Джозеф Флетчер - Кто убил?

— Да, и что же дальше? — прервал его Крофт.

— Это совещание не было тайным, ибо я на нем присутствовал! — заявил Стэнсби.

— Вы?.. — воскликнул Крофт. — Не говорите глупостей!

— Это не глупости! Я действительно, слышал каждое ваше слово до того как вы пошли на станцию, и затем после того, как вы вернулись, до самого прихода полковника Постлетуайта. Я мог бы повторить вам все, о чем вы говорили. Но все это должно быть между нами.

— Где же вы, в таком случае, были? — спросил изумленный Крофт.

Стэнсби объяснил ему. Рассказ Стэнсби внушил Крофту некоторое уважение к нему: он любил изобретательность и умение найтись при всех обстоятельствах.

— Умно придумано, мой друг, — сказал, наконец, Крофт. — Итак, вы слышали то, что поведали нам братья Бренсоны?

— Да, и слышал также ваш ответ. Бренсоны высказали предположение, что Беннивелль был у Постлетуайта в тот вечер, что они поспорили, что затем спор перешел в драку и что Беннивелль убил, наконец, старика. Вы возразили, что это совершенно невозможно, ибо Беннивелля в тот вечер не было в городе.

— Да, его не было в городе. Это вполне установленный факт, — произнес Крофт.

Стэнсби взял свой стакан, внимательно его осмотрел и выпил глоток. Затем он снова поставил стакан на стол и бросил острый взгляд на своего собеседника.

— Вы совершенно в этом уверены? — спросил он.

Крофт широко раскрыл глаза от удивления.

— Конечно, совершенно уверен, — ответил он. — Если бы вы внимательно слушали, то услышали бы мой рассказ о том, что начальник станции видел его уезжающим из города.

Стэнсби как бы сбросил с себя маску и откровенно усмехнулся.

— Ба!.. — промолвил он. — До какой же станции он доехал?

Крофт, намеревавшийся взять свой стакан, вдруг остановился, как подстреленный. Рука его упала неподвижно, и рот широко раскрылся от изумления. Он уставился на своего посетителя, как будто Стэнсби только что произнес истину, долженствующую перевернуть весь мир.

— Что вы этим хотите сказать? — с трудом выговорил он.

Стэнсби рассмеялся. По-видимому, он искренно веселился.

— Почему же вы смеетесь? — проворчал Крофт. — Я не вижу ничего смешного.

— Я не могу не смеяться, ибо знаю больше, чем Марк и Людвиг Бренсоны.

— Мне кажется, что вы вообще знаете гораздо больше, чем рассказали... мне, по крайней мере, — прервал его Крофт.

— Но я ведь никому еще не говорил того что знаю, и хочу только вам одному поведать — возразил Стэнсби. — Вы помните, вероятно, что Людвиг Бренсон рассказал вам о записке, которую Постлетуайт написал Беннивеллю и которую просил его снести к нему на квартиру. Записка эта требовала немедленного прихода Беннивелля. Однако это была не первая записка, которую Постлетуайт посылал Беннивеллю в тот день.

— Каким же образом? — воскликнул Крофт.

— А вот, послушайте: когда Постлетуайт вернулся в тот несчастный день из Доун-Хэд-Парка, Бренсон находился в одной из комнат наверху в поисках какого-то старого дела. Он оставался там еще довольно долго. Постлетуайт же, тотчас по возвращении, сел к столу и поспешно написал записку. Я видел это, ибо дверь, соединяющая наши комнаты, была открыта. В противоположность всем своим правилам, он не велел мне скопировать это письмо. Как только он кончил писать, он сунул записку в конверт, наскоро запечатал его и вышел ко мне со словами: «Стэнсби, пойдите к Беннивеллю тотчас же и передайте ему эту записку. Если же его нет дома, то пойдите в его марочную контору и поищете его там. Во всяком случае, отдайте записку в его собственные руки и попросите ответа». Я тотчас же поспешил к Беннивеллю и позвонил у входной двери. Он сам открыл мне дверь, и я передал ему записку. Он немного отвернулся, прочел ее и... я тотчас же заметил, что она взволновала его...

