Чингиз Абдуллаев - Мудрость палача

При этом действовал некий универсальный принцип. Чтобы стать очень богатым, фантастически богатым человеком, выбиться в лидеры не только в стране, но и в мире, нужно было обладать не только невероятными ресурсами ума и таланта, но и огромной способностью к концентрации труда, имея в запасе еще немного удачи.

– Когда мы можем увидеться? – уточнил Потапов.

– Когда угодно. Хоть сегодня. Вы знаете, где я живу? Впрочем, наверняка знаете. Приезжайте ко мне на дачу. Мы с вами побеседуем. К четырем вам удобно?

– Я приеду, – ему было неприятно, что он должен отправляться в гости к банкиру, вместо того чтоб вызвать того к себе на допрос. Но Потапов знал, что такое Тальковский, и понимал, как сложно будет получить разрешение директора ФСБ на его официальный допрос. Поэтому, попрощавшись, он положил трубку и еще долго сидел, глядя перед собой невидящими глазами. Он не завидовал Тальковскому, он его ненавидел. Столь откровенно вызывающая власть банкира была для него оскорблением. Он – генерал контрразведки и заместитель директора ФСБ обладал куда меньшими возможностями и влиянием. В прежние времена заместитель Председателя КГБ СССР был фигурой столь значительной, что любой министр посчитал бы за честь приехать к нему для беседы. Как все изменилось, подумал Потапов. Теперь, чтобы побеседовать с этим типом, он должен отправляться к нему на дачу.

Он приехал к Тальковскому, намеренно опоздав на четверть часа, чтобы подчеркнуть, с каким безразличием он относится к этому человеку. Однако, пройдя в дом, он вынужден был прождать около двадцати минут, пока наконец Тальковский не вышел из соседней комнаты – вместе с заместителем Премьер-министра. Увидев вскочившего Потапова, Тальковский радушно протянул ему руку и спросил у своего собеседника:

– Вы знакомы?

– Мы где-то виделись, – сказал вице-премьер, всматриваясь в незнакомца.

– Генерал Потапов из ФСБ, – подсказал Тальковский.

– Да, – разочарованно сказал вице-премьер, не подавая руки. Для чиновника такого масштаба заместитель министра, коим был по своему рангу заместитель директора ФСБ, был слишком мелкой величиной. Потапов понял, что Тальковский намеренно пригласил вице-премьера, чтобы лишний раз продемонстрировать свои связи. Понял, но ничего не сказал и лишь хмуро кивнул.

– Я сейчас вернусь, – улыбнулся хозяин дома и пошел провожать вице-премьера.

Он действительно вернулся менее чем через минуту. И уселся напротив своего гостя, всем видом показывая, что готов к разговору.

– Вы хотели со мной переговорить, – весело сказал Тальковский, – я вас слушаю. Должен сказать, что я давно хотел с вами познакомиться. О вас говорят, что вы очень перспективный и толковый человек. Согласитесь, что в вашей организации таких людей немного.

– Возможно, – мрачно согласился Потапов, – но я приехал по другому делу. Вы, наверное, слышали о смерти нашего коллеги, генерала Лосякина.

– Конечно, слышал. Такая нелепая смерть. Кажется, он погиб в автомобильной катастрофе.

– Вы были с ним знакомы?

– Я знаком со многими людьми, – несколько удивился вопросу Тальковский, – с очень многими, – значительно подчеркнул он. Но видя, что подобный ответ не устраивает гостя, добавил: – Да, мне кажется, я был знаком с покойным.

– Близко?

– Недостаточно близко, иначе я бы приехал на похороны. Нет, мы были знакомы постольку поскольку.

Вместо следующего вопроса Потапов достал из кармана фотографию и передал ее банкиру. На ней были сидевшие за столом Тальковский и Лосякин.

– Хороший снимок, – вежливо согласился банкир, возвращая фотографию, – но он ни о чем не говорит. Мы можем завтра оказаться с вами за одним столом. Я меня масса знакомых. Это еще не доказательство наших преступных связей.

– Я хотел только уточнить сам факт вашего знакомства, – заметил Потапов.

– Считайте, что уточнили, – у банкира явно испортилось настроение. – Я вас есть ко мне еще какие-нибудь вопросы?

– Есть, – ответил Потапов, – в машине погибшего была обнаружена крупная сумма денег. Шестьсот тысяч долларов. Я нас есть подозрения, что деньги погибший получил за посредничество между заказчиком и исполнителем некой конкретной акции устранения. И я приехал к вам, чтобы узнать об этих деньгах более подробно.

– А почему вы думаете, что я что-то знаю об этом? – банкир нахмурился еще больше.

– Мы проверили поступление наличных денег через Нью-Йорк и Варшаву, – с удовольствием сообщил Потапов, – аналогичная сумма валюты была заказана через ваш банк.

– Ну и что? Мы заказываем ежемесячно около двадцати пяти миллионов долларов наличными. Мы же не можем отвечать за каждую сотню тысяч. Вы проверили, где именно были получены деньги?

– Да, проверили. Деньги были переведены из Польши на Кипр и получены там в филиале английского «Ллойд-банка».

– Ну вот, видите. Я же говорил, что мы не можем отвечать за каждый полученный доллар. Но если хотите, мы можем проследить движение денег.

– Это нам ничего не даст, – возразил Потапов, – на Кипре получено около восьми миллионов долларов наличными. И мы не можем пока сказать, какие конкретно деньги попали в Москву, это очень сложно, но мы продолжаем работать.

– Желаю вам успеха, – улыбнулся Тальковский. – Вы хотели меня видеть только по этому вопросу? Я полагаю, вы не собираетесь обвинить меня в гибели вашего коллеги? На основании этой фотографии? – в голосе банкира слышалась легкая издевка.

– Экспертиза доказала, что авария была случайной и виноват в ней был сам Кирилл Сергеевич. Он выехал на встречную полосу.

– Тогда не понимаю, что вы хотите от меня?

– Возникли некоторые новые версии, связанные со смертью Лосякина, и мы должны все проверить.

– Вы имеете в виду магнитофонную запись? – вдруг спросил Тальковский. Потапов замер на месте. Об этой записи не должен был знать никто. Никто. И уж тем более Тальковский. Генерал даже не знал, как реагировать на подобный вопрос. Впервые в жизни он растерялся. Тальковский не стал наслаждаться произведенным эффектом. Он кивнул и продолжал говорить дальше:

– Я понимаю, что у вас могут быть свои методы расследования, но согласитесь, что на основании фотографии, гипотетического перевода денег и еще каких-то неясных подозрений нельзя строить версию случившегося.

– Откуда вы знаете про пленку? – спросил вместо ответа Потапов. Ему действительно было неприятно. Получалось, что утечка информации произошла из аппарата ФСБ. Ведь о пленке знал только очень ограниченный круг людей. Каким образом Тальковский мог узнать о записи, хранившейся в контрразведке?

– Я вас свои методы, у меня – свои, – улыбнулся Тальковский. – Я узнал об этом, в общем-то, случайно, но сразу понял, что вы попытаетесь встретиться со мной, чтобы уточнить некоторые подробности. Я не был близко знаком с покойным, но всегда считал его толковым и достойным человеком. Вы меня понимаете? В той ожесточенной схватке, которая сейчас началась, значение каждого человека вырастает до гигантских размеров.