптекаря. — Он был близок к отчаянию. — После вчерашнего угощения я пошел купить чего-нибудь для поправки и как раз разговариваю с этим старым хреном, когда входит Белла. Он глянул на нее, она на него — и шмыг за занавеску!