Бернт Энгельманн - Большой федеральный крест за заслуги. История розыска нацистских преступников и их сообщников

— Ах так, — откликнулся Штейгльгерингер, явно обрадованный этим, и продолжал: — Тогда давайте предадимся пиршеству и поговорим о более приятных вещах. Приготовили ли вы уже для мистера Хартнела… ну, скажем, типовую программу?

Он пристально посмотрел при этом на Кристу, как бы давая ей что-то понять. Но она никак не реагировала на это, и он, несколько помедлив, продолжал:

— Я полагаю, мистеру Хартнелу определенно захочется познакомиться поближе с нашим прекрасным городом, а также с его великолепными окрестностями и… может быть, еще и… гм… с его ночной жизнью. Вероятно, вы могли бы ему что-нибудь предложить… показать то или другое… ну, скажем, Швабинг или Пинакотеку…

— Я охотно его спрошу об этом, — сказала Криста, но Штейгльгерингер остановил ее:

— Мне нужно еще немного подумать о деле, — объяснил он, — а вы можете сказать ему о моем предложении приятно провести время: сегодня ведь пятница и мы закрываем контору в три часа дня, то есть, — он бросил взгляд на свои ручные часы, — примерно через час. К тому времени мы уже успеем пообедать, а когда подадут кофе и пока мы будем его пить, господин Фретш мог бы закончить свое сообщение. Придется ему чуточку сократиться.

Адвокат строго взглянул на маленького седоволосого человека, который как раз начал было резать свой шницель. Фретш послушно кивнул.

— Так, — продолжал адвокат, — мистер Хартнел может хорошенько подумать обо всем услышанном и обсудить это со мной, скажем, в воскресенье вечером. Я сделаю ему одно предложение, которое, как я надеюсь, встретит его живейшее одобрение. Господин Фретш нам для этого уже не понадобится, и он может ехать уже сегодня, чтобы продолжить сбор полезной информации.

Фретш снова покорно кивнул, как это от него и ожидалось, а адвокат продолжал: — Если бы мистер Хартнел с вашей дружеской помощью, фрейлейн Трютцшлер, мог бы посвятить сегодняшний день и вечер, а также конец недели… гм… — sight-seeing [7] Осмотру достопримечательностей (англ.). — так это, кажется, называется? — и извинить меня за то, что я не сумею составить ему компанию, то мы могли бы в воскресенье вечером довести дело, как мне думается, до конца… Я хочу пригласить мистера Хартнела к себе, прошу оказать моей жене и мне честь… Мы будем ждать его в воскресенье примерно в семь вечера, а также вас, милое дитя, потому что без вас мы же совсем не сможем беседовать! — Он засмеялся несколько принужденно, затем терпеливо подождал, пока Криста переводила его предложения внимательно слушавшему Хартнелу, и спросил напрямик:

— Is that OK, mister colleague? [8] Устраивает вас это, коллега? (англ.)

— Wonderful, [9] Чудесно (англ.). — вежливо ответил Хартнел.

И Штейгльгерингер, явно довольный, поднял свой бокал, приветствуя Хартнела и Кристу.

Когда несколькими минутами позже официант принес им десерт, адвокат поднялся со стула, попросил извинения за то, что вынужден на секунду оставить своих гостей, поскольку ему надо срочно переговорить по телефону.

Как только адвокат удалился, Хартнел быстро повернулся к Кристе:

— Пожалуйста, спросите Фретша, не может ли он, вместо того чтобы так подробно рассказывать о своих трудностях и хождениях по ложным следам, ответить коротко и ясно, есть ли шанс разыскать картину с документами. У меня создается впечатление, что Фретш знает гораздо больше того, что он нам до сих пор сообщил, — например, имя того самого «господина доктора», который был шефом резинового концерна.

Криста одобрительно посмотрела на Хартнела, а Фретш, по мере того как Криста слово в слово переводила ему сказанное, начал оживать. Его покрасневшие глаза расширились, острый нос чуточку задрожал; сидевший до того над своей тарелкой опечаленный, маленький человечек вдруг распрямился, и по его тонким, узким губам пробежало подобие улыбки.

— Go on, tell me! What's the name of the boss? You know him, don't you? [10] Давайте-ка скажите мне! Как зовут этого босса?.. Вы же знаете, не правда ли? (англ.) — наступал Хартнел.

— Вы полагаете, господин Фретш знает человека, который был тогда главным лицом в концерне «Флюгель и Польтер»? — спросила Криста.

Но маленький седоволосый человек, судя по всему, уже понял и без того. Он осторожно осмотрелся и, увидев уже возвращающегося адвоката Штейгльгерингера, торопливо прошептал:

— Не сейчас. Я все скажу фрейлейн. Вы сами тогда все поймете, мистер Хартнел… Но… — Он смущенно посмотрел на Кристу и Хартнела.

— Не беспокойтесь, — заверила его Криста, понявшая, что Фретш имеет в виду. — Все останется строго между нами, вы ведь это хотели сказать?

Фретш кивнул.

Криста повернулась к Хартнелу, но он опередил ее новым вопросом.

— Tell me about Schwabing — it's full of nightclubs, isn't it? And the Schwabing girls are famous for their chic and smartness, aren't they? [11] Расскажите мне о Швабинге, он ведь кишит ночными клубами, не так ли?.. И девушки в Швабинге отличаются особым шиком и изяществом, разве не так? (англ.) — спросил Хартнел и улыбнулся, заметив, как удивилась Криста его вопросу, не увидев, что к столу подошел Штейгльгерингер.

— Я рад слышать, что вы уже приступили к составлению… гм… программы на конец недели. Кстати, коллега, сейчас в Швабинге появился новый ресторанчик, гм… который не следует обходить стороной, — такого еще нет в Нью-Йорке, дорогой коллега! — сказал адвокат.

И, приказав официанту подать кофе, дружески улыбнулся Хартнелу и попросил: Кристу перевести сказанное. Но Хартнел отрицательно покачал головой.

— Я все понял, — ответил Хартнел на безукоризненном немецком, глядя при этом не на Кристу и не на восхитившегося его лингвистическими успехами адвоката Штейгльгерингера, а на Фретша, который заканчивал свою трапезу.

В дверь постучали, и Дональд Хартнел открыл глаза. Он не сразу понял, где он, собственно, находится. Ах да, это же номер отеля в Мюнхене, куда он прибыл сегодня рано утром. Славненький городок этот Мюнхен, много чище, чем Нью-Йорк, далеко не такой лихорадочный и, пожалуй, даже красивый.

Часы на руке показывали 19.34 — значит, спал он больше трех часов, чувствовал себя вполне отдохнувшим и свежим, теперь надо принять душ и разве что побриться…

В дверь снова постучали, на этот раз несколько громче.

— Войдите! — крикнул Хартнел.

Парнишка в униформе открыл дверь, сказал: «Добрый вечер, сэр, это вам, сэр!» — и передал Хартнелу конверт. Криста Трютцшлер сообщала, что она получила от Фретша документацию и теперь ждет, как договорено, в холле отеля. Она yate пыталась дозвониться в номер по телефону, однако тщетно — по-видимому, звонки были недостаточно громкими.

Через четверть часа Дональд Хартнел уединился с Кристой в тихом уголке гостиничного бара и Криста сообщила ему все, что разузнал Фретш о «господине докторе», бывшем некогда главою резинового концерна с постоянным местопребыванием в Лейпциге и дочерними предприятиями в Тшебине и Лодзи; Криста перевела и документы, извлеченные из разных архивов.