Алексей Субботин - Несколько часов

Сергей Николаевич воспользовался паузой:

– Господа, вернёмся к теме нашей презентации!

Однако профессор О'Риардан не собирался этого делать.

– В таком случае, насколько суверенной является Белоруссия, ведь она входит в так называемое Союзное Государство?

МЧ выразительно улыбнулся Сергею Николаевичу.

– Уважаемый господин профессор, Союзное государство – это долгосрочная концепция, которая является попыткой перевести отношения между двумя странами на новый уровень. Вы прекрасно знаете, что в настоящее время, прогресс, к сожалению, незначителен. Но мы уверены, что надо продолжать работу в этом направлении.

МЧ отметил, что почти дословно приводит слова отца. Хорошо ли это или плохо?

– Что же касается суверенитета, – продолжил он, – то Республика Беларусь является независимым суверенным государством и, насколько мне известно, наша страна неукоснительно соблюдает эти принципы.

Он отметил реакцию гостей на его фразу "насколько мне известно". Было понятно, что ради этого они сюда и приехали. "Что же… Даже научные деятели…" – с неудовольствием подумал он. Взгляд его тут же нашёл Сергея Николаевича. На того было жалко смотреть.

Поразмыслив, МЧ решил не разочаровывать гостей.

– На мой взгляд, то, что мы сейчас видим в Европе, напрямую связано с вопросом суверенитета. Сколько лет Евросоюз пытался протолкнуть идею конституции в правительства Европы? То, что, в конце концов, стало называться Лиссабонским соглашением. Как зовут этого смешного человека из Бельгии? Ван Ромпей, кажется? Он должен сейчас решать все вопросы, связанные с евро, спасением отдельных стран, системным бюджетным дефицитом. Но он не может ничего сделать. Ничего! Может быть, конечно, он не хочет, но я думаю, что не может. И поэтому мы видим Грецию. Введение внешнего управления, как в обанкротившейся компании, вряд ли приведет к улучшению ситуации. Разве что граждан будут продавать на органы!

– Что Вы!? – встрепенулся О'Риардан.

Джон Смит никак не отреагировал на мрачную шутку. "Тоже в отцовском стиле шуточка получилась", – поймал себя на мысли МЧ.

– Кстати, о спасении, – продолжил МЧ, – я недавно прочитал очередную книгу профессора Чомского. Помимо важности национального суверенитета, там он довольно ярко описывает то, что по телевизору называется 'спасением'. С его точки зрения, спасают не греков. Спасают глупых жадных инвесторов, которые поверили в перспективы не самой лучшей страны. Они сейчас получат свои деньги. Наверное, даже с прибылью. А расходы на их спасение лягут на плечи немецких налогоплательщиков – напрямую или в виде инфляции. Греция, как и Ирландия, навсегда лишится будущего, поскольку экономика будет находиться под гнётом огромного долга. Зато инвесторы останутся с прибылью. Чомский называет это 'социализацией расходов' и 'приватизацией прибыли'.

– Вам нравится Чомский? – с некоторым удивлением в голосе спросил Джон Смит.

– Да. У него интересный взгляд на мир. Мне кажется, в последнее время он перешёл от абстрактных рассуждений к более практичным идеям. В любом случае, он мыслит не ортодоксально – кстати, я с удивлением обнаружил в его последних работах идеи, созвучные мыслям господина Суркова.

– Очень интересно! – Джон Смит выразительно посмотрел на О'Риардана.

Тот лишь слегка пожал плечами и вернулся к беседе:

– Но ведь Россия поступила точно так же со своими банками?

– К сожалению, капитализм, который сложился в России, был скроен по Вашим лекалам, – прямо ответил МЧ.

– Также и российская демократия была слеплена по вашим шаблонам. Абстрактную идею наложили на руины СССР и до сих пор удивляемся тому, что из этого получилось.

– А как следует поступить Греции, по Вашему мнению? – профессор проигнорировал последнее замечание и продолжал смотреть на МЧ с нескрываемым интересом.

– Я не экономист и не хотел бы давать подобные советы, – дипломатично ушёл от ответа МЧ. – Мне интересно посмотреть на Швецию. Эта страна, конечно, гораздо богаче Греции. Накопили за две войны. Шведы не стали жертвовать частью своего суверенитета и не отказались от права печатать собственные деньги. Шведская крона девальвировалась почти в два раза, однако, поскольку Швеция страна самодостаточная, почти все продукты, потребляемые населением, производятся там же. Поэтому, люди практически не заметили девальвации кроны. В то же время, местные производители стали более конкурентными. В результате, экономика Швеции существенно выросла, в то время как Греция, фактически, банк-рот. Вот цена одной лишь части суверенитета.

Джон Смит что-то записывал в свой блокнот. О'Риардан явно ждал продолжения.

– Говоря между нами, учёными, – сказал МЧ и обвёл присутствующих взглядом, – меня в этой ситуации смущает отсутствие какого-либо фундаментального анализа. Все споры ведутся на уровне субъективных рассуждений. Никто не смоделировал сценарий развития экономики Греции при условии сохранения драхмы.

– Это очень интересная мысль, – закивал головой О'Риардан. – У меня есть знакомые в комитете национального планирования. Я им обязательно подкину эту идею.

Джон продолжал что-то записывать. Сергей Николаевич также что-то строчил у себя в блокноте.

– То есть, Вы думаете, что Греции необходимо снова ввести драхму? – спросил профессор.

– Нет. Я только сказал, что пример Швеции показывает, что наличие национальной валюты даёт больше возможностей.

– А каков Ваш взгляд на перспективы евро?

– Уважаемый господин профессор, – подчёркнуто формально произнёс МЧ, – я ещё раз скажу, что я не экономист и не намерен сейчас давать подобные прогнозы.

– А сколько выручки от продажи нефти и газа Россия получает в евро? – тактично перевёл разговор в техническую плоскость Джон.

Сергей Николаевич тут же включался в разговор и начал сыпать цифрами.

МЧ открыл бутылочку воды. Ему было интересно. Он чувствовал себя уверенно. Мысли и аргументация свободно выстраивались в сложные конструкции даже, несмотря на то, что говорил он по-английски. Отец с детства настаивал на изучении иностранных языков. Отец…

– Возвращаясь к Вашему вопросу о евро, профессор, – МЧ без стеснения воспользовался паузой в разговоре. – Я думаю, что обратное введение национальных валют подорвёт основу Евросоюза. И проблема здесь не только в суверенном праве государства иметь свои деньги. Возврат в прошлое невозможен из-за того, что как такового его нет. У каждого своё видение прошлого, даже если мы говорим о жителях одного города. Дезинтеграция будет проходить не на уровне государств Европы. Они перестанут существовать, может быть, за исключением небольших мононациональных государств. Каталония и Страна Басков воспользуются моментом, чтобы разорвать всякие связи с Мадридом. Богатая католическая Бавария захочет отдалиться от бедной протестантской Восточной Германии. Италию разорвёт на Север и Юг. На мой взгляд, возврат в прошлое невозможен. Ни для Европы, ни для Советского Союза, ни для кого. Поэтому, евро будет. Но каким оно будет, я не могу ничего сказать.