Алексей Янинин - Обвиняется... сенсация

— Смутно, но помню, хотя меня и не представляли этой даме. Но послушать вас, так вы сами если и не участвовали в убийстве, то по крайней мере стояли рядом, — со смехом произнес понявший и принявший игру Ланге.

— Ну, рядом я, конечно, не стоял, господин Ланге, — видя, что в очередной раз его рассказ произвел ожидаемое впечатление, и вновь возвращаясь к роли старательного и корректного служащего, отпарировал портье. — Но моя бабушка всегда так взволнованно рассказывала эту историю, что и я не могу без содрогания вспоминать об этом страшном деле. Так вот, и в тот день в нашем квартале было довольно шумно. Тем более что раненую императрицу занесли в «Бо риваж». Она и скончалась — «у прекрасного озера».

— Уж вам палец в рот не клади. «Скончалась у прекрасного озера» — да после такой концовки не каждый заглянет на огонек к вашим соседям-конкурентам. Хотя, конечно, есть немало и таких, кого подобная реклама может только раззадорить. Да, кстати, вы не могли бы узнать, нет ли почты на мое имя? — поинтересовался размягченный рассказом портье благодарный слушатель.

— Сию минуту, господин Ланге. Почту для постояльцев нам приносят чуть позже, и мы обычно кладем конверты в одну ячейку с ключом, но для вас… — И пальцы портье споро пробежали по кнопкам внутреннего телефона, соединившего его с одной из служебных комнат-офисов, расположенных в глубине отеля.

— Посмотрите, нет ли корреспонденции для месье Ланге, и перезвоните. Он только что прибыл и ждет в холле, — не представившись, так как ему это было совсем не обязательно — все подчиненные прекрасно знали его голос, — распорядился в трубку портье. Чтобы помочь гостю скоротать время, он обратился к нему с вопросом: — Простите, господин Ланге, а вы давно из Германии?

— Нет, только что прилетел…

Зуммер телефонного сигнала заставил швейцарца, жестом извинившегося перед гостем, прервать беседу. Хотя он и успел отметить про себя так резанувшее ухо слово «прилетел». Расписание Женевского аэропорта служащие отеля знали не хуже, чем собственную гостиницу. Ведь именно оттуда чаще всего приезжали гости. Сегодня портье уже поселил двух молодых ребят-журналистов из Гамбурга, сразу же умчавшихся куда-то по своим делам. Номера для своих немецких коллег заказало рано утром местное отделение популярного журнала «Блик». Следующий самолет «Люфтганзы» должен прибыть минимум через час. Но Ланге, разумеется, мог прилететь и на самолете иностранной авиакомпании, хотя сентиментальные и суеверные немцы предпочитают препоручать собственные жизни в руки соотечественников. Мог Ланге прилететь и на частном самолете.

«В конце концов это все абсолютно не мое дело», — сам себя одернул швейцарец.

— Для месье Ланге, — сделав на французский манер ударение на последнем слоге, сообщил голос по телефону, — есть письмо. Я уже послал к вам посыльного.

— Спасибо… — и, обернувшись к постояльцу: — Для вас почта, господин Ланге. Сейчас письмо будет здесь.

— Благодарю вас. Пожалуй, на всякий случай я хотел бы заплатить за пару дней вперед. — Забрав у подоспевшего посыльного конверт, оплатив номер за следующие два дня по счету, выписанному расторопным кассиром, и оставив неплохие чаевые, доставшиеся на долю приветливого швейцарца, Ланге двинулся к лифту. Дорогу ему показывал все тот же шустрый Франсуа, уже успевший отнести вещи нового гостя в 302-й номер.

— Хоть и немец, но мужик вроде ничего, — добродушно поделился первым впечатлением со своим помощником портье, лаская взглядом бумажку, которую он положил отдельно от других ассигнаций.

В конверте, переданном посыльным и вскрытом Ланге лишь в тиши собственного номера, когда за Франсуа закрылась дверь, лежал листок белой бумаги, а на нем заглавными буквами, явно отпечатанными на машинке, были набраны всего лишь два слова по-немецки: «Ждите звонка».

— Конспираторы, — чертыхнулся вслух Ланге. Хотя какой он Ланге! Здесь, оставшись один, загадочный постоялец вновь мог стать самим собой — Вернером Катером, совладельцем частного детективного бюро во Франкфурте-на-Майне. Он и на самом деле только что прилетел в Женеву, но, как и предполагал догадливый портье, не на «Люфтганзе», а на частном самолете скромного и почти неприметного аэроклуба. Еще вчера Катер и не собирался в Женеву, но…

Утром ему позвонил домой — была суббота, и Вернер не пошел в контору — все тот же голос, что вот уже год давал ему разного рода поручения. На первый взгляд они ничем не отличались от обычной рутинной работы детективных агентств: проследить за тем-то, узнать, не изменяет ли он жене, не поддерживает ли беспорядочных контактов с женщинами, а может быть даже, и с мужчинами. Лишь понемногу, постепенно Катер стал понимать, что его медленно, но верно втягивают не в обычную любовную интригу, а в опасную политическую аферу. Уж больно знаменит был объект наблюдения — лидер оппозиционной СДПГ — социал-демократической партии в земле Шлезвиг-Гольштейн. Кому, как не ему, Катеру, бывшему офицеру полиции, весьма вовремя поменявшему если и не род своих занятий, то уж место работы, было не знать, чем это чревато для него. Но что делать? Отказаться невозможно — уж слишком хорошие гонорары с обильным количеством нулей за каждое выполненное задание называл по телефону все тот же явно приглушенный носовым платком на мембране телефонной трубки голос.

С каждым разом задания становились сложнее, опаснее, все чаще и чаще от них попахивало прямой уголовщиной. Последнее поручение казалось на первый взгляд абсолютно невыполнимым, бредом сумасшедшего — установить подслушивающее устройство «Клоп» в телефонном аппарате самого премьер-министра федеральной земли. Но даже это абсурдное задание не остановило Вернера. Переодевшись телефонным монтером, он средь бела дня явился в резиденцию и совершенно открыто, ни от кого не таясь, стал проверять все телефоны подряд. Неудивительно, что после его «проверки» в аппарате премьера появилась лишняя деталь. Инструкцию для проведения этой операции, как и всех других, передал ему голос по телефону.

Иногда детективу становилось страшно при мысли, что будет с ним, если все раскроется. Тюрьма лет на десять, а то и больше! И почему этот проклятый «голос» из всех детективов выбрал его?! Говоря откровенно, Вернер знал, почему именно на него пал выбор. Еще при первом их знакомстве, если так можно назвать ситуацию, когда о тебе знают все, а ты о человеке, даже не о человеке, а о «голосе» — абсолютно ничего, этот «телефонный друг» намекнул, что в случае отказа в прессе всплывут делишки Катера с «крэком» — новым видом наркотика. Вернер предпочел не выспрашивать по телефону, что же известно о его деятельности настойчивому незнакомцу, и дал согласие работать по его указаниям и только на него. Но за каждое дело бывший полицейский потребовал особый гонорар, размер которого они будут согласовывать заранее.