Андрей Вольмарко - Дебют

Улыбки вокруг становились несмелыми, озадаченными, а кое-где и вовсе исчезали. Люди любят, когда им задают вопросы. Очень любят. Это создаёт иллюзию, что кому-то есть до них дело.

— Нет! — наконец, раздался крик откуда-то с самого края толпы.

— Точно, нечасто!

— Редко совсем!

— Только по праздникам!

Джейн взмахнула рукой, призывая к молчанию, и все разом смолкли.

А ведь всего капелька уверенности и властности.

— А часто ли вы видите курицу на рынках? Мясные ряды забиты, и курицы там полно, — она развела руками, будто недоумевая. — Так почему вы её не покупаете?

— Слишком дорого!

— Точно, дорого!

— По пятнадцать за штуку!

— Грабёж!

Она позволила негодующему шуму подняться и усилиться, прежде чем снова взмахнула рукой. И толпа, как нашкодивший пёс, затихла.

— Значит, проблема в деньгах! — она перегнулась через кафедру и окинула взглядом людей. Теперь они не смеялись, а напряжённо следили за каждым её жестом. — У вас, честного народа Лепорты, нет денег на курицу! — она яростно ударила воздух, чувствуя, как распаляется с каждым словом. — Вы не можете позволить себе мясо не по праздникам, как жители Веспрема, Эстранео или Дименсикато, но при этом вам обещают целую стену! — она развела руками, обрисовывая масштаб стены. — Вам обещают обновить фасады домов! — она сделал движение, будто красит стену. — Вам обещают дороги!

Толпа совсем затихла, покорно слушая каждое её слово. Люди хмурились.

Хмурился и Онесто.

— Но разве дороги накормят вас?! Разве красиво разрисованный дом даст вам денег для того, чтобы ваш ребёнок смог пойти в хорошую школу? Может, стена защитит вас от нищеты?!

На всей площади повисло неловкое молчание. А она, часто дыша и чувствуя жар, развернулась на месте и указала на Онесто.

— Скажите мне, судья! — её голос теперь разносился по всей площади. — Можете ли вы дать этим людям не камни, краску и булыжник, а курицу?!

Онесто молчал. Он хмуро смотрел на неё, нервно потирая перстень на своей руке. Джейн скосила взгляд вниз — люди смотрели на него со страхом. Некоторые прижимали руки к груди, будто молясь, чтобы он нашёл ответ.

Но Онесто не находил ответа.

— А кто сможет дать нам что-то другое? — пропыхтел усатый толстяк, стоящий у самого помоста. Разодетые люди вокруг него взревели в знак согласия. Будто бы море золота и меха взволновалось.

Джейн едва удержалась от того, чтобы закатить глаза.

— Да хотя бы вы! — рявкнула она.

Лицо толстяка пошло пятнами.

— Я? — рассеянно спросил он, указывая на себя.

— Вы! Разве вы не купец?

— Купец, — радостно подтвердил его сосед, за что получил от толстяка удар локтём под рёбра.

— Значит, вы знаете, как получать деньги! Чем вы занимаетесь? — она отошла от кафедры и присела на краешек помоста, внимательно наклонив голову.

Люди с интересом обращали взгляды на толстяка. Тот побледнел, затем покраснел, а затем, вызывающе задрав жирный подбородок, прохрипел:

— Я суконщик!

— Суконщик! — радостно хлопнула в ладони Джейн, заставив толстяка вздрогнуть. — Скажите — какие проблемы у простого суконщика в Лепорте?

Простой суконщик был разодет так, что с продажи его одежды Джейн могла бы купить себе небольшой замок.

— Нас давят веспремцы! — взвизгнул худощавый купец в высокой шапке. — Давят ценами!

— А вы? — Джейн резко ткнула пальцем в вздрогнувшего стражника. — Какие проблемы в страже?!

— Ну… — усатый мужчина смущённо кашлянул и полез чесать затылок, но рука наткнулась на шлем. — Жалованье низкое, и приказы… Не всегда разумны, — совсем тихо закончил он.

— А какие проблемы у вас? — Джейн неожиданно развернулась к Онесто и обвинительно указала на него пальцем. — Вы судья! Какие проблемы у судьи в этом городе?

Сейчас решится всё. Если он осадит её, если он сможет заткнуть её — он победит. Ему стоит лишь отмахнуться.

Но если он ответит, он перестанет быть главным человеком сегодня на площади. Этим человек станет Джейн.

Она, затаив дыхание, следила за тем, как судья морщит лоб и плотно сжимает губы, будто борясь сам с собой. Ну же, зануда, давай, давай…

— Продажные присяжные, — выдохнул Онесто.

Многоголосое «ах» пронеслось над площадью и, если судить по скрипу, повернуло пару флюгеров.

Джейн тоже ахнула, прижимая ладонь ко рту.

О боги, продажные присяжные. Вот так новость. Кто бы мог подумать.

— И вы знаете об этой проблеме, — чувственно проговорила она, трагично глядя ему в глаза. Будь на его месте кто-то менее честный и… Благородный, что ли, её бы давно раскусили и, в лучшем случае, выкинули бы с площади прочь.

Но Онесто, похоже, был хорошим человеком. На свою беду.

— Знаю, как видите, — судья развёл руками, не обращая внимания на шиканье своих приближённых.

— И вы хотите быть гонфалоньером? — она горестно усмехнулась и покачала головой. — Вы хороший судья и честный человек, но как вы можете служить народу города, если обещаете им новую стену, новые дома и дороги, когда им это не надо? Если вы не слушаете их? — она опустила голову. — Если вы не слушаете себя?

Боги, это уже слишком. Любой человек, у которого есть хотя бы немного мозгов, сейчас точно поймёт, что здесь происходит. Ей стоит прекратить этот цирк, а то будет как в Эстранео.

Однако толпа ничего не замечала. Люди смотрели на неё и Онесто. На неё — с уважением и удивлением. На Онесто — разочарованно и как-то печально.

Внезапно, к трибуне вышел один из разодетых в чёрное подручных Онесто.

— Для того и нужны беседы с гражданами — чтобы знать, чем вы дышите, и какие… Эм. Проблемы у вас есть! И решать их, да, — неловко проговорил сухопарый человек в огромной шляпе, то и дело оглядываясь на Онесто.

Тот стоял, будто бы парализованный. Его губы беззвучно шевелились, а левая рука постоянно поглаживала перстень на правой.

Впервые за пять лет своей работы, Джейн испытала стыд.

Чья-то тяжёлая рука легла ей на плечо.

— А ну иди сюда, — прошипел ей в ухо один из подручных, больно сжимая плечо и подтаскивая к краю помоста. — Закрой рот и стой здесь, будто ничего не происходит!

Джейн видела, как по толпе проходит волна будто бы от камней. К помосту с той стороны, где людей было поменьше, стекались стражники.

— Эй! Это мой зад! — вскинулась она и выдала мощную пощёчину клерку. Тот ошеломлённо отшатнулся, распахнув глаза и слегка ослабив хватку.

Этого было достаточно. Джейн, оскорблённо прижимая руку к груди, спорхнула с помоста и слилась с возмущённо галдящий и орущей на клерка толпой.

Люди плотно обступили Джейн, и она, чуть присев, быстро вывернула плащ наизнанку и пошла прочь. Стражники прогрохотали совсем рядом, расталкивая людей алебардами, но она лишь натянула капюшон пониже на лицо.