Андрей Левшинов - Полковник Русь. Знакомство с легендой

Московский проспект — длинная и широкая улица, рассекающая южную часть Питера аккурат по Пулковскому меридиану. Протянувшаяся от Сенной площади до площади Победы, она продолжается вплоть до Пулковских высот уже под другими названиями. Стиснутый в центре города с обеих сторон особняками и доходными домами, проспект расширяется после Московских ворот и в самом своём конце, раздвинув громады серых сталинских зданий, образует огромную площадь с памятником вождю пролетариата, больше напоминающим спортсмена в длинном пальто, и комплексом фонтанов в центре мощённого гранитными плитами излюбленного места встречи нынешней молодёжи.

Полковник и Ева, выбравшись на залитый солнцем проспект через южный выход подземки, направились к остановке маршрутных автобусов, толкающихся напротив начала длинного универмага. Желающих оказаться в такую погоду в Царском Селе и его парках оказалось так много, что с десяток минут полковник со спутницей простояли в очереди.

— Смотри, — заметил полковник, — уже около часа мы ведём себя как обычные люди. Кажется, об этом ты мечтала, — закончил он с улыбкой.

— Иногда это полезно, — вскинула вверх свои красивые брови Ева, — только обычные кавалеры не сводят глаз со своих дам, а ты уже обшарил взглядом всё вокруг.

— Это автоматически, — чуть виноватым голосом отозвался Русь. — Сама знаешь, что произошло пару часов назад и почему мы здесь. Кстати, ты хотела погулять, и опять всё по-твоему.

— Ты хочешь сказать, что это я в этом замешана? — с весёлой наигранной обидой спросила Ева.

— В той партии, которую мы принялись разыгрывать, каждая струна имеет свой звук и окрашивает мелодию словно опытный аранжировщик. Ты знаешь, если ослабнешь — тебя поглотят окружающие обстоятельства. А когда ты натянута и издаёшь свою вибрацию — можешь сыграть сольную партию, которой остальные участники оркестра будут вынуждены подыгрывать. Нам, как ты понимаешь, лучше быть солистами.

Готовая, было, слегка обидеться Ева приободрилась.

— Вот видишь, со мной тебе всегда везёт.

Полковник не собирался спорить или каким-то образом комментировать последнее высказывание Евы. Половина его мозга была занята выработкой дальнейшего плана действий и вопросом: кто же крыса?

Не очень томительное ожидание завершилось посадкой в тушку белого микроавтобуса. Пропустив Еву на более уютное место у окна, полковник уселся рядом у прохода. Когда машина разогналась, он сказал:

— Иногда следует посмотреть на ситуацию многомерно. Есть физический план, эмоциональный, ну, всё как в структуре кармы. Читала, наверное, книгу Левшинова «Тренинг кармы»?

Ева утвердительно кивнула головой.

— Не следует быть маньяком или фанатом эзотерики, но, как говорится, два пишем, три в уме. Заметь, что мы сейчас движемся по Пулковскому меридиану, сначала под землёй, а теперь по её поверхности. Это напоминает анатомию: движение жизненной энергии по вспомогательным энергетическим каналам — нади — вокруг позвоночника. Наиболее важными нади считаются сушумна, ида и пингала. Сейчас мы следуем вниз, но всё равно набираемся энергетики.

— Потом мы вернёмся?

— У меня пока ещё только чувство, не могу его сформулировать, чтобы звучало как план.

— Чувство хорошее?

— Да, — улыбнулся полковник, — как ни странно, отличное.

Через полчаса полковник встал и потянул за собой Еву.

Они вышли у Александровского дворца, как раз перед конечной остановкой маршрута. С ними вместе у ограды парка оказались папа с сыном, оба в очках, по всему было видно, что они здесь впервые. Воспользовавшись еще не растаявшим братством пассажиров микроавтобуса, мужчина обратился к полковнику:

— Не подскажете, Александровский дворец где тут?

— Да вот он, за воротами, — улыбаясь и кивком головы показывая направление, сказал полковник.

— Благодарю, — ответил мужчина. Он взял мальчишку за руку, и они зашагали к воротам.

— Что-то не так? — спросила Ева, обращаясь к Русю, провожавшему пару цепким взглядом.

— Посмотрим, надеюсь, и ты их запомнила.

— До такой степени серьёзная ситуация?

— Всё может быть, осторожность никогда не помешает. Пойдём.

Они двинулись вслед за папой с парнишкой и через минуту оказались в тенистом парке, создающем приятную свежесть кронами могучих дубов, высаженных здесь ещё в позапрошлом веке.

— Где тут у тебя тайник?

— Вот сюда. Видишь, неприметная аллея? Потом налево.

В парке было многолюдно. По всем дорожкам неспешно гуляли пары, компании, туристические группы и семьи. Но полковнику сейчас нужно было уединение, и они с Евой зашагали в сторону гущи деревьев и кустов. Метров через триста Русь огляделся и, взяв Еву за руку, свернул влево.

— Вот он, мой дубок-хранитель, — напевно пробормотал полковник, остановившись у молодого дерева. — Молодой, значит, ещё долго не будет болеть. А значит, и не спилят. Ориентир надёжный.

Оглянувшись по сторонам, Русь присел на корточки и достал перочинный нож. Потом прикинул на глаз расстояние до дуба, надрезал дёрн и потыкал туда лезвием. Со второго раза сталь заскрипела о металл. Полковник сунул в образовавшуюся щель ладонь и вытащил из-под земли жестяную коробку. Ева присела рядом с ним и смотрела во все глаза, будто полковник извлёк из тайника сокровища Али-Бабы.

— Для нас это сейчас примерно то же самое, — словно прочёл её мысли Русь.

Он открыл жестянку, извлёк из неё две пары паспортов, кредитку и солидную пачку денег.

— Держи свои, — полковник протянул Еве два документа.

— Это мои? — удивлённо спросила Ева. — Но я же ни к чему подобному не готовилась.

— Век живи, век учись. Это я позаботился и между делами сюда заезжал. Как только мы стали парой, я занялся твоими документами. Это как запасной парашют. А мы теперь пилоты одного самолёта.

— Почему два паспорта?

— Нам очень далеко ехать, — глубокомысленно пробормотал Русь, засовывая коробку обратно. — Двойная страховка не повредит.

От его голоса на Еву повеяло таким холодом, что она поёжилась, но через силу улыбнулась.

— Так-то лучше. Мы должны быть солистами в этой пьесе, — подбодрил Еву полковник.

Тёмно-синее небо с проплывающими облаками и зелёная листва деревьев создавали умиротворяющую картину. Солнце по-летнему пригревало, а лёгкий ветерок уносил жару по сторонам. Денёк выпал на славу ничего не скажешь. Спрятав коробку Русь с тревогой посмотрел вверх. Совсем иным видишь это небо, когда тебя ищет мрачная троица мужчин с пистолетами, а то и десяток таких троиц.

— Штрафбат мне в помощь, — прошипел полковник и опять потянулся за коробкой.

Он снова открыл жестянку, выгреб оттуда всё содержимое, и у него в руках зачернел матовым отливом «стечкин» с толстым набалдашником глушителя.