Михаил Байков - Скульптор жизни

– Вы правы, – ехидно улыбнулся Мишелеон, – Но не будем забывать, что я могу лишить вас жизни завтра, а уже через пятнадцать дней буду в Икинбуле со всей своей армией, захватив всех ваших наследников и правительство. Но я это сделаю лишь при крайней вашей несговорчивости. А теперь очень хочу сказать вам, что я хотел вам предложить до того момента, как вы попали к нам в плен… Я хотел потребовать 500 миллионов золотых фрач; запретить вам иметь войска в 40 км от границы и, кроме того, ваш отказ от торговли со странами Явропы и отказ от военного флота на Бордовом море.

– Но это невозможно! – воскликнул Вахнед.

– Да, раньше это было невозможно, но с вашим бренным телом возможно и не такое! Вот мои новые требования! Один миллиард золотых фрач, семидесятикилометровая зона вдоль всех границ без ваших войск, отказ торговли и отказ от флота на тех же условиях, а ещё… Послать вашего Первого Наследника (с соответственным сопровождением) во Фронолон для моего личного спокойствия.

– Этому не бывать! – вскочил из–за стола Вахнед, но тут же был посажен на место капитанами.

– Нет, именно так и будет! – торжествующе произнёс Мишелеон – Уведите Императора в тюрьму замка Арталье.

Офицеры увели Вахнеда. В библиотеку вошёл Дружков.

– Тело Амирена мы нашли и подготовили к отправке во Франчию.

– Угу… – ответил Император.

– Я понимаю, для всех нас это великая печаль, но зачем ты мстишь за его смерть такими ужасными условиями договора!

– Нет, тут отсутствует месть, всё это для блага нашей Франчии и Еджипта, в частности. Давай не будем об Амирене. Он погиб так, как и следует гвардейцу, защищая интересы Императора. Это его выбор с самого начала. Лучше я объясню тебе свой план.

– Хорошо, давай, – сказал Дружков, сев за стол.

– Всё просто. Один миллиард, как думаешь откуда Туристия возьмёт один миллиард? Правильно, из резервов. А чем компенсирует эти потери? Правильно, повышением налогов. А что это значит? Это значит, что и без того опозоренные поражением простые жители (я не говорю о знати) будут возмущены. Понял эту часть плана?

– Да.

– Прекрасно. Теперь о приграничной зоне. Надеюсь, ты понимаешь, что это даст нам возможность подготовить войска к действиям? А отсутствие флота на Бордовом море даст возможность незаметно эти войска доставить. Ясно?

– Да.

– Дальше. Отсутствие торговых связей с Явропой задушит их экономику, они ведь совершенно неавтономны! Следствием упадка экономики будет ещё большее возмущение со стороны населения. Это ясно?

– Ясно.

– И наконец. Наследник. Это будет прецедентом для недовольства знати.

– И что же нам это даст?

– Следующее: народ не доволен, знать не довольна. Мощной работой пропаганды мы устраиваем революцию (ну, разумеется, народными силами). Императора свергают, наступает анархия, переросшая во власть знати. Народ опять недоволен, но мы опережаем его рвение и наша армия, как я планирую около пяти корпусов, переходит границу Еджипта и аннексирует Туристию. Мы делаем КОРОЛЁМ Туристии того самого Наследника Вахнеда (он к тому времени будет обработан Кошкиной и ИСБ) и через него контролируем Туристию.

– Ну, не очень гениально, – сказал Дружков, – Откуда мы возьмём деньги на войну?

– Ты же прекрасно понимаешь, что ущерб, нанесённый Туристией Еджипту, оценивается всего в двести миллионов. А что это значит? То, что Туристия сама заплатит за все расходы!

– Ладно, допустим. А ты уверен, что Вахнед согласится на таких условиях подписать договор, я думаю он понимает все последствия.

– Его заставит Кошкина, которая прибыла в Еджипт ради этого. Кроме того, мы сохраним его от революции и разыграем его гибель, а на самом деле эвакуируем его. Как с Франческой.

– Хорошо… Последнее. Для чего нам нужен наследник Вахнеда на престоле?

– Для того, чтобы нас не считали захватчиками, а теми, кто восстановил законную власть.

– С каких пор ты начал считаться с мировым мнением?

– Я с ним и не считаюсь. Это благородство, – с коварной улыбкой на лице закончил Император.

После этих слов Дружков удалился, оставив Императора со своими мыслями…

Через два месяца план Мишелеона осуществился и Франчия начала контролировать бывшую Империю, а теперь Королевство, Туристию, наладив в ней медицину, образование, экономику и финансы. Ещё через три месяца Туристский народ изъявил желание стать колонией Империи Франчии. Его желание было удовлетворено, а монархи, некогда правившие Туристией, уехали в Республику Джапайн, в изгнание.

Глава VIII

– Вижу, вы действительно просили всё, что было нужно! – удивился Михаил Александрович, когда вошёл в кабинет, где Максим сидел за столом, уставленном фруктами. – Не знал, что здесь такой сервис!

– Я просто увлёкся, – спокойно отвечал Максим, даже не встав с дивана. – Вы, вижу, прочитали?

– Совершенно верно, – сухо произнёс министр, сев напротив Максима.

– И что? – не скрывая свой интерес, спросил Максим.

– У меня масса вопросов. Как к вам, так и к вашей книге.

– Задавайте, – с готовностью сказал Максим, вскочив с дивана.

– Я бы не разделял вашего энтузиазма… Мне не понравилось ваше «Евангелие»… «Франчия» не имеет культурного значения, у неё нет будущего, она сильно переоценена как вами, так и людьми, которые, прочитав её, решили, что у вас какое–то психическое заболевание… Она крайне посредственна и самоуверенна. Хотя, мне показалось, что Мишелеон Байнопарт очень сильно похож на меня…

– Видите, – грустно улыбнулся Максим. – Вас всё–таки зацепила «Франчия»…

– Это единственное, что вообще произвело на меня впечатление, – сурово перебил Михаил Александрович. – Больше всего меня смутило то, что вы пишите о политике… Вернее о том, как вы её себе представляете. И…

– Это моё видение лучшего мира! – гордо прервал Максим. – Мира, где нет политических интриг внутри государства. Мира, где власть делает всё: и для народа, и для себя…

– И мира, где человек царствует над зверями ? – спросил Михаил Александрович с тонкой улыбкой. – Вы, должно быть, считаете, что Мишелеон воплощение всего лучшего? Но ведь он оказался в нужном месте, в нужное время. Совпадение? Или это и есть задумка вашего Евангелия – человек всегда талантлив, но, чтобы достичь высот нужна фортуна ? В таком случае, я с вами соглашусь, но только на половину… Дело в том, Максим, что вся моя карьера это череда случайных обстоятельств, которыми мне удалось выгодно воспользоваться. Понимаете? Но ко мне нельзя применить формулу: « Дуракам везёт »! Во–первых, я далеко не дурак. Во–вторых, если дуракам везёт, то в нашем мире слишком много гениев! – интонационно напирал на Максима Михаил Александрович.