Джек Хиггинс - Ярость льва (сборник)

— Более того, они неплохо знакомы. Это был некто Бруно Фокнер, проживающий во вверенном ему квартале.

«Купер» Миллера чуть вильнул влево, поскольку он не удержался и перевел изумленный взгляд на пассажира рядом.

— Вот это да!

Автомобиль неожиданно притормозил и вдруг свернул в боковой переулочек.

— Эй, Ник, что ты задумал? Эта дорога не ведет к Нарсиа.

— Я знаю тот бар, — азартно воскликнул Миллер, — и его владельца, бывшего профессионального регбиста, Сэма Харкнесса. В воскресенье он рано закрывается, сразу, как накормит страждущих завтраком. В девять его уже не поймаешь.

— Маллори за это не погладит тебя по головке, — осторожно предупредил коллега. — Но кто не рискует…

Он усмехнулся, поудобнее расположился на сиденье и принялся набивать трубку. Дождь окутал площадь Риджент серым занавесом. Когда Миллер остановил машину у бара, в зале доедали овсянку только двое клиентов — таксисты из ночной смены, а на дверях белела табличка «Закрыто». Коллеги пробежали под струями пару метров, втянув головы в плечи. Харкнесс со сковородкой повернулся от плиты на стук двери.

— Вы, сержант Миллер? Решили позавтракать?

— Не сегодня, Сэм. Нужно, чтобы ты кое-что рассказал. Слышал о вчерашнем убийстве?

— Еще бы! Машины с зеваками всю ночь сновали туда-сюда. Я неплохо заработал на чае и сигаретах.

— Я только что просмотрел рапорт полицейского Дуайера о вчерашнем преступлении. Он указал, что в двадцать два десять заглядывал к вам.

— Так оно и было.

— А в это время от вас выходил клиент. Если верить Дуайеру, это был мистер Бруно Фокнер.

Харкнесс еще раз поддакнул и поставил на стойку две чашки чая.

— Ага, скульптор. Он живет тут, сразу за углом. Мой постоянный клиент. Может заявиться в любое время, даже в полночь, если кончится курево. Да все эти гении такие же.

— Вчера он тоже приходил за сигаретами? — спросил Брейди.

— Купил пачку «Браун Ринг». Сказать по правде, я думаю, он вот-вот вернется, забыл пару перчаток. Причем дамских. — Харкнесс присел под стойку и через секунду поднялся, держа в руках черные перчатки из кожзаменителя, щедро украшенные бантиками из белого пластика и блестящими стеклышками. Вещи такого рода, дешевые и несомненно в дурном вкусе, продаются в любой захудалой галантерейной лавочке, которых в последнее время расплодилось как грибов после дождя на радость поклонникам фальшивой элегантности.

— Смешно, — фыркнул хозяин и ухмыльнулся. — Они выпали у него из кармана, когда он искал мелочь. Я заметил, что они не совсем в его стиле. А он как бы смутился и стал уговаривать меня, что это перчатки его невесты, только уж это было совсем глупо. Она, значит, Джоанна Хартман, которую чуть ли не каждый день показывают по телевизору, приходила сюда с ним не один раз. Она-то настоящая леди, и голову дам на отсечение, сроду не наденет ничего подобного.

«Примечательно, как много можно узнать от людей, если ни о чем их не спрашивать», — подумал Миллер и взял перчатки из рук Сэма.

— Я увижусь с мистером Фокнером чуть позже. При случае верну ему потерю.

— Он-то сейчас, наверное, в теплой постельке с хозяйкой перчаток. Не сомневаюсь, куколка что надо. Этим чертовым художникам всегда достается все самое лучшее.

— Значит, у Фокнера были в кармане перчатки Грейс Пакард, — бросил Брейди, когда мужчины подставили головы под дождь, возвращаясь в машину.

— Ну и что? Он же не отпирается, что Грейс была в его квартире. Просто скажет, что забыла их по рассеянности или еще что-то похожее. Ну да ладно. — Миллер вручил коллеге перчатки и достал из бумажника фунтовую бумажку.

— Тебе этого с лихвой хватит на такси. Лови машину и мчи в дом Пакардов. Думаю, с матерью поговорить не удастся, но попробуй расспросить отца, были ли у Грейс такие. Оттуда дуй во весь опор на Нарсиа-стрит, я буду ждать тебя там.

— Маллори будет не в восторге, — предостерег Брейди.

— Пусть у тебя об этом голова не болит. Кстати, что с врачом миссис Филлипс?

— Он отказался беседовать но телефону. Чертов индус. Зовут его Лал Дас. Сам знаешь, с этими цветными просто беда, уже на голову садятся.

— Ладно, Джек, я беру его на себя, — кивнул Ник, с трудом сдерживая злость. Любые проявления расизма приводили его в бешенство, а как же часто они встречались у таких порядочных людей, как Джек.

— Тогда через полчаса, — напомнил Брейди, бросив взгляд на часы. — Вряд ли визит к Пакардам заберет у меня больше времени.

— Я подожду тебя под домом Филлипса.

Миллер задержался немного в машине, задумчиво наблюдая, как коллега взмахом руки подзывает такси, потом сел за руль и выжал газ.

Лал Дас, о котором Брейди отозвался с таким презрительным осуждением, оказался высоким индийцем с землистым цветом лица. Будучи доктором медицины и членом Королевского терапевтического общества, он без труда мог занять более высокий пост в крупной лечебнице или частной клинике. Однако он добровольно избрал участь практикующего врача в самом бедном и неблагополучном, с медицинской точки зрения, квартале. Сейчас он был уже признанным авторитетом в области лечения наркомании, и Миллеру не раз приходилось обращаться к нему за консультацией.

Индиец только что закончил завтрак и читал воскресный выпуск газеты, когда появился Миллер. Дас улыбнулся и указал на стул.

— Ты успел как раз к кофе.

— Спасибо, с удовольствием.

— Ты заскочил по делу или просто был поблизости?

Миллер поднес к губам чашку с ароматным парком, поднимающимся над кофе, и признался:

— Недавно тебе звонили узнать о состоянии здоровья миссис Филлипс с Нарсиа-стрит.

— Было, было, — согласился доктор, — но офицер, что звонил, не из самых любезных. Он не захотел объяснить, в чем дело, так что я не смог ничем ему помочь. Отношения между врачом и пациентом могут строиться только на абсолютном доверии. Лишь в исключительных случаях врач может предать огласке личные неурядицы пациента или его историю болезни.

— Убийство подходит под определение «исключительный случай»? — осведомился Миллер.

Лал Дас обреченно вздохнул и поставил на стол пустую чашечку.

— Расскажи мне подробнее, а я решу сам.

— Справедливое требование. Главный объект моих интересов — сын твоей пациентки Харолд Филлипс. А может, ты лечишь и его?

На лице индийца появилось выражение брезгливого отвращения.

— Побойся Бога, Ник! На редкость отталкивающий и неприятный молодой человек.

— У него была подружка, Грейс Пакард. Видел ее когда-нибудь?

Дас отрицательно покачал головой.

— Она убита прошлой ночью. Естественно, Харолда вызвали дать показания. Стало известно, что незадолго перед ее гибелью между ними произошла ссора. Филлипс утверждает, что вернулся домой в половине десятого, мать его уже лежала в постели, он принес ей чаю и сам отправился спать.