Михаил Задонский - Посыльный «серой стаи»

Старик к этому времени развел огонь и в старом медном котелке варил похлебку из консервов пятидесятилетней давности.

– Открой-ка консервы из того ящика и дай собакам, они их заслужили, – распорядился горец.

Собаки, видно, не однажды были в этой пещере, потому что не боялись мертвых солдат и заискивающе поскуливали, зная, что им достанется на ужин.

Путники поужинали, подложили в костер еще охапку дров и легли спать.

На другой день, покинув гостеприимную пещеру, приютившую и обогревшую их, и перемахнув незаметно для Дениса Главный хребет, путники начали спуск. Тропа пошла резко под уклон и к ночи вывела путешественников к истокам одной известной, описанной в стихах и поэмах великих русских поэтов, реке.

А еще через день, когда позади остались гряды холмов, Исмаил и Денис достигли своего пункта назначения.

На ночь они остановились в разрушенном войной доме на окраине брошенной жителями-изгнанниками деревни. Исмаил предупредил, чтобы юноша огня не разводил, а сам ушел посмотреть, какова обстановка в этом населенном пункте.

Вернулся он не один, а с каким-то местным жителем, с которым, по-видимому, был хорошо знаком и даже дружен. Войдя, тот поздоровался с Денисом и, представившись Гибоем, сразу же на ломаном русском языке начал свою речь:

– Какой большой ты человек, Денис-джан! О тебе знают даже здесь, у нас.

– Как знают, кто знает? – не сдержался парень.

– Да, ты не беспокойся! По всей видимости, ты кому-то здорово наступил на лапу или, по-вашему, на любимый мозоль. Во всех предгорных селах и деревнях развешено предупреждение о том, что органы правопорядка ведут поиски местного убийцы точь-в-точь по фотографии похожего на тебя, но малость пополнее убийца то будет. А зовут его Денис Пересветов. Фамилию его не указывают: якобы, у него документов сейчас нет, но он постарается выправить себе новые.

– Но самое интересное в этом деле то, – вставил слово Исмаил, – что свои преступления перед человеком и богом он совершил здесь, в столице этой республики. Догадываешься, что он натворил?

– Догадываюсь, – мрачно ответил Денис. – Значит тот парень был прав и меня будут искать повсюду, пока не найдут.

– А ты, парень, не отчаивайся! Эта бумажка, расклеенная здесь, честному и здравомыслящему человеку говорит о многом. И главное, что в этой истории твоей вины нет, а все это подстроили хозяева тех бандитов, да попадут их души в руки шайтана! – подняв руки к небу, взмолился Исмаил.

– А когда появилась эта листовка? – спросил юноша.

– Правильно мыслишь, сынок, – сказал Гибой. – Ее развесили какие-то незнакомые местным жителям люди два дня назад. А самое интересное, наш участковый об этом не знал. Но завтра я выведаю у него, кто и по чьему распоряжению развесили эти бумажки и что представляет собой этот убийца? А сейчас, вот, поешьте немного южных фруктов. Небось, баранина и другие мясные блюда уже приелись?

Гибой протянул корзинку, доверху наполненную яблоками, грушами, сливами и другими яствами.

– Как вкусно, – по детски, перемалывая сильными зубами упругую мякоть яблока, сказал Денис. – В Москве такие дорого стоят, не всякий купить сможет.

– Вот и хорошо. Перекуси и ложись спать, – распорядился Исмаил, – а мы с твоим новым знакомым еще немного поговорим.

Погода была теплой, и Денис впервые за все время, пока он находился под опекой старого горца, не просыпался от холода, а беспробудно проспал всю ночь. Разбудил его утром Гибой. На импровизированном столе лежала нехитрая снедь и было видно, что старшие уже поели.

Денис вышел из разрушенного войной здания и увидел, что Исмаил уже был готов продолжать путь. Все собаки, кроме Бека, были повязаны одним постромком и мирно лежали на траве у густых кустов.

– Почему меня раньше не подняли, Исмаил-ага? – спросил старика Денис.

– Потому что на этом месте наши пути расходятся. Опять старших хочешь перебивать? – увидав, что парень открыл было рот что-то сказать, взорвался горец. – Ты лучше слушай и мотай себе на ус. Гибой отведет тебя к верному человеку, которому я дальше вверяю твою судьбу. О тебе и твоей истории он уже знает и готов оказать тебе помощь. Ты же чти его и оказывай уважение. Он не намного младше меня – будет тебе за отца. От него узнаешь, как сейчас обстоят дела у тебя дома в Москве, и как там твоя сестра. А я сейчас возвращаюсь домой. Нужно похоронить Арслана. От меня получай подарок. Бек, ко мне! – позвал он собаку.

Бек тут же поднялся и подбежал к старику, на ходу виляя хвостом.

– Вот, отдаю тебе своего друга. Пусть и он станет для тебя хорошим товарищем и защитником. Кстати, эту собаку подарил мне тот человек, к которому ты идешь. У него есть точно такая же – они с Беком родные братья и обучались этим человеком вместе. Бек понимает все русские команды и еще на каком-то иностранном языке, ну а я выучил его своему наречию. Так что вы поймете друг друга.

Исмаил нагнулся над Беком, потрепал его по загривку и начал с ним разговаривать на своем языке. Казалось, пес понимает все, что ему говорил человек, и взволнованно поскуливал. Он то и дело оглядывался на Дениса и порывался лизнуть Исмаила в лицо.

– Ну, что, пора прощаться и в путь, – поднявшись сказал Исмаил. Он по местному обычаю расцеловался с Гибоем и крепко обнял Дениса.

– Я на тебя рассчитываю, парень. Не подведи и не осрами старика. А захочешь прийти ко мне в гости – в дороге ты сдал хороший экзамен на знание гор, да и тропу ты неплохо выучил, в случае чего до пещеры дорогу сам и без провожатых найдешь. Кроме того, Гибой или тот человек знает как меня найти. Только в старом жилище меня не ищи – сам знаешь почему. И помни старый Исмаил всегда готов оказать помощь тебе и твоим друзьям, – в глазах старика стояли слезы. – Я тоже, если на то будет воля Аллаха, постараюсь бывать у вас. Ну, все, и так слишком долго прощаемся, не по-мужски. Свидимся!

Помахав на прощанье и взяв постромок, Исмаил направился с оставшимися собаками в сторону гор. Бек стоял рядом со своим новым хозяином и, порываясь побежать, смотрел вслед уходящему старику, пока тот не исчез в перелеске.

Вечером того же дня Гибой и Денис постучались в ворота дома в одном из престижных районов столицы этой республики.

Во дворе, подойдя к свой “шестерке”, Сергей обратил внимание, как в одной из посольских машин на мгновение показался огонек сигареты.

“Меня, должно быть, караулят. Ну и пусть!” – подумал Сергей.

Запустив двигатель и тихонько выехав на улицу заметил, что “караульная” машина за ним не тронулась. Сергей прибавил газу и направился домой.

На площади в свете фар еще кое-где были видны одинокие фигуры прохожих, которые в столь поздний час торопились либо домой, либо купить хлеб у торговавших здесь же, на проезжей части перекупщиков.