Игорь Прелин - Агентурная сеть

Если он чрезмерно осторожен или ленив, он выберет меры оборонительного характера: усилит наблюдение за обслуживающим персоналом, установит более жесткий режим работы, запретит заходить в служебные помещения или появляться в определенных местах. Ну и в самом крайнем случае, если ему совсем уж не хочется эти заниматься, уволит ко всем чертям тех, кто сотрудничает с контрразведкой!

А тот, кто трудолюбив и склонен к наступательным действиям, не ограничится только такими мерами, потому что все двери не закроешь и ходить, куда надо, не запретишь — обслуживающий персонал для того и принят на работу, чтобы работать там, где нужно, а не слоняться без дела и зря получать зарплату. И прежде, чем кого-нибудь уволить, он сто раз подумает, потому что на место уволенного все равно будет принят другой, и местные спецслужбы с таким же успехом завербуют этого другого, как и того, кто был так скоропалительно уволен. И все пойдет по новому кругу!

А потому тот, кто по-настоящему любит оперативную работу, умеет делать свое дело и больше озабочен действительной безопасностью своих представительств, а не личным покоем, получив данные о связях какого-то человека со спецслужбами, первым делом постарается с его помощью проникнуть в эту самую спецслужбу и хорошенько там пошуровать! А для этого надо перевербовать выявленного агента или при его прямом или косвенном посредничестве внедрить своего человека — подставу.

Конечно, наиболее ощутимых результатов можно добиться, если завербовать оперативного работника спецслужбы, но задача эта намного сложнее, чем перевербовка какого-то шофера или уборщика. Да к тому же надо сначала установить этого оперативного работника, а потом уже пытаться его вербовать. И вот с помощью какого-нибудь перевербованного агента можно не только выйти на сотрудника спецслужбы, у которого он находится на связи, но и изучить его, узнать слабости этого человека, а может быть, найти зацепку, позволяющую осуществить вербовку.

Все эти размышления отняли у меня всего несколько минут, пока я ехал домой после встречи с «Рокки».

Наутро я вызвал Базиленко и передал ему суть того, что узнал от «Рокки»: вечером этого же дня Базиленко должен был встретиться с «Артуром», и я рассчитывал, что он сможет уточнить и дополнить полученную от «Рокки» информацию.

А на следующий день, заслушав отчеты работников о проделанной накануне работе и отдав необходимые распоряжения, я снова пригласил Базиленко и сказал:

— Ну, давай разбираться, что у нас получается…

Базиленко открыл толстый журнал, в котором в течение многих лет его предшественниками, а затем им самим регистрировались все работавшие в советских учреждениях местные граждане, нашел нужную страницу и стал читать:

— Итак, Вад: сорок два года, с неполным средним образованием, женат, принят на работу восемь лет назад в качестве шофера-механика по рекомендации заведующего протокольным отделом МИДа.

— А что о нем сообщил «Артур»? — нетерпеливо спросил я.

— Через свои старые связи в дорожной полиции «Артур» выяснил, что когда-то Вад был сержантом жандармерии, работал в президентском гараже. Затем уволился из жандармерии и несколько лет служил таксистом в частной компании, владельцем которой является его родственник — сотрудник МИДа…

— Опять МИД? — перебил я Базиленко. — Не тот ли это самый заведующий протокольным отделом?

— Возможно, но точнее «Артур» установить не смог. Но зато он выяснил, что, работая таксистом, Вад зарабатывал примерно в полтора раза больше, чем в нашем посольстве.

Тут надо заметить, что зарплата местных граждан, работающих в советских учреждениях, не говоря уж об учреждениях западных стран, была всегда в полтора-два раза выше, чем у работников аналогичных профессий в местных организациях. Поэтому работа в каком-то иностранном представительстве была вожделенной мечтой любого местного гражданина как из-за своей престижности, так и по причине более высокой зарплаты. Но таксисты, особенно имевшие собственные автомобили, по местным меркам входили в число наиболее обеспеченных граждан, чей заработок был намного выше среднего по стране.

— Выходит, после перехода к нам на работу он потерял в заработке? — удивился я его альтруизму. — В чем же тогда была его выгода?

— В этом-то все и дело! Видимо, контрразведка доплачивала ему разницу в зарплате, так что он не пострадал. К тому же и сам Вад, судя по всему, нашел возможность для «левых» заработков. «Артур» сообщил, что дорожная полиция неоднократно задерживала Вада, когда он на посольском автобусе с дипломатическим номером развозил своих сограждан по близлежащим поселкам.

— Но ведь это, насколько мне известно, категорически запрещено!

— Вот именно! — подтвердил Базиленко. — Но Ваду все сходило с рук, потому что каждый раз за него ходатайствовал какой-то большой чин из службы безопасности.

— Защищали, значит, своего информатора?

— Естественно, как же иначе! Кстати, по словам «Артура», аналогичное покровительство оказывается и шоферу представительства Аэрофлота Диалло. Отличие состоит в том, что того неоднократно выручали после различных дорожно-транспортных происшествий…

— О Диалло потом, — остановил я Базиленко. — Что еще мы знаем о Ваде?

— Это шофер высокого класса, не зря его держали в президентском гараже. За весь период работы не имел ни одной аварии. Как автомеханик достаточной квалификации не имеет, поэтому занимается только мелким ремонтом. В личном поведении безупречен, нарушений трудовой дисциплины не было, пользуется авторитетом среди работающих в наших учреждениях местных граждан.

— Ну ты, Павел Игнатьевич, прямо по типовой характеристике! — рассмеялся я. — Как на советского специалиста!

Базиленко тоже рассмеялся.

— Что поделаешь: привычка — вторая натура. Но Вад и в самом деле занимает лидирующее положение среди местного персонала.

— Это верно, — согласился я. — Я сам не раз видел, как он командует, покрикивает на всех, и никто ему не перечит.

— Попробуй, возрази! Моментально лишишься работы! К тому же он дольше всех работает в посольстве, да еще механик. Это, по местным меркам, все равно, что у нас главный инженер!

— А каковы его взаимоотношения с нашими гражданами?

— Вад несколько подобострастен, очень услужлив, охотно выполняет различные поручения. К тому же хорошо понимает русский язык.

Мне гораздо реже, чем Базиленко, приходилось сталкиваться с Вадом, но в оценке этого человека у нас не было расхождений.

— Ну хорошо, с Вадом все ясно. А что у нас есть на Диалло?

Базиленко перевернул несколько страниц и прочитал:

— Диалло: тридцать пять лет, с начальным образованием, имеет двух жен и семерых детей. Впрочем, эти сведения могли устареть, так что и жен, и детей у него может быть больше. В представительстве Аэрофлота работает три года, до этого работал на станции технического обслуживания помощником автомеханика. Водит микроавтобус, занимается перевозкой экипажей наших самолетов, выполняет различные хозяйственные поручения. Водитель неважный: за время работы совершил несколько мелких аварий и наездов, однако все обошлось без последствий.