Андрей Левшинов - Полковник Русь. Знакомство с легендой

Русь плавно вывернул руль и съехал на второстепенную дорогу, ведущую к заветному месту. Скоро дома закончились, и она начала извиваться между высоченных скал, в которых, если приглядеться, можно было увидеть очертания разрушенных гигантских то ли дворцов, то ли крепостей.

Между тем полковник продолжал говорить, подводя Еву к цели путешествия:

— Лет пятнадцать назад американские военные нашли в одной из афганских пещер НЛО. Аппарат был в прекрасном состоянии, ни одной царапины на поверхности, даже люк в той «тарелке» открывался. Внутри непонятные приборы, но никаких кнопок или ручек. Американцы НЛО бережно из пещеры извлекли и переправили на одну из своих секретных баз в штатах. Учёные из НАСА и другие спецы изучили объект досконально, потом перепроверили и пришли к выводу: доставшийся американцам НЛО из Афганистана управляется телепатически, то есть силой мысли. Подключили телепатов, благо такие имеются в секретных службах, но те не смогли оживить даже захудалую лампочку освещения. Окончательный вывод учёных таков: НЛО управляется не столько телепатически, сколько духовно. Пилот НЛО должен быть носителем духовной чистой философии — тогда приборы оживут и тарелка полетит. С тех пор американцы ищут такого человека среди своих, но пока не нашли. А вот мы с тобой могли бы попытаться поднять в воздух тот НЛО. После сегодняшней очистки.

— А у нас, в России, есть такие НЛО? — впечатлившись рассказом, спросила Ева.

— Имеются.

— Угу, — покачала головой Ева. Часть её натуры потянулась к приключениям, а женская суть призадумалась, её ли это удел.

— Приехали, — качнул головой Русь налево через дорогу, остановив машину на обочине. — Пошли.

С первого взгляда ступенчатая пирамида, по склону которой начали подниматься Русь с Евой, выглядела как скалистый холм. За многие века ступени террасы заросли травой, кустарником и отдельными соснами. Поднявшись по гигантским уступам на северный край гряды, пара начала опускаться по нагромождению ровных гранитных плит к подножию противоположной стены. Спустившись вниз, Ева была потрясена возникшей картиной.

Абсолютно гладкая гранитная стена вздымалась вверх метров на двадцать. Снизу в двух местах к ней плотно прижимались огромные плиты, как задвижки к печи. Справа они валялись на плато, сдвинутые какой-то могучей силой. Над поверженными каменными заслонками чернели два отверстия, побольше и поменьше. Всё это скальное обрамление уставилось на Еву двумя тёмными зрачками.

— Эти отверстия — входы в резонаторы. Внутри, в скале, они имеют куполообразную или яйцевидную форму. Как они могли быть выдолблены — непонятно. Современным технологиям это не под силу. Внутренняя форма очень похожа на резонатор Гельмгольца. Находясь внутри, при соответствующей настройке можно получать сигналы из космоса, а через отверстия транслировать полученные смыслы на частоте более грубых вибраций. То, что слева, — побольше (наверное, для мужчин), твоё — справа. Твоё имя, «Ева», изначально звучало как «Жива», где первая буква соответствует цифре «восемь». Это цифра, понижающая вибрации, поэтому ты будешь вибрационно тянуть «и».

С этими словами Русь показал, как звучит «и» в вибрациях.

— Повтори.

Ева, настроившись на тембр Руся, затянула:

— И-и-и-и-и.

— Неплохо, теперь полезай. Я снаружи, если что, подправлю.

Ева послушно забралась в малую пещерку-нишу, которая внутри создавала ощущение кокона. Духоты никакой не было, даже наоборот, чувствовалась особая лёгкость.

— Начинай, — скомандовал снаружи Русь.

— И-и-и-и, — затянула Ева.

— Ниже основной тон. Так. Подними сомбрально «и». Отлично, продолжай!

Убедившись, что вибрации начали очищать энергетический кокон Евы, полковник подошёл к другому отверстию и через мгновение скрылся в пещере. Минутой спустя окружающие скалы стали отражать странный вибрационный дуэт сопрано и баса. Эхо удваивало и утраивало звуки, распространяя вокруг синий бархат звучания здоровой жизни.

Через несколько минут звуки стихли. Ева и Русь погрузились в глубокую медитацию, когда в сознание проникают только самые высокие смыслы. От всего грубого, низкого, пошлого этих двоих защищала необъятная толщина искусственного гранита, изготовленного по старинным тайным технологиям древних времён.

Несмотря на солнечный день, в пещере было сумрачно. Русь прикрыл глаза и стал уходить от тела, от вибраций, от неяркого света. Пребывая в неподвижности и тишине, он ожидал, когда зажжётся карманный фонарь и своим лучом поведёт его куда-то. Через какое-то время Русь стал единым целым с огромной скалой, земными недрами, окружающим пространством. Потом ощущение глобальности стало таять, и он стал ничем, даже забыв своё имя. Внезапно вспыхнувший луч фонаря очертил дугу и остановился на маленькой точке. Появившееся желание разобрать, что это такое, непостижимо приблизило эту точку к полковнику настолько, что он оторопел. Русь, ожидавший какого-то прозрения, являющегося финалом операции, увидел… образ Евы.

«Глупости, — подумал он, и тут же был наказан внезапной болью в сердце. — Каким же надо быть идиотом, если то, что и так очевидно, приходит в медитации, — промелькнуло в мозгу полковника. — Это настоящий финал операции, по крайней мере для меня».

Выбравшись через несколько минут из пещеры, Русь увидел стоявшую у поваленной плиты Еву и подошёл к ней. Она молчала, погруженная в свежие впечатления. Вдруг у полковника мелькнула догадка, что Еве увиделось то же, что и ему.

— Ты как? — задал Русь глупый вопрос.

Ева не ответила. Было видно, что её мысли заняты другим и она не хочет говорить с таким чурбаном, как полковник, в этот момент.

— Ты помнишь тот день, когда мы впервые встретились у высотки в Москве?

Русь что-то промычал в подтверждение.

— А нашу встречу в Нью-Йорке, когда ты спал за столиком?

— Ну, конечно.

— А как мы улепётывали в машине от Спринг-стрит и на поворотах нас толкало друг к другу?

— Да, — ответил Русь. — Жуткий был дождь.

— Ты просто невозможный.

— Не я, а вся наша история. Невозможная история.

— Но ведь она не придумана, всё это случилось на самом деле.

— Ты что-нибудь увидела в медитации? — переменил тему Русь.

Ева, не отрывая глаз от полковника, едва заметно кивнула. Ему показалось, что она расстроена, и Русь удивился, что заметил это только сейчас.

«Не стой как пень, — сказал он себе. — Разве ты не видишь, что она вконец расстроена. Я тоже расстроен и боюсь совершить какую-нибудь глупость. Я здесь не для того, чтобы изливать свои чувства, а должен очистить свою энергетику. Так что лучше сощуриться, как перед уколом, и подождать, пока пройдут эти нестерпимые десять секунд».