Георгий Комиссаров - «Союз нерушимый…»

И была снова прервана Василисой:

– А когда, его разводят?

– В час ночи, – коротко ответила гид и продолжила:

– Здание на той стороне Дворцового проезда, это здание Главного адмиралтейства…

– Ого, ещё одно, – это не выдержал уже я.

– Что значит «ещё одно»? Молодой человек, – опешив спросила меня гид.

– Ну там, возле нашей гостиницы, вроде ещё одно есть?, – ответил я ей неуверенно.

– Ах, это, – облегченно та сказала и продолжила, – это одно и тоже здание. Тут до Вашей гостиницы «рукой подать». Я просто сделала Вам небольшую обзорную экскурсию по центру города.

– И так, это комплекс адмиралтейских построек в Санкт-Петербурге на 2-м Адмиралтейском острове, расположенный на берегу реки Нева, значительный памятник архитектуры русского классицизма. Изначально построенный в качестве верфи, подвергался перестройке в XVIII-XIX веках. «Кораблик» на шпиле здания рассматривается, как один из исторических символов города наряду с «Медным всадником» и ангелом на шпиле Петропавловского собора Петропавловской крепости. Адмиралтейская игла запечатлена на медали «За оборону Ленинграда», – сообщила нам гид.

– А что, это за «Медный всадник»?, – продолжила позорить меня и себя Василиса.

Но гидша уже была на чеку и просто так её нельзя было «взять врасплох» и «вывести из себя» нашим невежеством. И она, не меняя интонации своего менторского голоса, ответила:

– «Медный всадник» – неофициальное название одного из памятников Петру I, закрепившееся за ним после выхода одноименной поэмы Александра Сергеевича Пушкина в 1837 году. Монумент, выполненный из бронзы, и находится на Сенатской площади. Там, – и она небрежно махнула в сторону Адмиралтейства, и добавила: – на обратном пути проедем мимо.

– Кто такой Пушкин, надеюсь знаете?, – вполне серьёзно она поинтересовалась у нас.

– Конечно. Он у моей пра-пра-пра-бабки двоюродной, этаж снимал тут недалеко, на Мойке, – тоже небрежно, копируя гидщу, махнула куда то в сторону Василиса.

Тут уже я опешил и открыл непроизвольно рот и посмотрел туда, куда указала подруга.

– Во-первых, Мемориальный музей-квартира Пушкина, рассказывающий о последних месяцах жизни поэта, находится вон там, – указала величественно рукой гидша в сторону, обратную от указанной Василисой, куда-то за Александровскую колону.

И продолжила вещать: – Там, в доме княгини Волконской, на набережной реки Мойки «у Конюшенного моста», Александр Сергеевич Пушкин снимал квартиру с начала сентября 1836 года. Как сказано в договоре, «…весь, от одних ворот до других, нижний этаж из одиннадцати комнат состоящий, со службами…», – дословно видимо, процитировала наша гид строку из договора-найма.

– А во-вторых, милочка, какое отношение ты имеешь к Волконским?, – вопрошала с надменностью Мария Фёдоровна, с таким видом, будто это она их наследница, а не какая то «замухрышка необразованная».

– С двух сторон прямое, – непонятно, но гордо заявила Василиса, вздёрнув подбородок и выпятив грудь.

– Это как?, – тут уже я не выдержал.

– А так. По линии мамы, мой пра-пра-пра-дед оренбургский генерал-губернатор, а она, стало быть, евонная дочь. А по линии папы, от ейного братца, героя-декабриста, в Сибирь, в Иркутск сосланного, – выложила Василиса дворянские корни своего генеалогического древа.

Тут с нашей гидшей стали происходить странные метаморфозы. Она то присела, то привстала, потом оббежала Василису, и при этом внимательно в неё всматриваясь и щурясь, как будто впервые увидала диковинку и хочет рассмотреть получше.

И в конце, с твёрдостью в голосе заявила: «Похожа, чертовка, ай похожа. Рюриковичей кровь !».

Потом, успокоившись, добавила, вздохнув: – эх девонька, документов небось нету? Так только, семейные предания. А таких, знаешь сколько тут объявляется кажен год? Ты вот Волконской обозвалась, а тут, бери выше. В Цари метят !, – и махнув рукой, как ни в чём не бывало, продолжила:

– Взгляните сюда. Это Александровская колонна. Воздвигнута в стиле ампир в 1834 году в центре Дворцовой площади, уже известным Вам, французским архитектором Огюстом Монферраном, по указу императора Николая I в память о победе его старшего брата Александра I над Наполеоном в Отечественной войне 1812 года. Барельефы на пьедестале колонны в аллегорической форме прославляют победу русского оружия и символизируют отвагу российской армии. Монолит розового гранита был изготовлен в каменоломне под Выборгом в 1830-1832 годах. С большими сложностями он был перевезён из каменоломни в 1832 году на специально сконструированной для этой цели барже в Санкт-Петербург. Монолит не закреплён и держится только силой собственного веса, – вещала гид монотонно, много раз повторяемый ею текст.

При этих её словах, нам с Василисой, одновременно показалось, что колона начала падать прямо на нас и мы заметно шарахнулись в сторону.

– Не бойтесь. Это эффект плывущих в небе облаков, – напомнила нам гид о известном нам явлении и продолжила:

– Памятник венчает фигура ангела работы Бориса Орловского.

– Колонна – один из известнейших памятников Петербурга. Нередко её ошибочно называют «Александрийский столп», по стихотворению Пушкина «Памятник»:

«Я памятник себе воздвиг нерукотворный,

К нему не зарастёт народная тропа,

Вознёсся выше он главою непокорной Александрийского столпа.», -

процитировала Мария Фёдоровна известные бессмертные строки.

– Вот и цель нашей небольшой пешей экскурсии, – указала она на здание Зимнего дворца, где и находился Эрмитаж.

Нам уже давно было видно огромную очередь во чрево Музея и от этого делалось не по себе. Хоть на улице и не было мороза, как в Москве, и было заметно теплее, но стоять в очереди совершенно не хотелось. Но не успел я открыть рот, чтобы высказать возражение, как наша гид заявила:

– Для вип-гостей у нас есть другой вход, через который Вы попадёте сразу в основную экспозицию Эрмитажа и уже по желанию проследуете посмотреть легендарную лестницу Зимнего дворца, по которой поднимались революционные массы, во время его штурма в октябре 1917 года, чтобы низложить временное правительство Керенского, который к тому времени сбежал в женском платье в посольство США на автомобиле английского посла, как Вы знаете.

Я при этом заметно расслабился и стал крутить головой, всё с интересом рассматривая вместе с Василисой.

– А, где ворота? – спросила та.

– Вот же, – гид указала на ворота в ограде Зимнего.

– Да не эти. А на которые люди лезли во время штурма, – уточнила Лиса.

– Ах, те, из фильма Эйзенштейна? Так вон они, – указала гид в обратную сторону от Зимнего, на другой край Площади, – то ворота Триумфальной арки Главного штаба были сняты в фильме. Хотя Вам прекрасно видно, что сюда можно было спокойно попасть со стороны Дворцового проезда, как мы с Вами и поступили.