Николай Богачёв - Крах операции «Тени Ямато»

Будучи профессиональными уголовниками, агенты приучили себя подчиняться только грубой силе, поэтому все, что говорил им Анами, было для них естественным. Это была их работа, и оба бандита согласно закивали головами.

— А теперь, господа, — резко сказал Анами, — отправляйтесь в Мацумото, и я буду ждать вас возле железнодорожного вокзала. Там и встретимся, после чего двинем сюда. С богом, господа!

Не прощаясь, агенты вышли из рощи и направились к городу. Анами задумчиво смотрел им вслед, и только когда они скрылись из виду, по другой дороге также пошел в город, чтобы, с целью конспирации, войти в него с другого конца.

Когда агенты находились в городе, Анами тоже не терял времени даром. Он зашел в магазин письменных принадлежностей и купил там кисточку для написания иероглифов, тушь, в общем все то, что требовалось бы учащемуся для занятий японским письмом. Зайдя в магазин тканей, он выбрал еще небольшой отрезок белой шелковой ленты и только тогда все это упаковал в картонный пакет. Поужинав почти на ходу, отправился прямо к вокзалу, где, расположившись на скамье под кроной вечнозеленого дерева, стал ожидать Кагубэ и Сакаду.

Прошло сорок минут. Взглянув на часы, Анами вдруг подумал, что им пора бы уже давно возвратиться. Нельзя сказать, что его охватило волнение, так как он превосходно знал: работа будет исполнена профессионально, какие-либо неожиданности в данном случае исключены.

Люди, которые здесь вошли к нему в подчинение, всегда значились в графе контингента безвозвратных потерь. И если что иногда и причиняло ему беспокойство, так это затяжка времени и организация новых акций с другими людьми, что в кругу агентурных разведчиков обычно считалось делом хлопотным и неприятным.

Находясь в состоянии некоторой задумчивости, Анами внезапно почувствовал на себе чье-то внимание. Оглянувшись, он увидел, что с тыльной стороны вокзала к нему приближались будто бы его люди. Однако сумерки настолько уже сгустились, что возможна была ошибка.

На всякий случай Анами расстегнул пиджак и поправил под мышкой приличного калибра «смит-вессон». «Так-то, пожалуй, будет куда надежнее», — пронеслось у него в мозгу. Прошло несколько томительных минут, и тут Анами наконец узнал своих подопечных. И один и другой вели себя так, будто никто пи с кем не знаком. Оба и в дальнейшем продолжали сохранять невозмутимое спокойствие. Они по очереди сели на скамью с противоположной стороны, где также обосновался Анами, и тут вдруг, не оборачиваясь, Кагубэ сказал тихим голосом:

— Шеф, все в порядке! Разыграно как по нотам.

Сеппуку тоже с нами.

— А как гравировка?

— Когда я сказал «все в порядке» — это также имелось в виду.

— Хорошо! Однако сегодня уже поздно, ночевать я буду в вашем бараке, потому что мне нужно еще раз проверить подходы к постоялому двору, и главное, уточнить путь отхода из номера полковника, чтобы, паче чаяния, не возникло там каких-либо сложностей. Кроме всего прочего, начни мы операцию сегодня, вы наверняка опоздаете к последнему поезду, следующему в Токио. Оставаться же еще на сутки вам никак нельзя: начнутся проверки, следствия и другие малопрогнозируемые неприятности. Завтра на работе, прямо с утра, присмотритесь: нельзя ли несколько позже взорвать хотя бы склад с ракетным горючим?

— Анами-сан, насколько я осведомлен, у них пока никакого горючего нет. К тому ж, мы не знаем, в каком оно будет виде. Вроде бы на краю полигона пытаются монтировать какие-то железные емкости, но, по-моему, это для бензина.

— Я думаю, — прибавил Екира Сакада, — вряд ли игра стоит свеч. Лучше вернуться сюда через месяц, и тогда вполне ясно будет, что же на самом деле нужно взрывать.

— Ладно, парни. Пожалуй, не стоит гнаться за многим. Вам, Кагубэ-сан, я поручаю достать где-нибудь темный мешок. У барона в номере могут оказаться какие-либо чертежи, и тогда я их заберу с собой. После встретимся там же, у перелеска, и, если бог даст удачу, сожжем все, что раздобудем. Как вы думаете, насколько мы задержим строительство ракетного полигона, если благополучно сварим эту кашу?

— По всем данным, не больше, чем на месяц, — немного подумав, ответил Кагубэ.

— Давайте мне ваш сеппуку. Он теперь мне по штату положен, — и Анами как-то уж очень невесело улыбнулся.

— Шеф, прошу учесть, что сеппуку вложен в ножны, и так как он совершенно новый, то вынимается не без труда. Если я не ошибаюсь, в нашем деле любая мелочь может стоить жизни. Мы его обернули какой-то тканью цвета хаки, которую впопыхах взяли у гравера, вернее, бывшего гравера. — Кагубэ, подстраиваясь под улыбку шефа, хищно оскалил зубы.

— В путь, господа! Обратно пойдем так же, как шли сюда — разными дорогами. Слишком большая группа мужчин, особенно в наше время, может привлечь внимание. И хотя у нас с вами документы в полном порядке, тем не менее…

Анами первым встал со скамьи, и все разошлись, каждый своей дорогой.

«Если им не платить как следует за «услуги», они и меня, не моргнув глазом, отправят к праотцам», — подумал мрачно Анами.

На другой день, с наступлением темноты, встретившись, как и было договорено, на шоссе, Анами и его подопечные направились к постоялому двору. Еще издали можно было заметить, что над входной дверью этого невзрачного здания висит тусклый фонарь, свет от которого еле-еле освещал небольшое подворье.

Как и ожидалось, солдат находился на месте и не спеша прохаживался взад-вперед вдоль фасада по всей длине дома. «Такая амплитуда его ходьбы должна упростить мне задачу», — прикинул в уме Анами.

Обойдя дом с тыльной стороны, Анами пристроился на противоположном конце двора, за стволом старой сакуры, и стал ожидать начала им же сочиненного спектакля, в ходе которого агенты должны были в течение некоторого времени мутузить друг друга.

Тем временем Ямада Кагубэ, держа в каждой руке по бутылке сакэ, и Екира Сакада приближались к солдату, чей взор, по-видимому, уже был устремлен на двух идущих и почему-то громко спорящих между собою парней. Это стало заметным потому, что он вдруг перестал ходить и, остановившись, приложил ладонь к уху. Подойдя почти вплотную к солдату, Кагубэ внезапно попросил его подержать обе бутылки сакэ. Не долго думая, он тут же ударил кулаком Екиру Сакаду в живот. Тот вначале будто скорчился от боли, однако также ответил ударом сплетенных воедино рук в плечо.

Началась обычная потасовка, которую можно было бы наблюдать повсюду, где имеется хоть несколько молодых мужчин и, естественно, поблизости — спиртные напитки. Солдат подошел к ним поближе и что-то с жаром им стал говорить, но ему, видимо, мешали бутылки, которые обеими руками он продолжал прижимать к груди.

Тем временем Анами незаметно вошел в открытый подъезд дома, а каждый из агентов, поминая всуе всех предков и святых, продолжал без передышки наносить удары друг другу. Когда им показалось, что прошло уже вполне достаточно времени, Сакада взял быстро у солдата одну из бутылок и побежал в направлении находившейся рядом большой дороги.