Николай Леонов - Волчья стая

Полковник Гуров знал об этом, но был вынужден идти на риск, выжимая из мотора максимальную мощность – скутер уже почти скрылся из глаз. А выжимать было что: небольшой и довольно легкий итальянский подвесной мотор обладал мощностью табуна в шестьдесят лошадок! На гидроцикле мотор куда слабее, хотя сам гидроцикл несколько легче, и Гуров стал постепенно сокращать расстояние между собой и скутером.

У него не было конкретного плана. Прежде всего – догнать, а там будет видно. Возможно, придется идти на таран, используя преимущество в массе, переворачивать гидроцикл, а затем выуживать противника из воды. Возможны и другие варианты, допустим, прижать его к берегу и заставить высадиться на сушу, а уж там продолжить преследование. Того, что по нему станут стрелять, Гуров не опасался. Если он прав в своих предположениях, то у пилота гидроцикла просто не хватит времени на то, чтобы перезарядить свое оружие. Как раз скажется главный недостаток арбалета любой конструкции – низкая скорострельность.

…Наверное, со стороны эта погоня выглядела очень зрелищно, хоть кино снимай. И обитатели дач по берегам должны были получить немалое эстетическое удовольствие, наблюдая за гонкой двух небольших суденышек, тем более что никто из дачников не догадывался о причинах гонки и о том, чем она может закончиться.

А ведь действительно – красиво! По бирюзовой воде под ярко-синим сентябрьским небом несется бело-голубой скутер, а за ним – красно-синяя итальянская плоскодонка. Обе лодочки оставляют за собой снежно-белый пенный след, похожий на инверсионный след реактивного самолета. Точно мелом по доске провели! Из-под винтов бьют каскады брызг, ярко сверкающих в солнечных лучах. Весело и победно ревут моторы. Праздник, водная феерия, да и только!

Но ни полковнику Гурову, ни тому, кого он преследовал, было не до красот. Расстояние между «итальянкой» и скутером неумолимо сокращалось, сказывалось преимущество в мощности мотора, а значит, и в скорости. Погоня близится к завершению, с веселым азартом подумал Гуров. Сейчас я его, голубчика, возьму! Вот сейчас…

Как бы не так! И водитель гидроцикла, похоже, понял, что по прямой ему от преследователя не уйти, а потому решил сменить тактику. Он стал использовать свое бесспорное преимущество в маневренности, начал галсировать, и теперь в проигрышном положении оказался уже Гуров! Скутер оказался слишком юрким для куда более тяжелой и неповоротливой «итальянки», и Лев понял, что гоняться за лихо уворачивающимся гидроциклом можно до самого вечера и все равно не поймаешь! Будет лавировать, уходить короткими галсами буквально из-под носа. А ведь Гуров не знал, сколько бензина было в бачке подвесного мотора «итальянки», но подозревал, что при таком форсаже горючее может кончиться в любую секунду: подвесные моторы малоэкономичны и пьют на больших оборотах бензин, как вампиры кровь. И что тогда? Уйдет ведь, зараза, а не должен уйти…

Вот когда полковник Гуров очень пожалел, что не внял своим смутным предчувствиям и его «штайр» так и остался лежать в сейфе служебного кабинета! Как бы он сейчас пригодился! Нет, Лев ни за что не стал бы стрелять на поражение по водителю гидроцикла, тот был нужен ему живым и невредимым. Но Гуров был, как уже говорилось, мастером стрельбы, он мог бы выстрелом или двумя разбить моторчик скутера. Можно было бы поступить иначе: всадить несколько пуль в днище гидроцикла, продырявить его. На дуршлаге далеко не уплывешь! В любом случае скутер потерял бы ход и сделался легкой добычей.

Гуров, стиснув зубы, вновь довернул ручку подвесного мотора, разворачивая его на шаровой подвеске, выводя свой катерок в очередной вираж. Но преследуемый гидроцикл уже ушел на другой галс, и все усилия снова пропали даром. А бензин в бачке того и гляди кончится. Что же придумать?!

И здесь события обернулись для полковника Гурова совсем печально, потому что «что-то придумал» не он, а человек, за которым Гуров гнался. Водитель скутера, очевидно, тоже знал про опасность высокой скорости и больших углов глиссирования, подстерегавшую Гурова. Знал он и то, что плоскодонки такого типа, точно так же как и его гидроцикл, очень хороши на спокойной воде, а вот волну переносят плохо. Кстати, именно поэтому такие катерки используют на небольших озерах и речках, но никогда – на море.

Скутер вдруг заложил лихой вираж и помчался прямо на итальянскую плоскодонку. Две лодочки сближались с ошеломляющей скоростью, точно самолеты, идущие в лобовую атаку.

Здесь Гуров на несколько секунд растерялся, ему просто не хватило опыта, чтобы мгновенно разгадать замысел противника. Льву надо было немедленно сбрасывать скорость, выходить из глиссирования, падать «на брюхо». И Гуров понял это, но опоздал буквально на две секунды. Он уже начал поворачивать рукоятку дросселя влево, чтобы уменьшить обороты винта, но в это мгновение скутер, до которого оставалось не более трех метров, подрезал гуровскую плоскодонку под самым носом и, опасно накренившись, вошел в очень крутой вираж, избегая столкновения, до которого оставались какие-то доли секунды. А затем бело-голубой гидроцикл стал быстро удаляться: дело было сделано, и, надо признать, сделано мастерски.

Одноместный скутер-лодочка совсем легкая, крупной волны она не даст даже на очень высокой скорости. Но крупной и не потребовалось! Во-первых, скутер прошел буквально под самым носом красно-синей плоскодонки, так что какая-никакая, но волна все же была. А во-вторых, «итальянка» тоже ведь не торпедный катер, ей и этого вполне хватило.

Если бы скорость и угол глиссирования плоскодонки были чуть меньше, если бы Гуров успел сбросить обороты, то ничего страшного не произошло бы. Волна сыграла бы роль трамплина, «итальянка» просто перепрыгнула бы через нее. Если бы…

Получив «кулаком в брюхо», красно-синяя плоскодонка сначала встала вертикально, задрав остренький носик прямо в безмятежное голубое небо. Гурова спасла быстрота рефлексов, в те доли секунды, когда его несчастная «итальянка» застыла в положении неустойчивого равновесия, Лев мощно, обеими ногами оттолкнулся от палубного настила, словно бы прыгнул с места, параллельно поверхности воды. Только чтобы оказаться подальше от кормы, от бешено вращающихся лопастей винта. Попади он под них, мясной фарш получился бы из полковника, старшего оперуполномоченного Льва Ивановича Гурова!

Этот толчок, придавший дополнительный импульс кормовой части катерка, оказался решающим. С гулким хлопком плоскодонка перевернулась кверху днищем. Мотор дико взревел, затем несколько раз кашлянул и заглох. Над зеркалом воды воцарилась тишина, нарушаемая лишь слабым стрекотанием уходящего гидроцикла.