Флетчер Нибел - Вторжение

— Или если бы они видели жену Президента, — добавил он, — которая обнимается с чёрной женщиной и обе плачут, как школьницы.

— Если бы только миллионы людей могли пройти через это, — тихо сказал Рэндалл, продолжая смотреть в потолок. — Такое переживание забыть невозможно.

Больше он ничего не сказал, и Ворхи понял, что в мыслях он вернулся к прошлой пятнице, которая была так недавно, всего два дня назад. Фил и Хелен Рэндаллы и их ближайшие друзья Джой и Сьюзен Ворхи согласились принять участие в «марафонском общении» с пятью молодыми неграми, которых Кэти Рэндалл встретила в Стенфордском университете.

Кэти только что минул двадцать один год, и со своими длинными каштановыми волосами, которые беспорядочными прядями падали ей на плечи, она была классическим воплощением розы с шипами. На корню отвергая старые нормы, она увлекалась всем новым, сетуя в то же время о краткосрочности уходящей юности. Она преклонялась перед алтарём жертвенного служения человечеству и, не моргнув глазом, подписала бы любую петицию, требующую устранения некоторых его жрецов — и большей части их последователей. Ей была свойственна нетерпеливая решительность юности, но порой она могла быть мягкой и нежной, как котёнок. Ворхи знал, что Рэндалл любил свою дочь и в его чувстве к ней была та нотка грусти, с которой взрослый человек смотрит, как его несостоявшиеся мечты обретают новую жизнь — но и ей суждено скоро улетучиться.

Кэти добровольно вступила в Корпус Мира и проходила подготовку в кампусе Стенфордского университета. Там она приняла участие в групповом общении белых и чёрных участников, которое длилось двадцать четыре часа. На следующий день она позвонила отцу и описала этот эксперимент.

— Это прямо какая-то чертовщина, папа, — сказала она. — Это потрясающе. И странно, и прекрасно. Всё становится ясно и понятно. — Рэндалл пробормотал слова одобрения, которые не несли в себе никакого смысла — те фразы, что произносит отец, сталкиваясь с непонятным увлечением дочери. И выкинул эту историю из головы.

Но через несколько дней авиапочта доставила письмо от Кэти на шести страницах. Взволнованной задыхающейся прозой, обильно усеянной восклицательными знаками, она описывала полученные впечатления и добавляла в постскриптуме: «Как было бы здорово, если бы вы вдвоём попробовали бы это в Белом Доме!» Фил и Хелен Рэндаллы обсудили письмо. Фил, всегда испытывавший склонность к новому, был заинтригован, но Хелен сказала, что в этой идее есть что-то неприятное и отталкивающее — типичная нерассуждающая импульсивность современной молодёжи. А на следующий день пришёл пакет с вырезками и с размышлениями психологов по поводу такого рода групповых встреч. Фил с интересом просмотрел подборку материалов.

Тем же вечером позвонила Кэти и выложила родителям конкретное предложение. Пусть они позволят ей привести в Белый Дом такую группу — чёрных студентов из Стенфорда вместе с «тренером». Она даёт слово, что эта встреча повлечёт за собой просто потрясающие перемены в их взглядах и привычках. В Белом Доме впервые появится совершенно новый Рэндалл. Фил Рэндалл почувствовал, что дело заходит слишком далеко. «Ради Бога, Кэти, когда ты начнёшь понимать, что я Президент Соединённых Штатов? Это будет просто, ну, несолидно, чёрт побери!» На что она возразила: «В этом-то всё и дело, папа. Ты расцениваешь себя именно с этой точки зрения, но, может быть, ты просто боишься узнать правду о себе и о других».

На этот раз Президент Рэндалл позвонил Джою Ворхи и спросил его, знает ли он что-нибудь о таких группах встречи. Немного, сказал Джой, вроде что-то читал о них. А вот его сестра как-то участвовала в такой встрече и теперь утверждает, что каждый должен обрести такой опыт. Когда два дня спустя снова позвонила Кэти, Фил Рэндалл сдался. «Приезжай со своими друзьями, Кэти, — сказал он, — но убедительно прошу тебя, держи язык за зубами». Расписание дел освобождало длинный уик-энд Четвёртого Июля, и он отвёл всю пятницу для встречи с компанией Кэти, хотя она несколько тревожила его.

Пришлось предпринять некоторые меры предосторожности. По настоянию главы Секретной Службы Белого Дома, её агенты, охранявшие Кэти в Стенфорде, осторожно, но тщательно навели справки об этих пятерых молодых неграх и об их групповом наставнике. Затем, собравшись с духом, Рэндалл позвонил Кэти и попросил её заручиться заверением от каждого из её друзей, что они никому не будут рассказывать о цели своего визита в Белый Дом. Все согласились. Им предстояло быть в роли просто друзей, которые проводят свободные дни с дочкой Президента.

Так что в четверг вечером Кэти явилась в Белый Дом в компании негритянской молодёжи и их белого «группового тренера», смахивавшего на сову. Из Сан-Франциско их доставил один из лайнеров президентской эскадрильи военно-воздушных сил. Было обговорено, что Джой и Сьюзен Ворхи тоже примут участие в этом действе, которое будет иметь место в том же Овальном Кабинете, который десятилетие назад с таким вкусом обставила Жаклин Кеннеди. Двум флагам, государственному и президентскому, что стояли у дверей в покои Президента, предстояло осенять более чем необычную сцену. Начало ей было положено в пятницу в восемь часов утра — и она без перерывов длилась до полуночи.

По указанию «тренера», безмятежно спокойного, но дотошного и въедливого психолога Морта Яна, четыре белых человека средних лет вместе с Кэти и пятью молодыми людьми — трое чёрных юношей и две девушки — взявшись за руки, сомкнулись в тесный круг. Все титулы, звания и посты должны быть отброшены и забыты, сказал Морт. Все обращаются друг к другу только по именам. Если получится — вообще не обращать внимания на символы президентской власти в этой комнате. Им предстоит существовать и действовать только в сиюминутной реальности. И на этом первом этапе общения каждому предстоит всего лишь молча присмотреться к участникам круга.

— Смотрите на каждого, не скрывая своих подлинных чувств, — приказал Морт. — Если кто-то вызывает у вас отрицательную реакцию, не пытайтесь скрыть её. Если кто-то нравится вам, выражайте свои чувства со всей полнотой. Что бы вы ни чувствовали, позвольте проявиться своим эмоциям.

Прошло несколько минут, и напряжение стало почти невыносимым. Часть из собравшихся в упор глядели на своих соседей. Другие смущались и отводили глаза. Например, Президенту Рэндаллу было мучительно трудно видеть свою жену в беспощадном свете истины. Какие же чувства он на самом деле испытывает к ней после двадцати трёх лет брака? Поток воспоминаний, сентиментальных, грустных, а порой и неприятных, захлестнул его.

Затем все получили указание обойти круг участников и прикоснуться к каждому по очереди.