Чингиз Абдуллаев - Мудрость палача

– Они стреляли из пистолетов с глушителями, – устало сказал он, откидываясь на подушку и закрывая глаза. Потом тихо добавил: – Напрасно вы мне не верите.

Теперь ей стало неловко. Как она сразу не догадалась, что у его преследователей могло быть именно такое оружие. Но вместо того чтобы оправдываться, она спросила:

– Вам принести еще чаю?

– Нет, – он тяжело вздохнул, открыл глаза и, опираясь здоровой рукой, попытался подняться. Но боль в ноге была все еще слишком сильной.

– Наверное, напоролся на арматуру, – прошептал он.

– Вам еще повезло, – деловито сообщила Элла, – вы могли вообще проткнуть себе ногу.

Он снова попытался подняться, и у него снова ничего не получилось. Тяжело дыша и опираясь на подушку, он посмотрел на Эллу.

– Вы поможете мне встать? – попросил он.

– Нет, не помогу, – твердо сказала она, – вы не сможете ходить. Вам нужно несколько дней полежать. Я вас на ноге большая рваная рана. И прострелена рука. Еще хорошо, если ничего не случится. Я на всякий случай вечером сделаю вам укол.

– При чем тут укол? Я хочу встать.

– Вы не сможете ходить, – возразила она.

– Мне нужно встать, – настойчиво повторил он, разозлив Эллу. Больше всего она не любила в людях упрямство.

– Вам нельзя вставать, – объяснила она, – рана может снова открыться.

– Извините, – кажется, впервые за время разговора он смутился, – но мне нужно...

Он не докончил фразы, и только тут она поняла. Ведь он выпил два стакана воды и чай. Понятно, что ему хочется встать. Она снова покраснела. Ситуация была довольно драматичной и в то же время достаточно комичной.

– Если вы мне поможете, я доберусь до ванной комнаты, – тихо произнес он.

Элла закусила губу и покачала головой.

– Нет, – твердо сказала она, – я принесу вам банку, и вы сможете сделать все, что вам нужно. Я потом вынесу.

– Я не смогу, – возразил он, – мне неудобно. Вы не обязаны этого делать. Нет, нет!

– Если вас не устраивает банка, я попрошу у соседей «утку», у них есть, я знаю, – предложила Элла, вскакивая со своего места, – хотите я принесу?

– Нет, не хочу. Я имел в виду не удобство. Я в принципе не могу себе этого позволить. Я восточный человек, нахожусь в чужом доме, а вы незнакомая женщина. Скажите, вы замужем?

– Это имеет отношение к банке? – засмеялась Элла.

– Я вас обручальное кольцо, – Саид посмотрел на ее руку, – значит, вы замужем. Или разведены?

– Нет, я замужем, – торопливо сообщила она, – и у меня прекрасный муж и замечательный сын. Они в отъезде и, кстати, пока еще про вас не знают. Но, возможно, сегодня они уже вернутся, – сказала она неожиданно для самой себя – так, на всякий случай, как будто застраховывая себя от возможных неожиданностей.

– Тем более, – вдруг сказал Саид, – у вас есть муж. Как он посмотрит на это? Я думаю, будет лучше, если вы позволите мне встать и поможете добраться до ванной комнаты. Поймите, что это не каприз. Помогите мне.

– Нет, – с прежней настойчивостью возразила она, – сегодня вам нельзя вставать. Я пойду к соседям.

– Подождите! – голос его сорвался на крик. Она замерла, испуганно взглянув на него.

– Не нужно ходить к соседям, – попросил он устало, очевидно, на крик ушли последние силы, – те люди... В общем, те люди, которые меня преследовали. Они достаточно умны. Они знают, что я ранен, видели кровь. Они поймут, что я спрятался в одной из квартир этого дома. Они будут следить за домом. Под любым предлогом придут проверять все квартиры. Если они меня найдут, пощады не будет никому. Ни мне, ни вам, ни вашим близким... – Он закашлялся, замолчал, затем снова продолжал: – Если вы возьмете «утку» и соседка расскажет об этом во дворе, они сразу все поймут. Они будут следить за домом несколько дней. И если не обнаружат ничего подозрительного, уйдут. А если что-нибудь покажется им странным, они останутся здесь и рано или поздно окажутся в вашей квартире.

Элла с ужасом слушала своего гостя. Она вдруг поняла, что ее вчерашняя жалость к этому чужому мужчине может обернуться большой бедой не только для нее, но и для Саши, и для Павлика. Эта мысль так испугала ее, что она застыла посреди комнаты, глядя на Саида. Тот повернул голову, посмотрел ей прямо в глаза. И честно предложил:

– Вон телефон. Позвоните в милицию. Пусть приедут и заберут меня. Так будет лучше для всех.

– Вы вчера все время повторяли, чтобы я не звонила в милицию, – печально напомнила Элла.

– Верно, – согласился он, – но у вас нет другого выхода. Лучше пусть меня заберут, чем пострадаете вы и ваша семья...

Он молча смотрел на нее, ожидая ответа. На какое-то время в комнате стало очень тихо, затем Элла вдруг улыбнулась и сказала:

– Я принесу вам банку. Ничего страшного не произойдет. Я работала медсестрой и убирала за больными.

– Хорошо, – долгий спор, очевидно, его утомил, он снова закрыл глаза. – Делайте, как хотите, – разрешил Саид.

О трагедии, произошедшей с генералом, Игорь Викторович Рашников узнал из газет. В пятницу вечером он возвращался домой, когда, проходя мимо киоска «Печати», уперся взглядом в заголовок газетной статьи о смерти генерала ФСБ. Заинтересовавшись, он подошел поближе и купил газету. На первой странице была фотография Кирилла Сергеевича. Рашников был поражен. Такого удара от судьбы он не ожидал. Газета сообщала, что в машине погибшего нашли шестьсот тысяч долларов наличными. Никаких объяснений, никаких комментариев.

Рашников свернул газету, положил ее в карман и медленным шагом направился к дому. Итак, Кирилла Сергеевича больше не было в живых. Что из этого следовало? Вывод первый. Деньги, полученные в качестве аванса, можно было бы оставить себе, а о «заказе», переданном через генерала, забыть. Но Рашников знал, насколько бесперспективен этот путь. Движение больших денег всегда оставляет явный след, как след дождевого червя в австралийской пустыне. Скрыть его невозможно. Рано или поздно Рашникова вычислят. И тогда – он понимал это – пощады не будет. «Ликвидатор» не имел права взять деньги и отказаться от задания. Если учесть, что генерал погиб через несколько минут после встречи с Рашниковым, то главные заказчики, пославшие Кирилла Сергеевича, вполне могли сделать вывод о возможной причастности к его смерти и «ликвидатора», с которым он встречался.

Вывод второй. Очевидно, покойный генерал решил сыграть в свою игру. Он действительно перевел девятьсот тысяч в банк, указанный Рашниковым. И действительно передал при встрече триста тысяч долларов наличными. Но, оказывается, что гораздо большую сумму он либо присвоил, либо просто украл. В машине нашли шестьсот тысяч долларов наличными. Значит, генерал был нечист на руку. Очевидно, он объявил заказчику, что «ликвидатор» просит за свою работу девятьсот тысяч наличными и столько же перечислением на указанный счет. Тогда получалось, что разницу генерал решил присвоить себе, и это Рашникову крайне не понравилось.