Валентин Гуржи - Вариант для криминала

2

– Нет, Володя. Я не еду. Меня не пускают.

Назаров, растерянно оглядел лицо друга, тихо переспросил:

– Как это не пускают?! Кто не пускает?

– Кто… – Роберт отвлеченно глянул в зал, – известные нам органы. Я, видите ли,

работаю в военном ведомстве. Засекречен я, – добавил он зло.

– Так и сказали?

– Так и сказали.

– Вот идиоты! – вырвалось у Назарова. – Завтра у меня с ними рандеву. Посмотрим. От

меня они не отвертятся. Я им устрою позор на всю Россию. Меня можно остановить

только физически.

– То есть? – настороженно спросил Роберт. – Убить?

Назаров рассмеялся:

– Это ты подумал, или просто сказал для смеха?

Роберт не внял шутке, его лицо помрачнело еще больше, и он ответил вполне

осмысленно:

– Нет, Володя. Не подумал. Теперь я с этим обращаюсь поосторожней. Не волнуйся.

Забудь мои придирки о гаметах. В Miami это тебе только повредит, – Роберт откинулся на

спинку стула, снял очки, принялся протирать их лоскутом замши.

Роберт знал вспыльчивую натуру Назарова. Только бы не наломал он дров. Его

напарник вполне способен выдвинуть ультиматум в представительстве КГБ. Упереться

рогом.

– Постараюсь, Корнев, – задумчиво проговорил Назаров. Затем, прикрыв веки, добавил,

– завтра там поговорим… Ой, как поговорим! Либо так, либо никак.

– Ты в своем уме? – вскинулся Роберт. – Черт! Я только об этом подумал, а он тут же!

Соображаешь, что говоришь? Хочешь загубить наш многолетний дьявольский труд?!

Назаров с тоскливой укоризной глянул на Роберта, но сделав усилие, сбросил с себя

недовольство и без деликатностей тут же перевел стрелку на более мирную тему:

– Как дома, Женечка?

– Нормально, – еще не успев остыть, машинально ответил Роберт.

– Вы у меня в моей памяти, как молодожены, – добавил Назаров, словно за что-то

оправдываясь.

– Да, уж, – скупо улыбнулся Роберт, вспомнив, что последний раз Володя был у них на

день рождения Евгении.

– А тесть твой, Георгий Яшуткин… Как он? Чем занимается? Работает? Известная

личность…

– Обыкновенная, – отмахнулся Роберт.

– Я бы не сказал. Не так уж много у танка Т-34 главных конструкторов, – наступал

Назаров. – Как он себя чувствует? Работает?

– На пенсии. Занимается садоводством.

– Да, я помню. Это его любимое.

– Заведует музеем на заводе имени Малышева, – остыв немного вяло добавил Роберт. –

Ты же был у него на экспозиции.

– Был. Грамотный мужик! А дети твои приходят в гости?

– Сын приходил несколько раз. Только сын…

Роберт неохотно и односложно отвечал, только бы не обидеть друга. Он понимал, что

Назарову нужно было сменить тему. Это сейчас важней. И ему это, кажется, удавалось.

В зале резко затих людской говор. Председатель встал, внимательно окинул

присутствующих.

– Мы здесь собрались, друзья, в очередной раз, как вам известно, обсудить очень

важную работу наших уважаемых коллег, профессора Назарова Владимира

Александровича и исследователя Роберта Корнева. У нас в гостях представитель

3

Института Исследования Разума в Блу Ридж, штата Верджиния, Достигший высшей

степени лхарамба по буддийской метафизике, Норбу* Нгагван…

Старец тибетской наружности, с сизоватой бородкой среднего роста привстал, сомкнув

возле груди кисти рук, с достойной медлительностью едва заметно преклонил голову.

– И Доктор наук Оксфордского университета, Воль Берг…

Доктор с места молча наклонил голову.

– Краткий проспект многие из вас получили на прошлой неделе, надеюсь, все

ознакомились с новой редакцией и новым изданием, уже окончательным. С этим багажом

наши ученые на днях уезжают в Miami на конференцию Биоэнергетики. Для нас, для

Академии Наук СССР, как и для всего советского народа, это большая честь, это

поднимает наш научный авторитет в глазах людей всего мира в ведущих государствах

планеты. Это огромный, я бы сказал, шаг на пути к строительству коммунизма у нас в

стране. Я хочу, чтобы все высказывались по списку и придерживались регламента.

Началась обычная полемика скептиков и оптимистов. Как будто это что-то могло

изменить в намеченном и уже решенном. Выражали сомнения в отношении

преемственности субъекта с неблагополучной родословной. О том, что наследственные

установки, пришедшие с рождением, могут встретить при инициации Практического

пособия серьезные противоречия, что в традиционной медицине называется сшибкой. Как

уживутся две несовместимые информации в подсознании субъекта?

– Практикующий йогин, в том случае, если карма его чиста, достигает своего

совершенства независимо от установок прошлого, – высказал свою завершающую речь

доктор Воль Берг.

После его слов в зале инициатива несколько спала. Но поднялся Норбу Нгагван. Его

движения были неторопливы и торжественны. Поклонился в обе стороны зала с

сомкнутыми ладонями возле груди и сказал:

– О, Благороднорожденные! Мне есть вам что сказать. Ваш путь – через учение

Победителей в Истине. И это благородное деяние само по себе уже священно. Оно

предназначено явиться в наши трудные дни с вашей помощью на Землю. Да обретут все

существа, блуждающие в Сангсаре, покой в сфере Ясного Света! Вы, господа ученые, на

верном пути, да будет вам в помощь сопутствовать порожденная Бодхичитта! – он

поклонился и степенно сел на место.

– В чем корень зла, товарищи? – одиноко рассеяно прозвучал безликий голос из

глубины зала.

На лобовой вопрос никто не ответил.

Присутствующие еще минуту осмысливали услышанное. Постепенно нарастал

обсуждающий ропот и в этот, еще не известно чем завершающий момент, сорвался с места

растрепанный среднего роста и возраста мужичок в затасканной больничной пижаме.

Лицо у него было встревоженное, казалось, до предела, глаза бегали. Он быстро поднялся

к президиуму и, остановившись на краю авансцены, сходу начал:

– Корень зла лежит в наследственном генотипе, господа. Да-да – господа, а не

товарищи. Вы любезнейшие, есть «Господа». С большой буквы. Господа, в руках которых

судьбы людей Планеты. Вы – те, которые могут загубить или спасти мир. Вас используют,

господа. Вы не имеете право быть в стороне от политики! Посмотрите, чем играют дети

агрессивных народов – взрослым боевым оружием: пистолетами, автоматами… Это у них

в крови от родителей и дедов. В истории Земли не существует более опасного оружия

против человечества, чем антиприродное идеологическое перерождение общества. Оно

опаснее любого бактериологического, оно не оставляет места ни для побежденных, ни для

победителей. В его основе – сверхсознательные установки заинтересованной стороны,