Андрей Белоглазов - Банкет

Мужчины выпили, генерал жестом указал на закуску, сам лишь взял маслинку, покатал ее между пальцев и лишь затем отправил в рот.

– Ну, Вы уже в курсе, что подконтрольные Вам предприятия не подлежат национализации…

– А, что есть и такие? – подивился бизнесмен.

– Да, часть предприятий, приватизированных по схеме так называемых залоговых аукционов, перейдет государству. То, что перепродано иностранцам пока трогать не будем, это наш козырь на случай адских санкций. У Вас же телевизор был в камере. И вы слышали точки зрения западных не друзей, в диапазоне от запрета на торговлю нашим нефтью и газом, до блокирования наших морских портов и заморозки зарубежных активов. Часть акций наших предприятий мы скупили естественным порядком по бросовым ценам, сейчас ситуация на биржах начала стабилизироваться. Вы вот тоже пострадали – акции Ваши «подупали», – вводил в курс дела генерал.

– Да уж, «подупали».

– Ну, поднимутся! Давайте выпьем за то, чтобы Вы и Ваш бизнес нашел свое место и в новой экономической модели. Хотя я лично в этом и не сомневаюсь, налил и поднял рюмку генерал, –Я уполномочен, сделать Вам предложение.

– Внимательно слушаю!

Мужчины выпили.

– Несмотря на то, что у Вас есть грехи, мы Вам оставляем свободу, Ваш бизнес и даже строящуюся стометровую яхту, более того Вас ожидают большие государственные подряды, потому как в продукции Ваших предприятий очень нуждаются наши добытчики нефти и газа равно, как и наши строители.

– Цена сделки? – невозмутимо приготовил себе бутерброд с икрой сухощавый.

– Ваш холдинг один из крупнейших в России, география поставок продукции включает 80 стран мира, а производство продукции осуществляется в шести странах, помимо России. Мы предлагаем Вам продать производство в четырех странах, включая Штаты, стоимость которых мы оцениваем в 1,8-2,2 миллиарда долларов, вернуть эти деньги в Россию для участия в строительстве новых объектов по концессионному соглашению с государством.

– Вы не понимаете, если я продам свою доли в предприятиях США, то мне не дадут там реализовать свою продукцию! Это ведь Штаты! Там все очень жестко за лоббировано!

– По нашим сведениям, говоря языком наших «не друзей», если Вы останетесь на свободе, то автоматически становитесь «бизнесменом Кремля» и Ваши акции в Штатах, а затем и еще в трех странах–сателлитах будут арестованы. Так что, либо Вы владеете зарубежной собственностью при этом Ваша собственность здесь будет национализирована, а Вы будете тянуть срок. Либо Вы продолжаете владеть всем в России, но Вашу зарубежную собственность с большой долей вероятности заморозят, блокируют, арестуют. Дилемма. Решайте. Еще по одной?

– Обескуражили! Наливайте! – потерял невозмутимость бизнесмен.

– Это еще не все! А вот и кофе! – улыбнулся генерал молоденькой девушке с подносом, шустренько расставившей на столе две чашки черного кофе, печенье и сахарницу. Подождал пока она выйдет, и продолжил, – У Вас есть еще небольшой инвестиционный фонд на Вирджинских островах, он должен быть переведен в Россию.

– Да что там по сравнению с продажей предприятий. Триста миллионов, – махнул рукой сухощавый.

– У меня тут, не поверите детектор лжи стоит, – улыбнулся генерал, кладя на стол планшет, с экраном горящим красным, –Давайте, вторая попытка.

– Пятьсот, – выдохнул бизнесмен.

Экран мигнул, погас, выдержал МХАТовскую паузу, но цвет не сменил.

– Восемьсот. Дорогой у Вас виски генерал, у меня есть возможность подумать?

– Есть, в камере, давайте я Вам кое-что напомню, – стриженный бобриком достал из ящика стола тоненькую папку, – Почитаете дома или в камере. Мы тут долго за Вами наблюдаем, здесь в папке вся Ваша жизнь, вот рождение, учеба, женитьба, сын, что у нас дальше научная карьера, монографии, кандидатская докторская, управленческая карьера, коммерческий директор, генеральный директор, Председатель совета директоров… Так дальше уважаемый член всего и Российского Союза промышленников и предпринимателей, и регионального объединения работодателей, и Торгово-промышленной палаты. Медаль ордена «За заслуги перед Отечеством II степени», кавалер почетного ордена. Все очень достойно, а вот, немного не дочитал, еще листочки есть, крестный отец города, связь с местным криминалом, наговор, очевидно. Так снос исторических и архитектурных памятников для возведения инфраструктурных объектов, это дело нужное. Так при покровительстве «измайловской» криминальной группировки приобрели активы компаний, при этом пострадали бывшие владельцы, а государство недополучило. Так Вы оказывается озорник–с, вот оказывается капитал то откуда пошел! Слушайте меня, господин предприниматель! Вы нам интересны лишь только потому, что заводы, которые Вы приобрели или отжали преступным путем, развиваются. В Ваше оправдание можно сказать, что вся собственность страны Советов перешла в частные руки через криминал. Но Вы, бандит, оказались еще и талантливым управленцем, это и решило Вашу судьбу. Отступления не будет.

Следователь сменил заставку на планшете с детектора лжи на вид из камеры, – Полюбопытствуйте, мы негодяев и гораздо большего калибра не щадим.

– Это же, это…– привстал с кресла сухощавый.

– Это он, человек, которого ненавидит вся страна. Жупел, можно сказать, – генерал движением пальца приблизил изображение.

– Убедительно, а что он сейчас делает?

– Похоже то же, что делал всю жизнь – гадит, в этот раз под себя и портит, сука, нам аппетит, – убрал изображение генерал.

– Я, думаю, мы договорились, – показал ладони рук генералу бизнесмен.

– Ну возвращайтесь домой, дайте пару успокоительных интервью, приступайте к продаже обговоренных зарубежных активов. Еще по одной за удачу в бизнесе?

В знакомой допросной следственного изолятора следователь генерал майор ожидает своего клиента, недавно всемогущего генерал-полковника. А сейчас в камеру два сотрудника федеральной службы втаскивают избитого пожилого человека, с невероятно распухшим лицом в сливах гематом, для удаления которых требуется хирургическое вмешательство. Садят его на стул, но он не может сохранять положение и пытается упасть. Его поддерживают.

– Не сильно Вы его? – спрашивает следователь.

– Да не, в самый раз, – успокаивает придерживающий генерал-полковника сотрудник.

– Генерал, ты слышишь меня?

– Да, – очень неразборчиво через непослушное горло распухшие губы выталкивает согласие подследственный.