Ариф Караев - Раскол

Тогда он вновь запустил дискету из чемоданчика Марка. Найдя на ней программу с названием «Дешифратор», он ее активизировал, после чего запустил программу с этими непонятными вкраплениями. Компьютер, слегка застонав, стал усиленно считать что-то, а через минуту на экране появилась таблица, которая состояла из нескольких граф: фамилия, имя, отчество; место работы; когда была представлена информация и ее краткая аннотация; стоимость. И тогда Вагиф понял, что к нему в руки попал бесценный документ.

На его счастье, в этот самый момент в кабинет вошел один из оперработников, который был послан за дискетами. Протянув Вагифу пять дискет, он молча удалился. Уже все переписав, Вагиф задал Рауфу мучивший его все это время вопрос:

— Слушай, а где он достал ночью дискеты?

— Где-где? На Кубинке, где же еще?

Покинули они кооператив часа в четыре утра. Уже сидя в машине, увидели, как подъехал автобус, который они вызвали по рации, и из него вылезли горе-коммерсанты и лжемилиционеры. Как и предсказывал Рауф, по их виду легко можно было заметить, что расстаются они друзьями к обоюдному удовольствию.

— Рауф, а не будут они болтать о том, что здесь произошло? — спросил Вагиф.

— Нет, не будут. Они скоро переходят на другую работу — будут охранять коммерческий банк. Не в их интересах болтать, — и лукаво улыбнувшись, Рауф не спеша тронулся с места.

Дома Вагиф оказался ровно в пять утра. Пройдя в комнату, он подошел к окну и посмотрел вниз. Увидев, что подъехала оперативная машина, которая должна была отвезти Рауфа домой, Вагиф направился к кровати и, не раздеваясь, рухнул на нее. Он и не заметил, как заснул.

Проснулся он в двенадцать часов дня от пронзительного и продолжительного телефонного звонка. Подойдя к телефону, Вагиф резко схватил трубку и услышал знакомый голос Полковника. Высказав поздравления за проведенную операцию, произнесенные в обычном для него ироничном тоне, Полковник предложил подъехать в город и назвал адрес, где Вагифа будет ждать приятный сюрприз. До назначенной встречи оставалось немногим больше часа.

Быстро приняв душ, благо вода, как ни странно, шла, Вагиф оперативно приготовил кофе и уже через полчаса был в машине. Добравшись до местного Дома Советов, он свернул налево и, проехав метров триста наверх, остановился с правой стороны улицы. Выйдя из машины, он внимательно посмотрел по сторонам и прошел в подъезд двухэтажного дома.

Его уже ждали. Не успел он нажать на кнопку звонка, как дверь распахнулась и он увидел перед собой одного из сотрудников Полковника. Пропустив Вагифа в квартиру, он молча провел его в гостиную, где сидел незнакомый мужчина лет сорока. Сам же покинул комнату, оставив их наедине.

— Меня зовут Вагиф, — несколько смутившись странным приемом, произнес Вагиф, протягивая руку.

— Я знаю, а меня Володя.

— Извините, меня пригласил сюда, очевидно, известный вам Полковник, но забыл сказать о причине встречи. Поэтому…

— Ничего, мне известна причина нашей встречи. Я, как и вы, сотрудник «конторы». Мы с вами незнакомы потому, что до самого конца восемьдесят седьмого года я жил и работал в Краснодарском крае, потом был направлен в Нагорный Карабах, но уже не как сотрудник КГБ. Я работал там на одном транспортном предприятии по своей гражданской специальности. Все это время, то есть до самого последнего момента, я работал в личном контакте с Полковником. Сейчас моя работа, как я понимаю, завершена или, точнее, не имеет смысла, и через несколько часов я покину республику. А пока могу вам кое-что рассказать, возможно, интересующее вас.

— Ради бога, извините меня, просто мне очень интересно — вы русский?

— Точнее, полукровка. Мама у меня русская, а отец — армянин.

— Еще раз извините, как, интересно, вас там встретили?

— Встретили как раз неплохо. Конечно, сперва смотрели косо. Языка я не знаю, точнее, говорю из рук вон плохо, да там еще какой-то свой диалект, но в целом все было нормально. Работал, как специалиста ценили.

— А какое вам дали задание?

— Первую беседу вел со мной в Краснодарском крае известный вам Полковник. И сказал тогда примерно следующее. По информации из центра, на территории Нагорного Карабаха основная власть принадлежит мафиозной группировке, которая давно все прибрала к своим рукам. Эта группировка имеет тесные контакты с подобными преступными организациями и в Азербайджане, и в Армении, и в России, и даже за рубежом. Пока там, в Нагорном Карабахе, более или менее спокойно, но со временем возможны определенные осложнения.

— Почему?

— Он остановился на одной из причин, которая его наиболее интересовала. По данным центра, через Армению с помощью некоторых представителей армянской диаспоры за рубежом из Союза нелегально уходили большие партии валюты и драгоценностей и оседали там в банках. Но потом этот канал стал давать сбои. Почему — я не знаю. И тогда молодые представители некоторых не особенно богатых местных кланов Карабаха решили поучаствовать в этом деле. Но столкнулись с сопротивлением старых местных баронов, которые были достаточно прочно связаны руководством Азербайджана, не хотели никаких перемен и, естественно, не особенно желали подъема этих молодых и еще не получивших свое конкурентов.

— Володя, вы излагаете то, что вам сказал Полковник, или это результат ваших собственных наблюдений?

— Скорее всего и то, и другое. Поскольку предположения, которые высказал наш старший коллега, в целом полностью подтвердились. Насколько я понял ситуацию, последние несколько десятков лет руководство Азербайджана вообще не контролировало ситуацию в Степанакерте. И это можно понять, ведь в то время прослыть националистом значило поставить крест на своей карьере. А любой контроль невольно может повлечь недовольство определенной группы людей, которые легко сумеют обвинить, скажем, первого секретаря республики в национализме и поднять шум на весь мир. Поэтому республиканским руководством была выбрана политика невмешательства. Все руководство области было сплошь армянским, которое время от времени отстегивало что надо наверх и само решало все проблемы. Но такая политика рано или поздно привела к тому, что реальная власть в области попала в руки группы людей, к тому времени уже достаточно преклонного возраста, которые ни с кем не хотели делиться ею.

— И когда на горизонте замаячила перспектива хорошо заработать, молодые кланы решили не упустить свой шанс?

— Совершенно верно. И вот здесь как-то сама собой возникает невольная аналогия. Давайте предположим, что эти молодые кланы для захвата власти поддерживают старый лозунг об отделении Карабаха от Азербайджана. Тем самым они лишают своих конкурентов возможности обратиться за помощью к своим друзьям в Баку. Назавтра сами националистически настроенные карабахцы разорвали бы их на мелкие кусочки. А то, что старые кланы обратятся именно в Баку, было более чем очевидно. Долгие годы они жили в согласии, друг друга знают как облупленных. Да и недаром же наконец они им платили. А так, после провозглашения независимости Карабаха, эта возможность автоматически исчезает.