Джеффри Арчер - Заговор

В приемной на столике лежали неизменные старые номера «Таймс» и «Ньюсуик». Марку показалось, что он попал к своему дантисту; у того, правда, было бы легче. Он обвел глазами комнату, пытаясь привести мысли в порядок. Вчера он метался в растерянности, но сегодня решил, что нельзя терять ни одного часа. Возможно, другой агент успел бы быстрее вернуться в больницу и тем самым предупредить двойное убийство. Возможно, сиди прошлой ночью за рулем «форд-седана» он, то именно он, а не Стеймс и Колверт, нашел бы себе могилу на дне Потомака. Может быть… Марк закрыл глаза и почувствовал, как по спине пробежала непроизвольная дрожь. Он сделал над собой волевое усилие, чтобы избавиться от этого панического ощущения.

Его глаза обратились к мемориальной доске на стене, которая утверждала, что за почти шестидесятилетнюю историю ФБР только тридцать один человек погиб при исполнении служебных обязанностей, только в одном случае сразу же погибли двое. «Вчерашний день внес свои коррективы», — мрачно подумал Марк. Его взгляд переместился дальше по стене. Там были портреты пяти директоров: Гувер, Грей, Риккельхаус, Келли и, наконец, грозный X. А. Л. Тайсон, которого все в Бюро знали под акронимом Халт. Никому, кроме разве миссис Макгрегор, не было известно первое имя Директора. Попытки угадать его считались самым долгоживущим розыгрышем. Когда вы включались в эту кампанию, то платили доллар и отправлялись к миссис Макгрегор, которая служила на этом месте двадцать семь лет, и сообщали ей, каково, по вашему мнению, первое имя Директора. В случае удачи вы срывали весь банк. В настоящее время в нем было 3516 долларов. Марк предложил «Хектор». Миссис Макгрегор засмеялась, и банк стал богаче на один доллар. Вы имели право и на вторую попытку, но если вы не угадывали, то с вас причиталось уже десять долларов. Немало было смельчаков, которые отваживались на вторую попытку, и копилка становилась все полнее с появлением каждой новой жертвы. Марк напал на блестящую идею — справиться в хранилище отпечатков пальцев. Дактилоскопический каталог ФБР делился на три раздела — военный, гражданский и уголовный, и в нем находились отпечатки пальцев каждого работника ФБР. Это чтобы сразу и точно определить отпечатки пальцев агентов ФБР, побывавших на месте преступления. Но данные из этого раздела использовались очень редко. Марк был в восторге от собственной находчивости, когда заказал карточку Тайсона. Служащий дактилоскопического отдела принес ее. Марк прочел: «Рост: 6 футов, 1 дюйм. Вес: 180 фунтов. Волосы: шатен. Занятие: Директор ФБР. Фамилия: Тайсон, X. А. Л.» Имен не было. Служащий, типичный клерк, ухмыльнулся и сказал достаточно громко, чтобы его услышал Марк: «Еще один решивший, что может с ходу отхватить три тысячи баксов».

Тайсон был человеком Кеннеди, и хотя за время двух последних президентов ФБР заметно политизировалось, Халт легко находил с конгрессом общий язык. Уважение к закону было у него в крови. Его прапрадедушка с винчестером, перекинутым через седло, курсировал между Сан-Франциско и Сиэтлом, охраняя закон. А дедушка был мэром Бостона и одновременно шефом полиции, что представляло собой довольно редкую комбинацию. Отец же ушел на пенсию уважаемым массачусетским адвокатом. И то, что праправнук, продолжая семейные традиции, стал Директором Федерального Бюро Расследований, никого не удивило. Анекдотов о нем ходило неисчислимое множество, и Марк не знал, какие из них были апокрифами.

Его жена умерла пять лет назад от рассеянного склероза. С беззаветной преданностью он двадцать лет выхаживал ее.

Марк непроизвольно прикоснулся к средней пуговице пиджака. На пятнадцатинедельных курсах в Куантико в них крепко-накрепко вбивалось: средняя пуговица пиджака должна быть всегда расстегнута, это позволяет мгновенно выхватить пистолет. Марка раздражало, что в бесчисленных телевизионных сериях об агентах ФБР это правило никогда не соблюдалось. Едва только агент ФБР чувствовал опасность, он должен был тут же проверить эту пуговицу и убедиться, что его пиджак расстегнут. Но теперь Марк ощущал тот страх перед неизвестностью, перед X. А. Л. Тайсоном, страх, избавиться от которого было нельзя с помощью привычного «Смита-и-вессона».

Вернулся безликий молодой человек в темно-синем блайзере с проницательным взором.

— Директор вас приглашает…

Марк поднялся, чувствуя слабость в ногах, перевел дыхание, украдкой вытер о брюки влажные ладони и проследовал через рабочее помещение Директора в его святая святых. Взглянув на него, Директор указал ему на кресло и обождал, пока в кабинете ни кого не останется. Даже когда он сидел, было видно, что Директор — мужчина крупный, с большой головой, сидящей прямо на массивных плечах. Густые брови сочетались с беспорядочной копной вьющихся волос, которые напоминали парик, большие ладони придерживали столешницу, словно та могла сорваться с места. Изящный столик «а-ля королева Анна» был слишком хрупок для массивного тела Директора. У него были багровые щеки, как у человека, который не злоупотребляет алкоголем, а в любую погоду проводит много времени на воздухе. Чуть сбоку и несколько сзади от Марка сидел еще один человек, мускулистый и чисто выбритый, — классический тип полисмена.

— Эндрью, это мой помощник Метью Роджерс, — сказал Директор. — Ему известны обстоятельства, связанные со смертью Казефикиса. Нам с вами в этом расследовании понадобится еще пара человек. — Серые глаза Директора пронизывали Марка на сквозь. — Вчера я потерял двух лучших своих людей, Эндрью, и ничто — я повторяю, ничто — не остановит меня перед тем, чтобы добраться до тех, кто несет ответственность за их смерть. Понимаете?

— Да, сэр, — очень тихо сказал Марк.

— Из сообщений для прессы, которые появятся в «Нью-Йорк таймс» и в «Вашингтон пост», вы поймете, что мы постарались создать у публики впечатление, что вчерашнее происшествие — обыкновенная автомобильная катастрофа. Никто из журналистов не связывает двойное убийство в больнице Вудро Вильсона со смертью моих агентов. И чего ради они должны думать иначе, если в Америке каждые двадцать шесть минут совершается убийство?

Папка из Метрополитен-полис с надписью на обложке «Начальник отдела М.-П.» лежала у него под руками: даже они были на контроле.

— Мы, мистер Эндрью…

Марк почувствовал себя несколько лучше.

— … не собираемся рассеивать это заблуждение. Я тщательно обдумал то, что вы сообщили мне ночью. Я постарался представить себе всю ситуацию целиком, насколько я ее вижу. Итак, полиция взяла отпечатки пальцев этого грека, но он нигде не зарегистрирован. Стало быть, дело это серьезное, если уже погибли четыре человека. Преступники теперь будут вынуждены убирать каждого, кто хоть немного осведомлен об их планах. Можете считать, что вам повезло, молодой человек.