Чингиз Абдуллаев - Тождественность любви и ненависти

Спустя столько лет она его нашла. Сколько раз они тогда встретились? Два или три раза. Три. Точно три раза. Сначала они поднялись к нему в номер днем, сразу после обеда. Потом вечером она пришла сама и осталась на всю ночь. А на вторую ночь? Там произошел какой-то инцидент. Нет, не с ней. С другой женщиной. Что-то смешное или обидное одновременно. А потом снова пришла Ирина. И утром она уехала в Бухарест. Это было больше двадцати лет назад. Как быстро пролетели годы. Он вздохнул. Нужно будет ее увидеть. А с другой стороны, немного страшно. Она могла измениться не в лучшую сторону. Впрочем, как и он сам. Тогда ему было двадцать семь. Сколько он тогда весил при его высоком росте? Восемьдесят два или восемьдесят три килограмма? Почти идеальный вес для его роста. Он был молодым и сильным. Через несколько лет он попытался противостоять даже самому Миуре, понимая, что у него нет ни единого шанса. Тогда все казалось таким понятным. А сколько он весит сейчас? Хотя он по-прежнему пытается сохранить свою форму. Но возраст так или иначе сказывается. И волос на голове стало меньше. Наверное он ее разочарует. А она его? Почему она позвонила? Что могло случиться?

Он протянул руку. Задумался. Возможно, потом он еще пожалеет об этом. Но сейчас нужно позвонить. Дронго поднял трубку телефона и набрал ее номер. Послышались телефонные гудки и ее голос.

– Добрый вечер, – сказал он.

– Здравствуйте, – она была явно удивлена телефонным звонком и только через секунду поняла, кто именно ей сразу перезвонил. – Это ты? Ты в Москве?

– Я услышал твой голос и решил сразу перезвонить, – сообщил он, – как у тебя дела? Как ты меня нашла? Спустя столько лет.

– Случайно, – призналась Ирина, – дело в том, что я примерно десять лет назад была в Лондоне, в то время нашла статью с описанием твоих приключений. Что-то насчет расследования в Дартфорде. И там была твоя фотография. Я еще тогда удивилась. А потом узнала, что это действительно ты. Только не поняла, почему тебя называют этой непонятной кличкой. В Москве тебя тоже некоторые знают.

– Спасибо. Теперь буду знать, насколько я популярен.

– Не скромничай. Ты очень популярен. Я поэтому тебе и позвонила. Один мой давний приятель прилетел из Швейцарии. Он гражданин Германии, но живет под Цюрихом. Очень известный бизнесмен. Раньше он жил в Москве, а потом переехал в Швейцарию. Мы с ним познакомились много лет назад, когда он оканчивал МВТУ. А потом он уехал в Новосибирск. Он очень хочет с тобой увидеться. Говорит, что исключительно важное дело.

– Как его зовут?

– Чхеидзе. Давид Георгиевич Чхеидзе. Он руководитель крупной инвестиционной компании в Швейцарии. Очень известный бизнесмен. Спонсировал несколько кинофильмов, построил большой жилой комплекс в Инсбруке. Сейчас собирается работать в Москве.

– Чхеидзе, – повторил Дронго, вспоминая свою встречу в Швейцарии. – Он давно прилетел в Москву?

– Только два дня назад. У него произошло столько событий, что он хочет срочно встретиться с тобой. Именно с тобой.

– Почему со мной?

– Он слышал про твои невероятные способности. И ему нужна твоя помощь.

– Ясно. Кто ему про меня рассказал?

– Точно не знаю. Но когда он спросил у меня, я тоже подтвердила, что знаю тебя. И начала срочно искать твой номер телефона. Ты даже не представляешь, как трудно было его найти...

– Это ты уже мне сказала. Когда он хочет со мной увидеться?

– Прямо сейчас, – ответила Ирина, – у него нет времени.

– Хорошо, – согласился Дронго, – пусть он мне сейчас перезвонит.

– Договорились. Спасибо тебе за помощь. Я думаю, что мы еще сможем с тобой увидеться. Завтра или послезавтра. Если ты захочешь.

– Обязательно, – несколько лицемерно согласился Дронго. Он подумал, во что она могла превратиться. Ведь прошло больше двадцати лет. Тогда она была худой, красивой, подтянутой и молодой женщиной. Какой она стала теперь, даже страшно подумать. Ей должно быть сорок четыре. Или сорок пять. Некоторые женщины в таком возрасте сохраняют удивительную красоту. Некоторые стареют так, что становится страшно. И за себя в том числе...

Он положил трубку и стал ждать, когда ему позвонят. И почти сразу ему перезвонили. Словно Чхеидзе сидел у телефона и ждал звонка Ирины.

– Добрый вечер, – раздался неизвестный мужской голос.

Дронго улыбнулся. Неистребимый грузинский акцент. Незаметный, но присутствующий. Он знал эту характерную особенность грузин, говоривших по-русски. Как бы идеально грузин не знал русский язык, если он начинал говорить на русском, то его акцент обязательно чувствовался, даже в случае его многолетнего проживания в России.

– Здравствуйте, с кем я говорю?

– Чхеидзе, – представился позвонивший, – Давид Георгиевич Чхеидзе. Вам звонила Ирина насчет меня...

– Правильно. Какое у вас ко мне дело?

– Я бы хотел срочно с вами увидеться.

– Никаких проблем. Мы можем увидеться завтра после двух.

– Нет, сегодня. У меня очень важное и срочное дело.

– Такое срочное, что его нельзя отложить на завтра?

– Нет, нельзя.

– Тогда приезжайте ко мне, – предложил Дронго.

– Так тоже не получится.

– Я не совсем вас понимаю.

– Мне нужно срочно с вами увидеться. Это очень важный вопрос. Поэтому я прошу вас приехать ко мне в отель. Я живу в «Национале», в центре города.

– Я знаю, где находится «Националь», – усмехнулся Дронго, – но вам не кажется, что это не совсем правильно, когда вы вызываете меня к себе. Если у вас ко мне важное дело, то будет правильно, если вы приедете ко мне. Поймите меня правильно, это не моя блажь и не мое тщеславие. В отеле, где вы живете, могут быть установлены различные подслушивающие устройства. Или наш разговор могут услышать другие люди. Я уже не говорю о том, что мой визит может быть зафиксирован в самом отеле.

– Это все уже не так важно, – перебил его Чхеидзе, – все, что вы говорите, уже совсем не важно. Мне нужно, чтобы вы срочно приехали ко мне. Прямо сейчас. Я готов оплатить ваши расходы на дорогу и время, которое вы потратите на меня. Назовите любую сумму, сейчас для меня она не так важна, как вы думаете.

– Договорились, – холодно согласился Дронго, – вы оплатите бензин моему водителю. Сейчас я вызову его и он отвезет меня на моей машине к вам. Туда и обратно мы потратим литров десять или пятнадцать. Умножите на стоимость бензина в рублях и заплатите водителю. Согласны?

– Зачем вы меня оскорбляете? – обиделся Давид Георгиевич. – Неужели вы возьмете у меня эти двести или триста рублей?

– А вы считаете, что не оскорбляете меня, предлагая оплатить мне бензин? Я такой же кавказский мужчина, как и вы, Чхеидзе. Хотя вы сейчас стали гражданином Германии. Но корни у нас общие.

– Наверное, – согласился Чхеидзе, – извините, если я вас невольно обидел. Так вы приедете ко мне?