Виктор Корнеев - Тайны йога-центра

Я, как вы знаете, потомственный банкир, по, кстати, высоко ценю этого бородача. Для своего времени он был поистине гениальным исследователем и личностью. Но у него, на мой взгляд, было два недостатка. А у кого их нет? Первый, и самый существенный, — это до безобразия неразборчивый почерк. Ведь не будь у основателя коммунистической идеологии такого надежного друга, как Фридрих Энгельс, тоже, между прочим, англичанина, вряд ли кто бы прочитал сейчас все то, что он написал. Ну и второй недостаток — прямо-таки патологическая любовь к низшему сословию. Не спорю, всем нам небезразлично, как живут наши рабочие. Тем более что в те времена, когда писался «Капитал», их жизнь, по правде сказать, действительно была зачастую ужасной. Но Маркс слишком уж увлекся, предлагая порой чересчур радикальные рецепты лечения общества, — ведь когда у человека болит зуб, ему же не делают трепанации черепа. В молодости я, как и мой старший брат, интересовался, учась в колледже, а затем и в университете, политическими науками. С моим братом мы разошлись во взглядах где-то на рубеже 25—30 лет. Его увлеченность левыми идеями, как видите, ни к чему хорошему не привела.

Банкир замолчал, поднес стакан с виски ко рту, сделал несколько глотков. Виджей внимательно слушал пространный рассказ банкира, стараясь уловить то, что может помочь ему в ходе расследования. Он знал, что сейчас малого можно добиться, если просто задавать вопросы. Надо сделать так, чтобы Вилли Смит сам как следует разговорился.

— Я слышал о существовании какого-то Общества наследников Ост-Индских компаний и случайно узнал, что в вашем доме иногда проходят его заседания и вы являетесь его активным членом. А ваш брат, он тоже состоял в этом обществе? — спросил Виджей.

— О, я вижу, вы времени зря не теряете, — живо откликнулся хозяин кабинета. — Ну что ж, это никакая там не тайная организация вроде масонской ложи неоколонизаторов, а просто неформальное объединение людей, чьи судьбы в том или ином поколении были связаны с Ост-Индскими компаниями, причем с любой, будь то английская, французская или голландская. В наше общество входят не только европейцы, но и многие местные жители, предки которых служили в конторах компании или торговали с ней. Среди его членов известные, почитаемые в стране люди — бизнесмены и политики, отставные военные и владельцы газет. Оно было создано чуть больше пяти лет назад по подобию довольно влиятельной в Великобритании Королевской заморской лиги, которая существует уже долгое время. Так же как в этой достопочтенной лиге, мы организуем встречи с известными людьми, проводим дискуссии, оказываем благотворительную помощь нуждающимся. Для вступления в наше общество нет никаких ограничений, надо только документально доказать причастность своей семьи в любом поколении к деятельности Ост-Индских компаний.

— Между прочим, — банкир поставил стакан на столик и продолжал, — как вы, может быть, знаете, Карл Маркс посвятил английской Ост-Индской компании свою отдельную, специально написанную статью, которую так и назвал «Ост-Индская компания, ее история и результаты ее деятельности». Советую на досуге почитать, как ни странно, довольно интересное чтиво. Хотя он, как и любой выходец из Германии, не упускает случая лягнуть посильнее англичан там, где это возможно, но это, по-моему, чисто национальное.

