Андрей Кушаков - Аналитик. Агония власти

– Вставай уголовничек, пойдём на процедуры! – возвестил голос Гены.

– Ну «халатик», щас я тебе устрою, – пригрозил Степа.

Узлов увидел, как в палату вбежали ещё двое санитаров. Степа не успел даже подняться, как на него накинули простыню и принялись охаживать дубинками. Он кричал и отбивался.

– Ну, хорош, – приказал Гена.

Под вскинувшейся простыней, скрючившись, с перекошенным от боли лицом лежал его сосед по палате. При всём при этом на лице у пострадавшего не было не ехидного синяка или подтёка. Профессионально сработано, нечего сказать.

– Ну что пациент Степан Хорошавин. Фамилия у тебя прямо-таки располагающая, а ведёшь себя как Плохошавин, – улыбнулся Гена.

– Суки-и-и-и, – прохрипел Степа.

– А ты что хотел, после того как на старшего руку поднял?! – сказал санитар Женя.

– Ладно, чего тут разговоры разводить, сгребайте его и в душ, пусть узнает, что такое очищение водой.

Они подняли его под руки и поволокли из палаты. Андрей представлял себе, что будет дальше. Наверняка, так ломали всех новоиспечённых психов, прибывающих сюда для прохождения лечения. Только лечение это, состояло в постоянном поддержании всех находящихся здесь людей в состоянии полуовощей, стада, безропотно-подчиняющееся всему персоналу лечебницы.

Примерно через двадцать минут, в палату занесли Степу стучащего зубами от холода. Он свернулся калачиком и жадно ловил ртом воздух. Это была первая стадия психологической ломки, когда ты понимаешь, что есть силы, которые способны сделать тебе больно и доставить огромный физический дискомфорт.

– Я-я-я, это-о-му-у-у, коз-злу-у-у черепу-у-ушк-у-у-у вс-с-с-крою-ю-ю, – стуча зубами, произнёс Степа.

«А он ничего, держиться», – подумал, про себя Узлов и закрыл глаза.

– Доброе утро мальчики! – заголосила Жанна. – Как меня зовут?

– Жанно-о-о-очка-а-а-а, – протянули по своему обыкновению обитатели палаты.

Андрей поднялся и, надев тапочки, направился за остальными.

– А вам что молодой человек особое приглашение нужно?

– Отстань Жанночка, дай поспать, – отмахнулся сосед Андрея.

– Что?! У меня появился бунтарь в палате?! Мальчики! – крикнула она в коридор.

Степа тут же соскочил с кровати и оказался рядом с Андреем.

– Всё хорошо, не надо, он уже проснулся, – крикнула она. – Умываться шагом марш!

Все умывались долго и тщательно. Это играло для старшей медсестры Жаночки особую роль, словно потом, после ванны, она поведёт всю группу на выставку, экспонатами которой, будет являться сами пациенты, вымытые и ухоженные.

– Эй, психи, смотрите! – сказал санитар Илья, как обычно подставляя два указательных пальца ко рту и изображая бобра. Начинается каждодневная истерия, от этой избитой шутки.

– Илюша завязывай, – кричит Жанна. – А то сейчас им опять придётся умываться, вот некоторые уже опять пастой перемазались.

Снова безвкусная каша на завтрак, сваренная непонятно из чего и утренняя раздача лекарств.

– Степан, пошли к доктору, – сказала Жанна.

– Это ещё зачем?

– На беседу.

– Хм…а если я не хочу?

– Тебе отведут туда силой!

– Ну ладно Жанночка, чего вы сразу!

– Так ты идёшь? – спросила она, поставив руки в бок.

– Ну конечно иду, как вы могли подумать другое.

Андрей посмотрел ему вслед и покачал головой. Парень нарывается, причём явно и открыто. Это грозило лишь одним, его сломают быстрее, чем остальных, но сломают жёстко и окончательно. Никто из «винтиков» этой системы, не позволит какой-то жалкой «букашке» подрывать устои и нарушать работу целого монстра по переламыванию душ. Андрей подумал, что лучше было бы ему остаться в тюрьме, там, по крайней мере, у него были призрачные шансы остаться человеком и выжить.

Степан вышел из кабинета с гордо поднятой головой, давая тем самым понять, о наплевательском отношении на всё нерушимое, что есть в этом учреждении.

– Андрюша. Андрюша!

Он повернул голову и посмотрел на Жанну.

– Твоя очередь голубчик, прошу к Александру Федоровичу.

Андрей повернулся и пошёл за ней в кабинет доктора.

– А-а-а-а, наш молчаливый пациент! – воскликнул Клюкин. – Как он себя ведёт?

– Очень послушный мальчик, очень, – закатив глаза, сказала медсестра. – Вот только иногда кушает плохо, а так претензий нет.

– Ну, аппетит, это дело такое. Оставьте-ка нас побеседовать Жанночка.

– Я буду за дверью, – сказала она вновь игривым голосом, закрывая дверь.

– Извините меня за вчерашнее Александр Федорович, просто я ещё…

– Я всё понимаю, всё пониманию. Вы хотите по скорее вспомнить, любой на вашем месте, желал бы того же, но есть определённые так сказать правила игры, которым мы с вами должны следовать, иначе просто всё будет бесполезно!

– Вы можете сказать, кто я такой и почему ко мне такой интерес?

– Хм…

– Что такое Александр Федорович, я что-то не то спросил?

– Нет, но боюсь, что в должной мере не смогу ответить на ваш вопрос, так как владею не всей информацией.

– Начните, а там видно будет, – настаивал Андрей.

– В России была создана мощная государственная структура абсолютно нового формата: «Аналитики». Талантливые и толковые ребята попадали в поле зрение аналитиков и потом их отправляли учиться в Академию Аналитиков. Дальше распределение по регионам.

– Ну и что в этом особенного?

– Подождите Андрей Артурович, не торопитесь, – улыбнулся доктор. – Уникальность данного ведомства состояла в том, что аналитики принимали участие во всех проектах региона, через них проходили все документы, и за ними было последнее слово. Одним из таких аналитиков Андрей Артурович, были вы. Вы являлись директором Отделения Аналитиков пятого региона.

– Директор…? – задумчиво произнёс Узлов, опускаясь в кресло.

– В своём регионе вы были легендой Андрей Артурович.

– А потом?

– Вас перевели в Москву, на повышение, но, к сожалению, дальнейшей информацией я не владею, – пожал плечами Клюкин.

– А те люди?

– Простите, какие люди? – не понял доктор.

– Которые инструктируют вас по поводу меня?

– Они мне ничего не говорили, кроме необходимости давать эти таблетки и соблюдать меры предосторожности.

– А цель?

– Всего этого мероприятия? – уточнил Клюкин.

– Да!

– Ваше освобождение из стен лечебницы.

– Интересно и странно!

– Что именно Андрей Артурович?

– Существуют другие способы освобождения, но видимо здесь, имеется что-то другое…

– Что вы имеете ввиду?

– Пока сам не знаю, но обязательно сообщу вам, как докопаюсь до истины Александр Федорович.

– Да и эти люди, просили вас, не предпринимать никаких действий не посовещавшись с ними через меня.

– Разумеется, по-другому никак, – согласился Узлов.

– Нам пора расставаться, у этих стен слишком большие глаза и уши, – усмехнулся доктор. Андрей кивнул головой и вышел из кабинета.