Роберт Ладлэм - Тривейн

Вот вам и тонкости!

Да-а-а... Сообщение, с которым явились к Куперу в его уединенное поместье в Ратленде, тоже можно объяснить тонкостью, которой генералу никогда не понять. Правда, понимания от него и не требовалось: его просто поставили в известность, выдали инструкции, коим он должен безоговорочно следовать. Для всеобщего блага, конечно. Да и Пентагон не прогадает, в этом генерал может быть абсолютно уверен.

Эндрю Тривейн. Президент Соединенных Штатов Америки.

Нет, это просто невероятно. В это невозможно поверить!

Это, наконец, абсурдно!

Но если человек от Арона Грина говорит, что такое реально, значит, Тривейн уже на полпути к инаугурации.

Лестер Купер медленно пошел к дому. У двери, подумав, свернул налево. Слежавшийся снег запорошило свежим, и генерал почувствовал, что нога по щиколотку погружается в снежный покров. Да, обувь у него не для таких прогулок, ни высоких ботинок, ни калош. Однако ни слякоть, ни промокшие ноги его сейчас не волновали. Он помнил и не такие зимы, взять хотя бы ту, в сорок четвертом, когда, ни секунды не сомневаясь, он вывалился из ганка в ледяное грязное месиво. Тогда его это тоже мало волновало. Помнится, Паттон, Джордж Паттон, заорал ему вслед: «Купер, ты, чертов идиот, обуйся как положено! Тут зима, черт тебя подери, а не весна в Джорджии! Что ты лыбишься, как придурочный!»

Тогда он тоже что-то такое проорал в ответ Джорджу. Что-то о том, что в сапогах неудобно влезать в танк, а в ботинках — в самый раз.

Да-а, Паттон! Он бы это тоже не понял...

Купер дошагал до конца лужайки, совершенно покрытой свежевыпавшим снегом. Небо серое, мрачное, гор вдали почти не видно. Но все-таки они есть. Теперь он сможет каждый день любоваться ими. До конца своей жизни, которой осталось так немного...

Как только он включился в игру, предложенную Грином, как только стал ее частью, его карьере пришел конец. Что ж, может быть, все пройдет гладко. Всем известен огромный вклад «Дженис индастриз» в их дело. Понятно и другое: как только «Дженис» станет полномочным выразителем их интересов, чего они и добиваются, перед военными открывается блестящее будущее. И если Тривейн окажется кандидатом от «Дженис», то дело будет сделано.

Достаточно произнести лишь одно слово — на любой базе, аэродроме, в тренировочном лагере, на флоте... Не придется даже называть имя, его можно назвать и позже. Самое главное — намекнуть, что «Дженис индастриз», вместе с Пентагоном, хотела бы видеть на посту президента определенного человека. Необходимо тщательно все продумать: время и место действия, подготовить нужные документы, учитывая как офицерский, так и солдатский состав. Следует, разумеется, поставить гриф — «Текущие события». Учесть специфику как регулярных войск, так и запаса.

Все это вполне осуществимо. Все можно сделать. Едва ли кто из одетых в форму сограждан хотел бы вернуться в прошлое, в те времена, когда военные не пользовались поддержкой «Дженис». Мощной поддержкой...

А потом, лишь будет отдан приказ назвать имя кандидата, в работу вступят ксероксы и печатные машины во всех точках земного шара, где только можно найти представителей американских военных сил: от форта Диксон в штате Нью-Джерси до Бангкока.

Военные обеспечат кандидату па выборах более четырех миллионов голосов...

Лестер Купер на секунду задумался: неужели дойдет до этого? Неужели кандидатом действительно станет Эндрю Тривейн? Почему?

Проще всего было бы позвонить Роберту Уэбстеру и выяснить, что он знает обо всем этом. Кажется, на это намекнул человек от Арона Грина.

На другом конце провода Роберт Уэбстер был потрясен. Да, конечно, никому еще ничего не говорили... Ни о чем?

Наверное, все же не следовало звонить Уэбстеру... Хотя Купер просто хотел узнать, что тот сделал.

Впрочем, не важно. Теперь все это ему было даже не интересно. Теперь ему хотелось только как можно скорее завершить свою часть дела и вернуться домой, в Ратленд, чтобы наслаждаться спокойной старостью.

И больше никаких тонкостей. Ничто больше его не интересует. Он сделает то, что обещал Грину. Обязан. Потому что он всем обязан «Дженис индастриз» — всем своим прошлым, своей карьерой.

Он обязан даже этому бедолаге Полу Боннеру. В конце концов, Пол тоже жертва, запланированная потеря, насколько понял Купер. И его единственная надежда — милосердие президента.

Президента Тривейна.

Ну не ирония ли это судьбы? А все эти чертовы тонкости...

— Мистер Тривейн?

— Да.

— Это Боб Уэбстер. Как поживаете?

— Отлично. А вы?

— Не очень. Кажется, втянул я вас в историю. Очень неприятное дельце.

— Что случилось?

— Прежде всего, хочу пояснить, подчеркнуть, что во всем виноват только я, и никто иной. Вы меня понимаете?

— Да... Кажется, да.

— Хорошо. Это чертовски важно!

— Теперь уверен, что понимаю. Так в чем дело?

— В вашей поездке в Гринвич. А потом к де Спаданте. Вас там видели.

— Да? А в чем проблема-то?

— Есть еще кое-что.

— Почему такой переполох? Мы не афишировали свои поездки, но ведь и не скрывали.

— Однако газетчикам вы ничего не сказали.

— Не счел необходимым. Мы сделали заявление, подчеркнув, что насилие никогда еще ничего не решало. Только и всего. Сэм Викарсон опубликовал его, я подтвердил. Здесь нечего скрывать.

— Ничего не понимаю... Похоже, что у вас с де Спаданте состоялась тайная встреча. Вас сфотографировали.

— Что? Каким образом? Что-то не помню никаких фотографов. Конечно, на стоянке было полно народу...

— Стоянка тут ни при чем. Вас сфотографировали в комнате.

— В комнате? Какого черта? О Господи! Так что там с фотографиями?

— Они небезопасны. Я видел копию, даже две. Похоже, вы были увлечены беседой.

— Да, мы действительно увлеклись. И где же вы видели фото?

— У Рода Брюса. Они у него.

— А от кого он их получил?

— Не знаю. Он не выдаст поставщика, мы уже имели с ним дело. Завтра он собирается придать дело огласке. Грозится доказать всем, что вы связаны с де Спаданте. А это, между прочим, может выйти боком Боннеру.

— Ну хорошо. Что я должен делать? Очевидно, вы что-то задумали.

— Нам кажется, вам следует заговорить первым. Сделайте заявление о том, что де Спаданте хотел вас видеть, что вы встретились с ним за два дня до убийства. Вам нужна была информация для майора Боннера... Насчет того, о чем вы: с ним говорили... Придумайте что угодно... Мы проверили: в комнате не было подслушивающих устройств.

— Не понимаю. При чем здесь Брюс? И Пол?

— Я же сказал... Извините, утро было просто сумасшедшим... Брюс считает, что это еще один ключ к Полу Боннеру. Раз вы встречались с де Спаданте, причем конфиденциально, то маловероятно, что он пытался убить вас неделю назад, как утверждает Боннер.