Рудольф Ложнов - Записки следователя. Привидение

– Рудольф Васильевич! – крикнул кто-то из задних рядов. – Ты в начале своего рассказа сказал, что после того, как появилась перед твоей машиной голая женщина, ты затормозил и заглох двигатель. Ты впоследствии несколько раз пытался завести его, но не смог. Как же ты завёл его после того, как с девчонкой собирались уезжать? Нашёл причину? Какая же была причина?

– Вопрос, я вам скажу, ребята, очень интересный и очень загадочный. Я сам до сих пор в недоумении. Скажу честно, без лукавства, что у меня нет конкретного ответа на этот вопрос. Нет и всё! Да, действительно, я вначале пытался завести двигатель, это правда, но не смог. Когда уже с девчонкой собирались уезжать, ключ зажигания находился в замке зажигания. Как только мы с женой сели, я забыл в этой суматохе, что двигатель ранее не заводился, повернул ключ на заводку, и двигатель сразу же завёлся. Двигатель работал нормально, как и прежде. Если у кого-то возникли сомнения по поводу моего ответа на заданный вопрос, для полной убедительности обращайтесь к моей жене.

– Рудольф Васильевич! – громче всех кричал кинолог Бакланов. – Рудольф Васильевич, я вас знаю не первый год и много раз выезжал с вами на места происшествий и поэтому скажу, что вы серьёзный, неглупый, нормальный во всех отношениях человек, но скажите честно, что вы этот рассказ сочинили специально, чтобы заинтриговать нас, так ведь? Ну, скажите откровенно, положа руку на сердце, именно для интриги сочинили? Мы все знаем, что никаких привидений или других всяких там ведьм, чертей, домовых, леших на свете не бывает. Это всё выдумки писателей для детских сказок.

То, что вы обнаружили умирающую или раненую девушку, это вполне возможно и естественно. Тут спору нет. Я с вами согласен. Каждый порядочный, благородный человек на вашем месте поступил бы точно так же, не оставил бы человека в беде. Я в этом вполне уверен. Но то, что вы сочинили про голую женщину и вдобавок ещё с длинными волосами, закрывающими всю её наготу, – это чистой воды фантазия. Такое бывает только в сказках, в головах выдумщиков и фантазёров. Но признаюсь честно, что ваш рассказ, Рудольф Васильевич, меня очень тронул, понравился. За это огромное спасибо!

– Рудольф Васильевич, – подал голос опер Бобов, – ты не принимай к сердцу реплику кинолога Бакланова. Он ведь, кроме носа своей служебно-розыскной собаки и слов „след“ и „нюх“, ничего не видит и не слышит, и поэтому у него нет времени на выдумки и фантазии. Скажи-ка лучше, как себя чувствует девчонка на данный момент? Надежда, что она будет жива, есть?

– Николай Никифорович, пожалуй, вначале всё же отвечу на реплику, как ты выразился, Бакланова. От чистой души хочу сказать тебе спасибо, Анатолий! Очень приятно было слышать от тебя, что мой фантастический рассказ понравился и тронул тебя. – Зал заполнился смехом. – Значит, я не зря старался. А теперь отвечу на вопрос Бобова. Девчонка жива и надеемся, что будет жить. Конечно, состояние её очень тяжёлое. Пробит череп. В данный момент она находится в бессознательном состоянии. Долго ли будет длиться такое состояние, пока никто не может сказать.

– Что же говорят врачи? – не унимался Бобов.

– Николай Никифорович, я уже ответил на твой вопрос. Диагноз неутешительный. Она пока в коме. Есть вероятность, что она может потерять память. Всё зависит, затронут ли мозг.

– Кто же её так? – послышался голос из зала.

– Очень правильный вопрос! – вместо меня ответил полковник Ивашков. – Именно этот вопрос предстоит нам, то есть всем нам, – рукой указал полковник на зал, – выяснить. У некоторых из вас, вероятно, сложилось впечатление, это было видно из задаваемых вами вопросов, что Рудольф Васильевич умышленно сочинил приключенческий рассказ, чтобы вас развлекать, пусть даже в приукрашенном виде. Хочу обратить ваше внимание на то, что каждый сотрудник отдела, независимо от рода службы, где бы ни находился, должен помнить об этом событии. Я пока не могу категорично заявить, что это преступление. Но мы должны быть готовы к этому, потому что разгадать эту историю всё равно придётся нам. А теперь – всем по своим рабочим местам!

Как только полковник покинул Ленинскую комнату, толпа сотрудников плотным кольцом окружила меня, не давая уйти. Посыпались десятки вопросов разного любопытства. Многих сотрудников интересовали прелести голой женщины. Другие явно не верили про голую женщину. Толпа раздвоилась примерно на две половины. Я, отвечая на их вопросы, не старался переубедить их. Это было бы впустую толочь воду в ступе. Потеряв почти час, отвечая на вопросы, я вернулся в свой кабинет.

Провёл со следователями оперативку, а после пошёл к эксперту-криминалисту.

Только переступил порог двери лаборатории, тут же Валентина Петровна предложила сесть за стол. Я по её глазам заметил, что она хочет поговорить со мной.

– Валентина Петровна, давай договоримся, что ты сейчас не будешь задавать вопросы. Согласна?

Глухова сделала недовольный вид, но всё же ответила примирительно:

– Но если так тебе хочется, не буду докучать. Ведь ты сюда не просто так явился, признайся? Наверняка я нужна тебе, или я ошибаюсь? Угадала?

– Угадала, угадала. Скажи, ты можешь уделить мне небольшой кусочек времени, к примеру, полчасика, может, чуть больше, но не более. В случае согласия ты претворишь вместе со мной указание полковника в жизнь и заработаешь благодарность от руководства.

– Рудольф Васильевич, ну, предположим, я соглашусь, но перед тем, как произнести короткое слово „да“, хотела бы услышать: это указание полковника исходит через твои уста или это сугубо твоя личная просьба?

– Милая Валентина Петровна, конечно, это моя сугубо личная просьба в порядке служебного долга. В твоих глазах, где отразился глубочайший интерес к моей просьбе, нетрудно догадаться, что моя просьба будет удовлетворена. Не так ли, Валентина Петровна?

– Если ты, Рудольф Васильевич, даже прочёл в моих глазах интерес к твоей просьбе, это не значит, что я тут же соглашусь. Выражение заинтересованности может длиться до бесконечности, пока не услышу суть самой твоей просьбы. Не так ли?

– Твоя правда, Валентина Петровна. Удовлетворю с удовольствием. Поедем с тобой в больницу. Ты ведь хочешь увидеть девчонку? – я вопросительным взглядом взглянул на эксперта-криминалиста.

– Ты в самую точку попал, Рудольф Васильевич. Можно было не спрашивать, хочу ли я увидеть девчонку. Конечно, хочу! Да, что нужно для этого? Может, передачку сообразить? Что скажешь? Я быстро сбегаю в магазин, куплю что-нибудь девчонке… – и она и вправду направилась было к выходу из лаборатории. Я вовремя её остановил.

– Постой, постой, Валентина Петровна! Опомнись! Какая передачка? О чем ты говоришь? Не нужно никакой передачки! Она ведь в коме находится. Она ещё ничего не ест. Твоя задача, короче говоря, возьми свою технику, криминалистическую. Вот что нужно тебе в больнице. Сфотографируешь её. Снимешь отпечатки пальцев. Вот что надо!