Ант Скаландис - Заговор посвященных

О, как изящно строил Владыка Шагор свою гептограмму! Ту самую фигуру из семи точек, которая должна была положить конец самовольной беготне из мира в мир.

Стартовое убийство всегда самое простое: во-первых, ещё не надо выбирать время и место, во-вторых, застреленный человек — это наименее подозрительно. Но и тут ощущается творческий подход Великого Скульптора — выбран мичман Гусев — полуживой, полумертвый, полудезертир, полугерой. И обрабатывать его на предмет возвращения долго не пришлось. Гусев был православный, и ему показали на Втором уровне ангела. Ангел стоял, весь в радужном сиянии на выходе из длинного черного туннеля и велел мичману двигать обратно на Землю, дескать, не пришло ещё твое время. Ну, Гусев, бедняга, и двинул в удобное для Шагора двадцать третье декабря. И убирали его профессионалы из военной разведки, ни сном ни духом не помышлявшие, что на дьявола работают.

А дальше Шагору повезло: в удобную точку, в Георгенсвальде, вернулся давний враг его, вечный бунтовщик Пьер Люно, не слишком-то и скрывавшийся под псевдонимом Эжена Лано. Этого убить было одно удовольствие. Его ещё в девяносто втором руками русской мафии гасили в Париже. А ныне и вовсе просто: художник одинок, дело никуда не выплывет, а если и выплывет, опять удар на себя примут доблестные парни из РВР. Теперь-то совесть у них чиста — в ванне растворяли британского шпиона.

Для крючьев между ребрами подобрали кандидата из блатных. Среди них тоже Посвященных уже немало. Причем Кактуса-Крутикова пришлось эрвэ-эровцам оба раза самим мочить. Братва его и до воскрешения побаивалась, а уж после ни один сумасшедший не стал бы с таким тягаться.

Но самое красивое убийство — это все-таки задранный котом Савелий Кубышкин. Ведь отыскали именно алкаша, у которого жил сиамец Мурзик, и с похмелья Савелий вечно ругался со своим котом, Мурзик же этого не любил и однажды (все домочадцы помнили) вцеплялся уже Кубышкину в лицо за несправедливо суровое наказание. На этот раз Мур-зика гипнотизировал через космос (а коты это умеют лучше людей) самый сильный кот-экстрасенс — легендарный сиамец Лоципан. В общем, Мурзик не просто так повел себя с особым цинизмом, когда помочился Кубышкину прямо на подушку. Савелий бросился на него с палкой, остальное было делом техники.

Говорят, Мурзик ещё не торопится на небо. Земная жизнь, даже в бродячем варианте, его по-прежнему радует.

В следующей истории все было не очень интересно. Ведь со мной у матерых убийц проблем не возникло. Я человек тихий, карате не владею и «парабеллум» с собой не ношу. Военной разведке могу объявить благодарность за гуманизм: расчленяли не по живому.

А вот с Бранжьеной любопытная штука вышла. К шестому убийству гептограмма так легла, что совершить его можно было только в Обкоме. С одной стороны, проще пареной репы: там же все Посвященные, хватай любого, вяжи и швыряй в окно, а с другой — это же святотатство, о чем всякий среди Посвященных знает. Ни о какой военной разведке речи нет — их туда не пустили бы. И времени уже нет, время уплотняется. Решение пора принимать. Короче, выбрали палачом самую покорную — из новеньких, из тех, что рвутся делом заслужить гордое звание боевого шарка — блюстителя древних законов Вселенной. Не положено у Посвященных убивать, даже своих убивать не положено, но что ж поделать, коли карта так легла, коли на карту эту судьба всего мира поставлена. Вперед, девочка! Ты войдешь в историю, ты станешь не просто боевым шарком, ты обретешь статус Избранного Владыки и будешь легко проникать с уровня на уровень, глубже, глубже и глубже. (У них, в Черной Конфессии, принято считать, что каждый следующий уровень бытия не выше, а глубже другого.) Вперед, девочка! Ты знаешь, что боевой шарк — это не просто звание? Это — новые возможности, в частности, переход с Первого уровня на Второй безо всякого умертвия и боли. Заманчиво, девочка?

Но девочка Бранжьена не смогла. Черт с ними, с заманчивыми возможностями, черт с ним даже, со всем миром, пусть гибнет, рушится, а убить себе подобного в обители святой она не может. Но они и это предусмотрели. Вместе с Бранжьеной послан был знаменитый Ноэль — один из лучших шарков Черной Гвардии Шагора. И он сам принял решение, отпустил с миром несчастную намеченную жертву Бранжьены — пятнадцатилетнюю девочку Катю и осудил на смерть несостоявшегося палача.

А ведь гептограмма ещё ни разу в истории не срабатывала, и никто, абсолютно никто (включая Демиурга!) не знал, в каком именно смысле убитые не смогут вернуться. Мудрейшие не исключали варианта, что смерть от гептограммы есть абсолютная смерть, то есть извечное стирание информации об этих индивидах в самой субстанции Розовых Скал. Таким образом предполагалась своего рода мессианская роль святой семерки, погибающей во имя спасения мира. Красиво. Но я, признаюсь честно, манией величия никогда не страдал, и в Иисусы не рвался. А если уж спасать человечество, так судьба Гаутамы всегда казалась мне намного симпатичнее.

Ну так вот. Все у Черной Гвардии получалось складно. Ноэль даже не прятался, откровенно издевался над вашими дознавателями. Он ещё в бытность свою композитором Достоевским умел всегда держаться с достоинством. (Достоевский с достоинством — каламбур.) И это ж надо было удумать! Позволил себя в камеру засадить, а уж потом ушел, как колобок, и от бабушки, и от дедушки. Кстати, он и сейчас катится неизвестно где. Ждет свою хитрую лису, потому что Шагор оказался в лучшем случае серым волком — от него наш Глотков-Колобков тоже укатился.

Ладно. До чего мы дошли? А дошли мы до самого торжественного момента. Раушен. Последняя точка. Последняя станция перед обрывом. Последний час в истории Вселенной? Чьей Вселенной? И какой она будет по ту сторону? Никакой? Полноте, так не бывает. Если старый Демиург ни бельмеса, пардон, не петрит, значит, родился новый и готов творить… Да нет, уже творит, исподволь творит все с нуля.

Теперь нельзя было убить кого угодно и где угодно. Последняя точка — это очень серьезно. Безумно уплотняется не только время, конкретизируются обстоятельства, условия, место действия, имена жертвы и убийцы — все определяется с точностью до мелочей. Нет, остается, конечно, небольшой люфт, остается — так повелели мудрейшие. В нашем случае жертва и убийца могли (теоретически) поменяться местами. Но разве на самом деле могли? Шарон, Маргарита, Юдифь — у неё тоже много имен. Она — наиболее опытная среди подруг боевых шарков и сама давно и навеки — боевой шарк, она — царица секса, она — ведьма. А Изольда? Анна Неверова, Анна Венерова, Богиня Любви, Номер Один… Полная непредсказуемость и непокорность. Да нет, не было у Шагора обратного варианта, не было…