Алексей Макеев - Руки вверх, генерал!

– Обиднее всего, Лева, что все это не имеет никакого смысла, – признался он, почесывая затылок. – Я, собственно, тебе потому и позвонил, что надеялся – может, ты найдешь какой-то выход из положения. Ребят я предупредить не успел – они нагрянули прямо на квартиру. Ясное дело, жена сразу не открыла – похоже, звонила своему благоверному. Потом все-таки впустила обоих, но покрыла чуть ли не матом и на вопросы отвечать отказалась. Ребята ее еле уже терпят. Да и сам Гулыга теперь здесь вряд ли появится… Видишь, как неудачно получилось? – виновато закончил он.

– Ерунда! – махнул рукой Гуров. – Не бери к сердцу. Все равно Репин его раньше предупредил. Нам теперь и в самом деле какой-то выход искать надо. Но сначала, наверное, все-таки стоит посмотреть на мадам Гулыгу, верно?..

Появление очередного гостя мадам Гулыга встретила настоящим взрывом сарказма.

– Ни хрена себе заявочки! – загорланила она, выпучив глаза на Гурова. – Еще один проходимец! Вы у меня тут всю ментовку собрать хотите, что ли?.. А мне плевать – полковник или не полковник! В гробу я видала таких полковников! Я у себя дома! Мне по фигу! Я не только полковников – генералов видала! Я знаю, кому жаловаться, не беспокойтесь!

Глядя на ее румяное вдохновенное лицо, Гуров готов был без труда поверить, что это не пустые слова. Судя по всему, мадам Гулыга не была обременена какими-то иными обязанностями, кроме обязанностей изнывающей от скуки домохозяйки, и любая склока становилась для нее не просто развлечением, а настоящей страстью, делом, в котором она могла выплеснуть всю свою нерастраченную энергию.

Афанасьев и Дубинин, которые с каменными лицами сидели у стенки на табуретках, при появлении Гурова поднялись и за спиной хозяйки виновато развели руками. Наверное, им самим было странно, что удалось так долго продержаться на негостеприимной территории. Впрочем, Гуров подозревал, что негодование прапорщицы не слишком искреннее и она совсем не спешит избавиться от непрошеных гостей. Гуров решил выяснить, что у нее на уме.

Незаметно подмигнув Крячко, он самым суровым тоном обратился к растерянным оперативникам:

– В чем дело? Почему гражданка собирается на вас жаловаться? Что случилось?

Невысокий Дубинин, вытягиваясь по стойке "смирно", старательно отрапортовал:

– Ничего не случилось, товарищ полковник! С гражданкой обращались в рамках закона. В дом она нас сама пустила. Только когда начали задавать вопросы, тут она и пошла нас поливать! Слышали бы вы, что она говорила! Тут, знаете, оскорблением при исполнении попахивает!

– А ты докажи! – презрительно засмеялась Гулыга. – Не докажете! Сейчас не те времена! Любой адвокат меня отмажет – ментам теперь веры нет!

– Да, растратили мы кредит доверия, тут не поспоришь! – вздохнул Гуров. – На слово теперь никто не поверит. Приходится технические средства применять, переоснащаться… – с невинным видом он достал из кармана диктофон и включил его. – Вот теперь другое дело! Если гражданке захочется кого-то оскорбить при исполнении – милости прошу. Все будет в наилучшем виде зафиксировано.

Мадам Гулыга прищурилась на диктофон и, сверкнув глазами, торжествующе объявила:

– А вот не дождетесь! И в доме у меня вы все равно без ордера не имеете права находиться!

– Да вы же нас сами пустили! – возразил Гуров. – Мы же не силой к вам ворвались. Между прочим, чтобы жаловаться, надо тоже свидетельскую базу иметь, а то что же за жалоба получится? Один пшик, и только! Давайте-ка лучше бросим эти препирательства да поговорим серьезно. Можно, я присяду?

Все ожидали нового взрыва со стороны хозяйки, но она неожиданно спокойно сказала:

– Да садитесь, мне-то что… Хоть стоя, хоть сидя – хорошего от вас все равно не жди.

Сама она осталась стоять, привалившись пухлым плечом к кухонному шкафу, скрестив на груди короткие ручки. Гуров опустился напротив нее на табурет, положил на стол включенный диктофон.

– Это на тот случай, если кто-то кого-то захочет оскорбить, – пояснил он. – А вообще я хотел бы поговорить с вами о вашем муже… Кстати, меня зовут Лев Иванович. А ваше имя?

Не сводя с Гурова недоверчивого въедливого взгляда, хозяйка сказала:

– Лидия меня зовут. Лидия Михайловна… А про мужа я ничего не знаю. На работе он, на дежурстве. Зачем он вам понадобился?

– В двух словах этого не скажешь, Лидия Михайловна, – ответил Гуров. – Хотим задать ему несколько вопросов.

– Ну так ему и задавайте, – с вызовом сказала Гулыга. – Чего вы сюда приперлись? Здесь его нет. Я его под юбкой не прячу. Или милиция всегда ищет там, где фонарь?

– А вас вообще не удивляет, что вашим мужем заинтересовалась милиция? – спросил Гуров.

– А меня уже давно ничего не удивляет, – отрезала Лидия Михайловна. – Когда девочкой была – удивлялась. А потом перестала.

– Понятно, – сказал Гуров. – Говорят, ваш муж редко дома бывает. Служба у него такая напряженная или другие какие причины?

– Чего это он не бывает? – набычилась хозяйка. – Сколько положено, столько и бывает. С чего это вы взяли, что не бывает?

– Ну а прошлой ночью он был дома? – поинтересовался Гуров.

Лидия Михайловна на мгновение запнулась.

– Вот вы у него и спросите – был он дома или нет? – отчеканила она.

– Мы у вас спрашиваем, Лидия Михайловна! – мягко, но настойчиво сказал Гуров.

– А у меня нечего спрашивать! – отрезала Гулыга. – Я не обязана помнить, кто был дома, а кто не был! Не на допросе!

– Ага, вы хотите сказать, что предпочитаете быть вызванной на допрос? – обрадовался Гуров. – Прекрасно! Мы так и сделаем. Вызовем вас повесточкой…

– Никуда я не пойду! – возмущенно перебила его хозяйка. – Что за дурдом? Я вам что – преступница? Соня Золотая Ручка?

– Ну, на допросы не только преступников вызывают, – сказал Гуров. – Свидетелей даже чаще…

– Каких таких свидетелей? – нахмурилась Гулыга. – Это чему я свидетель? Живем как люди, не хулиганы, не пьяницы какие-нибудь…

– А мы и не говорим, что вы пьяницы какие-нибудь, – возразил Гуров. – Зря вы притворяетесь, Лидия Михайловна! Вы же умная женщина и понимаете, что просто так к вам старший оперуполномоченный по особо важным делам не придет. Вот и моих коллег вы не сразу в дом пустили… Сначала мужа предупредили, правда? Значит, догадывались, что дело серьезное…

– Кого предупредила? – уже не так уверенно пробормотала Лидия Михайловна. – Никого я не предупреждала. Выдумываете все! Нечего мне предупреждать. Мой Семен на хорошем счету. Начальство его уважает. И никаких дел за ним нет.

– Будем надеяться, – сказал Гуров. – Однако вопросы у нас остаются. Так как будем отвечать – здесь или все-таки в отдел поедем?

Хозяйка не ответила. Она подозрительно оглядела лица оперативников и нервно переступила с ноги на ногу.