Так вот, Ост-Индская компания, созданная нашими предприимчивыми предками, начала с того, что нашла товары, за которые на Востоке были готовы отдать все. Как ни покажется странным, этими товарами являлись золото и серебро. Ежегодно во времена царствования Елизаветы компания вывозила их в Индию и другие восточные страны на 30 тысяч фунтов стерлингов, огромные по тем временам деньги. На вырученные деньги закупались в основном специи, замечательная краска индиго и, конечно, селитра, столь необходимая в те далекие времена для пополнения постоянно таявших пороховых запасов Англии. Поэтому английские купцы были желанными гостями на Востоке — их встречали с почестями, разрешали создавать там фактории, своеобразные торговые поселения. Одной из первых таких факторий в тогдашней Ост-Индии был Мадрас, куда в 1745 году и зашел очередной фрегат компании. На борту фрегата вконец измотанный морской болезнью находился наш далекий предок — Джон Смит. Больше трех суток пришлось ему тогда отлеживаться в лазарете, прежде чем без пенса в кармане он явился в местную контору компании и был тут же определен на самую младшую должность писаря-регистратора счетов и корреспонденции. Благодаря хорошему почерку, быстрому письму и прилежанию Джон Смит спустя менее чем три года назначается на должность фактора, а затем еще через два года становится счетоводом. Дела у него идут отменно, и через семь лет после прибытия в Мадрас он занимает уже престижный пост хранителя экспортных складов в фактории с окладом в целых 20 фунтов стерлингов в год. Да, да — не в неделю, не в месяц, а представьте — в год! — Банкиру, видимо, нравилось рассказывать историю своей семьи. Он встал, налил еще виски в стакан Виджея и в свой собственный, разбавил содовой, отпил немного и продолжил:

— Сейчас этой суммы хватит, чтобы купить бутылку «Чиверс», а тогда, двести лет назад, это было целое состояние. — Он сделал еще несколько глотков виски, которые придавали ему еще большую разговорчивость. — Затем нашего предка переводят в распоряжение самого знаменитого колонизатора — Клива, и он участвует в основании Калькутты. Знаете, за сколько бенгальский набоб продал компании три деревеньки, что дали начало этому сейчас самому большому городу Азии? За три тысячи рупий — месячный оклад кассира в калькуттском отделении «Ориент бэнк»!

«Да, нервам этого гномика можно только позавидовать», — подумал инспектор.

Дело о смерти, а вернее, об убийстве Бенджамина Смита ему все больше не нравилось. Не очень верилось почему-то, что здесь замешана, как утверждает комиссар Фарук, женщина. Кто-то очень сильно интересовался бумагами погибшего. Что искали? Завещание или какие-то документы? Деньги или драгоценности? А поведение самого банкира?

Даже если бы это было самоубийство — неужели можно так вот спокойно говорить об истории семьи, как бы подводя к тому, что уход из жизни брата — явление закономерное? Или, может, у этих европейцев действительно по-другому, чем у нас, азиатов, мозги работают? Наверное, прав был этот француз — Ромен Роллан, долго проживший в Индии, когда говорил, что восточный человек не сможет до конца понять человека с Запада и часто интерпретация поступков европейца азиатом бывает ошибочной?

Банкир между тем продолжал свой рассказ:

— Ост-Индская компания не только способствовала, и это, кстати, отмечал тот же Карл Маркс, развитию экономики Индии и других стран этого региона, но и стала здесь катализатором духовного процесса. Именно благодаря усилиям ее чиновников начала создаваться письменная история этих стран, развиваться языкознание. Но, к сожалению, с течением времени компания была вынуждена отойти от своей чисто коммерческой и просветительской деятельности. Причина этого кроется отнюдь не во врожденном ее стремлении к колониалистским захватам, как пишут теперь последователи Маркса, а в неблагоприятной обстановке в Индии, вызванной усилением борьбы между правителями отдельных провинций страны. В Бенгалии склока в семье правителя привела к тому, что компания дала по чисто гуманным мотивам убежище одному высокопоставленному чиновнику двора местного набоба. Это привело в дикую ярость самого набоба, который безо всякого предупреждения напал со своим огромным войском, боевыми слонами на горстку наших колонистов в Калькутте. Я уже не говорю о том ужасном эпизоде, известном как трагедия «черной дыры», когда более ста человек, в основном служащих компании и членов их семей, в сорокаградусную жару загнали в комнату размером, можете себе представить, пятнадцать квадратных метров и продержали там несколько часов, в результате они почти все задохнулись.