Игорь Сотников - Палиндром. Книга вторая

И получается так, что человек, если он находится в единственном лице, то он не достаточно основателен для того, чтобы делать какие-либо утверждения насчёт происходящего даже на его глазах (и эту есть своё объяснение – человек социален и по большому счёту не может единолично принимать решения). А вот если бы этому, по его словам, реально свершившемуся факту, был любого рода свидетель (даже подкупленный), то тогда можно аргументировано сказать, что да, всё то, что тогда Шиллинг услышал, – правда так и осталось невыясненным, откуда и где звучал этот голос (может в его голове), – есть несомненный факт реальности, а не его выдумки на ночь глядя.

Вот почему Шиллинг повёл себя столь необычно для испуганного человека – он был слишком здравомыслящим человеком, которого чтобы убедить в чём-то, то нужно очень постараться. Ну а как только его посетила мысль о том, что причиной появления этого голоса мог стать психологический фактор, то он тут же принялся выискивать в своей памяти те крайне важные для себя события, или людей стоящих за этими событиями, которые видимо ещё недопереживались им, и таким образом ему о себя напомнили (причиной возникновения снов могут стать дневные переживания, а если вы слишком чувствительный, склонный к паранойе человек, в чём, конечно, вы никогда не признаетесь, то чем это не причина для того, чтобы слышать несколько больше чем обычный человек).

И вот тут-то, а на это про всё размышление Шиллинга ушло то самое мгновение, понадобившееся ему, чтобы протянуть свою руку к графину, ему и вспоминается этот доктор Диди. Почему именно доктор Диди, когда на его первом месте мог бы оказаться любой другой, – в чём-чём, а недостатка в таких знакомых, которых лучше не видеть в своих знакомых, Шиллинг никогда не испытывал, – то тут все вопросы к образу мышления Шиллинга – он подходил к любому делу не с самой трудной стороны. И видимо доктор Диди показался ему вполне устраивающим его вариантом, вот он о нём и вспомнил.

Ну а как только Шиллинг подумал о докторе Диди, так сразу же представил перед собой его такое улыбчивое и одновременно совсем не простое лицо. А ведь его ему рекомендовал сам Мистер президент: «Господин вице-президент, в последнее время вы устало, и между нами, слишком потрёпано выглядите. Вы, надеюсь, там в одного не налегаете. Сами знаете на что». Ну а Шиллинг, что за закон Мерфи, как раз вчера слегка налёг, и в своей задумчивости и не заметил, как опустошил весь домашний бар пана Паника, нахождение у которого для него было полной загадкой. И Шиллинг в какое другое время не стал бы так себя открыто выдавать президенту, но тот сейчас так принципиально смотрит и вдыхает от него, что приходится признаться в том, что его к этому иногда вынуждают обстоятельства его нервной работы. – Господин Мистер президент, сами знаете, с кем приходится иметь дело, вот и приходится сглаживать этот мир приёмом внутрь средств оптимизма.

Ну и Мистер президент всё отлично понял, и рекомендовал ему своего личного врача, доктора Диди. От услуг которого, Шиллинг никак не мог отказаться, – Шиллинг далеко не дурак, и знает о прямой связи между доктором Диди и президентом, всё, падла, ему расскажет, – и поэтому был вынужден предоставить всего себя в его распоряжение на одном из приёмов.

Ну а доктор Диди даже и не собирается скрывать свои истинные намерения по отношению к Шиллингу, и только он занял свой стул у него в кабинете, как он сразу напрямую говорит. – Давайте оставим все формальности за дверьми кабинета. Для меня вы прежде всего человек со своим здоровьем, а я для вас человек, кто будет защищать это ваше здоровье от болезней. Ну а врач это не просто человек, обученный в университетах медицинскому мастерству, а это такой человек, которому можно и нужно доверить самое драгоценное, свою жизнь и здоровье. Ну а рецепт для продления вашей жизни один, быть полностью откровенным со мной; ну и заодно, вы должны во всём слушаться меня.

– А вот это ты видел! – рявкнув про себя, Шиллинг в ярости скрутил пальцы одной из рук, той, что была в кармане, в фигушку, при этом не забывая в ответ улыбаться доктору Диди.

Ну а первое что спросил Шиллинга доктор Диди после этого своего вступления, то тут даже и гадать не нужно. – На что, а вернее, как прочёл его вопрос Шиллинг, на кого вы жалуетесь?

– Ясно на кого. Тут без вариантов. – Бросив косой взгляд на портрет Мистера президента, наверное, ожидал услышать от Шиллинга такой ответ доктор Диди. Ну а дальше уже без своих вариантов. И не успевает Шиллинг понять, откуда его затылок сквозняком обдало, как он уже придавлен осознанием своего бессилия перед физической силой людей в штатском, которые скрепив его руки сзади, а ноги каким-то хитрым способом к ножкам стула, таким образом добившись от него устойчивости на этом месте, теперь требовательно на него смотрели – они пускали ему в лицо дым из раскуренных сигар, и ждали, когда он придёт в сознание после профилактических встречных ударов ему грудь.

Когда же Шиллинг пришёл в себя и готов был возмущаться, – я уже сколько борюсь с этой пагубной привычкой, а вы меня склоняете, – как вперёд выходит доктор Диди, в чьих руках находится молоточек, и своим заявлением приводит Шиллинга в ужас. – Господин вице-президент, у вас, как я погляжу, нервы ни к чёрту. Так что я настаиваю на том, чтобы их проверить.

– Но как?! – из самой глубины себя, из бездн отчаяния орёт Шиллинг, не сводя своего взгляда с этого страшного молоточка, который приобрёл разбег через размах доктора Диди и с мгновения на мгновение должен был обрушиваться в точку скопления всех нервов Шиллинга, коленку.

– Да какой к чёрту он доктор, если не знает, что нервы у человека скапливаются совсем в другом месте. – Глядя на доктора Диди, поглаживая себя за живот, здраво рассудил про себя Шиллинг, сумев избежать такого для себя страшного варианта развития событий – он не стал жаловаться на президента.

Между тем доктор Диди не отпускает Шиллинга из своего цепкого взгляда и с понимающим видом, как бы поддакивает ему. – Да-да господин Шиллинг, я всё понимаю, сложно вот так, без видимых пока причин, всё рассказать первому встречному. Ну а то, что на нём медицинский халат и он вроде как занимает собой медицинский кабинет, так это ещё не основание считать его за врача. Ведь вы в лицо доктора Диди ни разу не видели, и вполне это возможно, что какой-нибудь самозванец, взял и решил воспользоваться этим вашим не знанием и выдать себя за всеми уважаемого доктора Диди. А как только он, этот самозванец, с помощью специальных техник – своего обаяния, знания психологии человека и методики манипуляцией его сознания, – убедит вас во всём вам довериться, то вы, господин вице-президент, как дурак всё ему расскажите и тем самым дадите нашему самому вероятному противнику, чьим представителем будет этот самозванец, сильнейшие рычаги давления на всю структуру государственной власти, чьим представителем вы являетесь.