Марк Рабинович - За полчаса до Конца Света

– И вы верите в благоразумие тех людей?

В голосе писателя мне послышался скепсис пополам с робкой надеждой. Пайпс ответил не сразу.

– Я думаю… Нет, я надеюсь, что шанс есть. Знаете ли вы, что во время той войны обе стороны воздержались от применения химического оружия, а Япония – и от бактериологического. Меня только смущает Москва, ведь ядерное оружие – оружие бедных. Вот вскоре наш Айзек поедет туда и потом все расскажет.

– Если вернусь – проворчал я.

– Вы едете в СССР? – вскричал Хайнлайн.

Я обратил внимание, что он сказал именно СССР, а не Россия и не Москва. Людям свойственно использовать эвфемизмы там, где истинное звучание может вызвать страх, зависть или еще какую-нибудь ненужную эмоцию. Так например, наши арабские соседи избегают слова "Израиль", предпочитая называть мою страну "сионистским образованием". Наверное они надеются, что моя страна эфемерна и боятся что она может материализоваться. Вот и в Штатах, как я успел заметить, многие боялись произносить вслух слова "Советский Союз" или "СССР". Хайнлайн явно был не из этих и не боялся "страшных" слов.

– Мы с женой были там совсем недавно и могли бы многое рассказать – продолжил он.

– Изя тоже – засмеялся Фрэнк – Ведь он оттуда родом. С севера, кажется?

– Из Ленинграда – подтвердил я – Но я не был в той стране лет пятнадцать и подозреваю, что мистер Хайнлайн теперь знает ее лучше меня.

– Ленинград – замечательный город – произнес писатель дежурную фразу

При этом я, наверное, невольно поморщился и он тактично переменил тему.

– Последнее время мне приходит в голову тема фантастического романа – при словы "фантастический" он невесело усмехнулся – Он про Третью Мировую. Оригинальная тема, не правда ли? Представьте себе, что у кого-то не выдерживают нервы, кто-то нажимает на кнопку и начинается… Наши "Юпитеры" несутся на Москву, Киев и Ленинград. Да, мистер Шойхет, на ваш прекрасный город Ленинград… И вот через двадцать пять минут по обеим сторонам Невы дымятся обугленные развалины дворцов и отравленные воды реки текут в Финский залив. А Москву удается защитить взорвав перед несущимися на нее "Юпитерами" несколько десятикилотонных зарядов. Да-да, друзья мои… У меня есть приятели и поклонники в Стратегическом Командовании и я в курсе… Итак, Москва спасена, но жить в ней невозможно – воздух вокруг города заражен. Половина СССР лежит в руинах, а в остальной части жизнь медленно умирает – все заражено, и земля и вода. Людьми движет отчаяние и огромная танковая армада начинает двигаться на запад, в сытую и благополучную Европу. И вот перед наступающей танковой армадой встают лиловые грибы атомных взрывов в безумной попытке остановить безумное наступление. Европа горит с востока на запад и через какое-то время ее больше нет – есть лишь радиоактивная пустыня, в которой неподвижно застыли русские танки и бродят отчаявшиеся, обезумевшие люди. А у нас… У русских меньше ракет, и многие сбиты, но несколько последних "семерок" достигают Нью-Йорка, Вашингтона и Атланты. Обширные территории Нью Джерси, Вирджинии и Джорджии становятся непригодными для жизни, а миллионы беженцев движутся на запад. Их встречают выстрелами на границе частных владений, но несчастным нечего терять и они тоже вооружены. Начинается… О нет, это не гражданская война. Это война всех со всеми.

– Вы это написали? – осторожно спросил я.

– Нет – отрезал Хайлайн – Это либо напишет жизнь, либо никто. Хватит с меня пророчеств.

Он замолчал, мы тоже молчали, не зная что сказать. Наконец, писатель сам прервал это гнетущее молчание:

– А знаете что? Не продолжить ли наш разговор у меня дома. Признаюсь, этот разговор интересует меня не менее чем вас.

Дом 1776 на Меса авеню оказался на самой окраине города. Снаружи он не представлял из себя ничего из ряда вон выходящего: одноэтажное строение с прилепишимся к нему гаражом на две машины. Хайнлайн загнал сюда свой грузовичок "Додж", а наш "Бьюик"мы запарковали, прижав его к забору на улице. Но когда мы зашли в дом, то испытали настоящий шок. Это был удивительный высокофункциональный дом, в котором была тщательно продумана каждая мелочь. Встроенные в стены диваны разворачивались в двуспальные кровати, встроенные полки подсвечивались крохотными лампочками. Встроенная мебель была расставлена раз и навсегда, не предполагая ни перестановок, ни замен. Восхитительную картину незыблемости портили только пианино и раздаточный столик на ножках, на котором уже заняли свое место бокалы с бурбоном. Совсем небольшая кухня, ненамного больше израильской, было очаровательно функциональна, а раздаточное окно соединяло ее с гостинной. Но на этом чудеса не закончились. Хозяин продемонстрировал нам коротковолновую радиостанцию, резервный генератор электричества, скважину для забора воды и еще многое другое, что делало его дом крепостью как у поросенка Наф-Нафа. Да, тут можно было переждать небольшую локальную войну или набег апачей, вот только апачей давно уже не следовало опасаться. Многие, и Сима первая, упрекали меня в том, что у меня на лице отражаются мои мысли, включая те, которым я сам не отдаю отчет. Вот и сейчас я, похоже, не смог скрыть своего отношения к этой мини-цивилизации. Тут неожиданно выяснилось, что хозяин разделяет мой скепсис.

– Но все это лишь костыли для безногого, не более того – хмуро сказал он – Красиво и забавно, но, боюсь, бесполезно. А вы что скажете?

– Мне очень понравился ваш дом, мистер Хайнлайн… – начал было Пайпс.

– Роберт, просто Роберт – прервал его хозяин – Итак, тебе понравился наш дом. Но? Ведь есть какое-то "но". Верно?

–– Тогда пусть я буду Ричард, окей? Мне действительно очень не хочется тебя обидеть…

– Мой дом слишком функционален? Для ума, но не для души?

– Нет, вовсе не это. По мне, так он просто великолепен. Более функционален, чем красив, но это же здорово. Казалось бы, это дом весьма передового человека. Последние достижения техники для быта и отдыха… Современные решения… А с другой стороны…

– А с другой стороны – с усмешкой подхватил Хайнлайн – Это дом консерватора. Верно?

– Вроде бы так – подтвердил Пайпс – Ведь он рассчитан на то, что годами никому не придет в голову передвинуть кровать…

– Ты считаешь меня консерватором?

– В том-то и дело что нет. Будь ты консерватором, все было бы проще. Я сам либерал, но считаю консерваторов неотъемлемой частью общества…

– Так кролику необходим волк в лесу… – вставил Фрэнк.

– Умеете же вы, мистер Кранц выразить все одним словом – снисходительно подтвердил Хайнлайн.

Он еще не успел узнать Фрэнка, а вот умница Пайпс сумел кое-что понять пока мы добирались до Колорадо. Поэтому он смотрел на Фрэнка выжидающе и не ошибся.