Олег Битов - Кинофестиваль длиною в год. Отчет о затянувшейся командировке

И тем не менее до «настоящей жизни» Форсайту куда как далеко. Если в его романах и проявилась приверженность к журнализму, то наихудшего западного образца. Те достоинства, что без устали нахваливаются издателями: злободневность политических предпосылок темы, умение строить интригу плюс хваленая точность в прорисовке мелких деталей, — самому Форсайту всегда представлялись чисто ремесленными приемами, помогающими в решении главной задачи — «сделать деньги». «Писать я не люблю, — не раз признавался он, — процесс писания меня раздражает».

Откуда же успех? Думается, что золотоносная «формула Форсайта» — авантюрный роман-репортаж на псевдодокументальной основе — своей успешностью обязана эффекту чисто иллюзионному. Рассыпанные по тексту детали репортерского свойства — названия улиц, ресторанов, магазинов, ссылки на действительные исторические события и т. д. — для читателей не слишком требовательных сходили и сходят за истинные приметы окружающей жизни. Лихо закрученная интрига накладывается на постоянную «иллюзию узнавания», и это, в свою очередь, как бы усиливает напряженность интриги. Надо отдать Форсайту должное: финты, скрепляющие сюжет, он изобретает с отменной, прямо цирковой ловкостью. Но литература и цирк — это все-таки не одно и то же.

Три романа, о которых шла речь, были выпущены подряд, в 1971, 1972, 1974 годах. А потом наступила длительная пауза. Форсайт заявлял, что переутомился и выдохся, что писал лишь для того, чтобы заработать, а теперь, когда цель достигнута, с удовольствием накроет пишущую машинку чехлом и не притронется к ней до смертного часа. Так продолжалось до осени 1978 года, когда «Интернэшнл геральд трибюн» оповестила, что Форсайт «берет свои слова обратно» и через год выпускает новую книгу. Заголовок уже придуман — «Дьявольская альтернатива».

Не будем гадать, менялся ли замысел в процессе работы, но заголовок изменений не претерпел. Не изменилась — на первый взгляд — и «творческая манера» Форсайта, его демонстративное внимание к мелочам. Однако даты в новом романе не точны и даже не приблизительны, а просто фиктивны: действие «Дьявольской альтернативы» развертывается начиная с апреля 1982 года. Что же происходит, по Форсайту, в 1982 году?

В Советском Союзе намечается неурожай, и, воспользовавшись этим, правительства Запада принуждают (!) нашу страну сесть за стол переговоров о сокращении вооружений. Дело это нелегкое, поскольку, как выясняется, за стенами Кремля разработан план захвата Европы, которому дано кодовое наименование «план Борис» — «в честь Бориса Гудонова, великого русского полководца». [21] В дальнейшем Форсайт исправил фамилию на «Годунов». «План Борис» и «великий русский полководец» изменений не претерпели. Каково? А ведь, между прочим, по выходе романа из печати Форсайт не преминул похвалиться заново: «В этой книге точны даже мельчайшие подробности…»

А главная нить сюжета в том, что миротворцами выступают не только западные правительства, но и их разведывательные службы. Найти «дьявольскую альтернативу», удержать Советы от выполнения «плана Борис» и добиться разоружения оказывается по силам лишь шпиону-супермену Адаму Манро. За неполные сутки он совершает перелет по маршруту Москва — Лондон — Вашингтон — Москва — Берлин и спасает Европу и весь мир, отравив двух беглых уголовников с русскими фамилиями. Чего не сделаешь с благословения начальства и на благо западной демократии!

Одолев «Альтернативу», интервьюер спросил у автора:

«— Как вы организуете свою работу?

— Как любой репортер. Работаю один, без секретарши и без сотрудников, подбирающих документальный материал. Просто беру записную книжку и отправляюсь в разные уголки земного шара. Беседую за стаканом вина с людьми из «Интеллидженс сервис» или ЦРУ. Запечатлеваю в памяти обстановку. Делаю заметки…

— И таких заметок для одной только «Дьявольской альтернативы» у вас, должно быть, набралось великое множество. Ведь действие происходит то в Москве, то в Вашингтоне, то в Лондоне, то бог знает где еще. Вы что, и в Кремле побывали?

— В Советском Союзе я тоже был. Но чтобы узнать, что происходит за Кремлевской стеной, нужно побывать не в Москве, а в Вашингтоне. Американские кремленологи могут сообщить вам обо всем с абсолютной точностью…»

Сказано откровенно. Но какая печальная закономерность: пока Форсайт не касается советской жизни, он остается прежним Форсайтом — иллюзионистом, безошибочным по мелочам. «Иллюзия узнавания» для западного читателя по-прежнему налицо, и действует она, надо полагать, с той же безотказностью, что и раньше. И невдомек читателю, завороженному этой иллюзией (да и рекламной шумихой), что знаменитый автор скатился к обыкновенной «развесистой клюкве», что сведения о Москве и Одессе почерпнуты им в основном «за стаканом вина» у «людей из ЦРУ»…

Раньше въедливые критики, случалось, попрекали Форсайта тем, что его персонажи неотличимы друг от друга ни характерами, ни манерами, ни речью, что они всего-навсего «фигурки, вырезанные из толстого картона». Теперь из картона, и изрядно помятого, вырезаны не только персонажи, но и отправные точки сюжета, и практически все его Движущие пружины.

Но позвольте, он же утверждает, что бывал в Советском Союзе! Действительно был — целых четыре дня. Вот какие впечатления вынес он из своей поездки:

«Я не представлял себе, как меня встретят в аэропорту— букетами гвоздик или придирками. Однако ничего не случилось, абсолютно ничего. За мной даже не установили слежки. Теперь я понимаю: на меня просто не обратили внимания… Я сказал себе: «Меня не проведешь, я их перехитрю». Возвращаясь по вечерам в гостиницу, я фиксировал в памяти все, что увидел: сколько шагов от улицы Горького до КГБ, на каком этаже кирпичная кладка сменяется гранитной облицовкой, обшиты двери деревом или сталью, как зовут старшего официанта в ресторане. Когда я улетал, они даже не открыли ни одного из моих чемоданов. Я мог бы спокойненько все записывать».

И очень жаль, что не записывали, мистер Форсайт. Тогда, по крайней мере, Внуково не превратилось бы у вас во Внуковно, мотель «Можайский» — в «Можорский», Манежная и Боровицкая площади не поменялись бы местами, и не вырос бы на Москве-реке Серафимов мост, неведомый ни нам, ни нашим дедам. Перечень ошибок, зачастую анекдотических, можно было бы и продолжить. Но дело, в конечном счете, не в частных ошибках — дело в том, что самый фундамент книги возведен на зыбком антисоветском песочке, что весь ее сюжет состряпан по рецептам «всезнающих» американских кремленологов.

Во избежание недоразумений уточним: было бы наивностью думать, что Форсайт сочинил «Дьявольскую альтернативу» по прямому заданию «Интеллидженс сервис» либо ЦРУ. Просто обостренное чутье профессионального поставщика бестселлеров подсказало ему, как точнее потрафить тем, кто «заказывает музыку». Вот почему и поездка в Москву — поездка с повязкой антисоветизма на глазах — ничего ему не дала. Громоздя нелепость на нелепость, вглядываясь в мифические контуры «плана Борис» с высот Серафимова моста, Форсайт греет руки на обывательских страхах перед «советской угрозой» и сам, в свою очередь, пестует и наращивает эти страхи. Дьявольский круг замыкается, не оставляя читателю никакой альтернативы, кроме надежд на спасителя-супермена.