— Как, — вы заметили это? — перебил его Крофт.

— Да, я заметил это, — сказал Стэнсби. — Я заметил, что то, что он прочел, произвело на него неприятное и сильное впечатление. Он даже дважды перечел записку. Затем он повернулся ко мне и сказал: «Передайте г-ну Постлетуайту, что я готов тотчас же исполнить его просьбу». Я вернулся обратно в контору и передал Постлетуайту этот ответ. Очень скоро после этого все мы — Бренсон, мальчик и я — ушли из конторы как обычно и оставили г. Постлетуайта одного. Итак...

— Подождите немного, — сказал Крофт. Не можете ли вы сказать точнее: в котором часу вы снесли Беннивеллю это письмо?

— Приблизительно в половине шестого, может быть, немного раньше. Постлетуайт вернулся из Доун-Хэд-Парка тотчас же после четырех. Затем он писал письмо.

— А письмо было длинное?

— Он писал его от трех до пяти минуть. Насколько я мог разглядеть, когда Беннивелль читал его, оно было написано из трех страницах нашей обычной бумаги для писем.

— Отлично. В котором же часу вы и остальные служащие покинули контору? Однако я припоминаю: Бренсон сказал на следующее утро, что вы все ушли в половине шестого.

— Нет, по всей вероятности, было уже без четверти шесть. Я это ясно помню, ибо у меня было назначено деловое свидание без десяти шесть, и я должен был отправиться бегом, чтобы поспеть вовремя.

— И, конечно, вы не знаете, пошел ли Беннивелль в контору после того, как вы ушли?..

— Нет, конечно, я этого не знаю... Я только хотел сказать вам, Постлетуайт уже писал ему в тот день, когда поздно вечером Бренсон отнес ему еще записку. А затем вы знаете из рассказа Бренсона, что тот также не видел его в конторе.

— Однако, — сказал Крофт, — не подлежит никакому сомнению, что он уехал с поездом в шесть пятнадцать вечера. Что же вы хотите сказать тем, что не знаете, до какой станции он доехал?

Стэнсби еще раз рассмеялся. Он взял в руки расписание поездов в зеленой обложке и сказал:

— Я хочу этим сказать, что он вернулся обратно. Должен вам сказать, что я много поработал над этим вопросом с помощью вот этой книжки, которая оказалась мне очень полезной. Следите внимательно за моим рассказом: нет никакого сомнения в том, что Беннивелль взял в тот же вечер билет первого класса от Сельчестера до Лондона и что он выехал с поездом, отходящим в шесть пятнадцать вечера. Мы имеем на этот счет вполне достоверное показание начальника станции. Но до какого места он действительно доехал?.. — вот, в чем вопрос! А я знаю, что у Беннивелля есть постоянный билет первого класса на известном секторе этой линии, позволяющий ему сойти на любой станции. Теперь я расскажу вам, как, по моему мнению, он поступил: на виду у всех, он уехал в Лондон в шесть пятнадцать. Этот поезд останавливается на Бэнхем Дженкшион, и Беннивелль вышел на этой станции. Так как было уже совершенно темно, то он не рисковал быть узнанным. Он пробыл там около часа и затем сел в обратный поезд, шедший в Сельчестер. Но он не доехал до Сельчестера, а вылез на остановке до Сельчестера в Брайтоне. Оттуда до Сельчестера всего две мили и, как вы, вероятно, знаете, между этими городами есть совершенно пустынная дорога, идущая по полю. Беннивелль легко мог пройти эти две мили в три четверти часа и, будучи уроженцем Сельчестера и хорошо зная город, легко мог добраться до Палланта. А вы знаете, что Паллант — самое пустынное место в городе, и что, благодаря этому, он дошел до конторы никем не замеченный. Я бьюсь об заклад, что Беннивелль, действительно выехавший из города в шесть пятнадцать, вернулся обратно около половины десятого.